Особист - Валерий Быков

   -Компьютер, сколько времени могут пролежать эти криокапсулы, до возникновения вероятности отказа пол процента?

   -Я думаю, - компьютер начал считать и замолчал почти на минуту, а мы ждали ответа, - криокапсулы выдержат десять миллионов лет. После чего вероятность отказа станет быстро расти.

   -Хорошо, тогда сделаем так, - решил я, - двенадцать колонистов, среди которых Анни, первый профессор, Жигунов, Дарья, Вадим и... Должны быть разбужены через двадцать пять лет после посадки, всего семь женщин и пять мужчин. Все остальные колонисты должны пролежать в криокапсулах четыре миллиона лет, после чего, они все, одновременно должны быть разбужены.

   -Принято, - сказал компьютер. - Таймер установлен, данные сохранены и подтверждены.

   -Я думаю так, если мы выживем и построим цивилизацию, мы их и так найдём способ разбудить, да Лен? Сколько времени нужно, чтобы двенадцать человек, наплодили несколько сотен миллионов детей, и построили новую цивилизацию? Не так долго, всего несколько тысяч лет, при наших-то знаниях. А если мы не выживем, то дадим червячкам максимум времени, чтобы колонизировать и вылечить Землю. Чтобы когда колонисты проснутся, Земля стала к тому моменту максимально пригодна для жизни. Думаю, через четыре миллиона лет станет теплее, ледники ещё немного отступят, протает вечная мерзлота. А червячки и бактерии корабля построят на Земле новую экосистему, пусть хотя бы примитивную, хотя в их генах, генетическая память пяти миллиардов лет эволюции, и потому они справятся с этой задачей куда быстрее, чем первые простейшие на заре времён.

   Я подошёл к Лене, больше мы ничего не могли с ней сделать, обнял её, а корабль начал менять орбиту и готовиться к посадке на Землю. Нам с ней предстояло провести на этой планете вдвоём, и только вдвоём ближайшие двадцать пять лет, срок исключительно долгий, и только сделанная когда-то очень давно нашими генетиками ретро операция, вылечившая всё человечество от старости, давала нам надежду на то, что когда-нибудь наша тяжёлая жизнь станет легче. И я верил, мы выдержим это ожидание и борьбу, потому что у нас уже была репетиция на Белом лебеде, и я верю, что смогу выдержать и выжить в этом новом мире, каким бы он не был скучным, какой бы не была тяжёлой моя жизнь. Тем более, что теперь я знаю, рано или поздно, рассвет наступит, и мы сможем жить полноценной и насыщенной жизнью.

   Корабль сбросил скорость, снизил орбиту, вышел на заданную траекторию, сбросил скорость ещё, включил основные двигатели и вошёл в атмосферу планеты. Компьютер знал, очень важно попасть точно туда, куда показали люди. У него был всего один инструмент для наведения, рентгеновский радар, да и у того работал всего один блок. Но машина ждала этого момента два миллиона сто тысяч лет, потому что в недрах её корпуса жила искорка будущей человеческой цивилизации, шанс на новое начало, три с лишним тысячи людей, мужчин и женщин. И это будущее его создателей, вида, и весь смысл существования машины заключался в том, чтобы служить людям и обеспечить их будущее. Поэтому бесчувственная машина старалась, и делала всё возможное, чтобы попасть именно туда, куда нужно. В место, где течёт река, и недалеко море, а ещё там сейчас теплее всего на планете и нет высоких приливов, которые тоже могли стать проблемой для колонистов.

   Корабль осторожно сел, ткнулся в почву, выключил двигатели и открыл запасной люк, на этом энергия его ядерных изомеров кончилась, и компьютер навсегда угас. Миссия была выполнена, люди, новое начало, были доставлены на поверхность планеты Земля. И когда-нибудь очень не скоро родится новая земная цивилизация, и быть может, построит новые города и звездолёты, и станет ещё более могущественной, чем прежде, и никогда не проиграет второй раз каким-нибудь более сильным силлитам, потому что слишком страшна цена поражения в звёздной войне.

   Мы с Леной нашли запасной люк, прошли через прозрачный шлюз, открывавшийся вручную, и вылезли наружу, здесь было раннее утро, ещё довольно темно. Лена вздохнула полной грудью холодный ночной воздух, и спрыгнула из люка на мелкий гравий, я последовал за ней, и встал рядом, мы всё ещё были покрыты противной слизью, а червячки, приклеившиеся ко мне, мёрзли на утреннем холоде и погибали. Но их органические вещества, аминокислоты, и живые бактерии уже заражали ранее стерильную планету, и скоро, сравнительно скоро, по меркам истории, эти бактерии вырастут в нечто более сложное.

   -Пошли за мной, смотри, там скала.

   Я последовал за Леной, она быстро, чтобы согреться пробежалась, я побежал за ней вслед, посмотрел в небо, оно было тёмно-синим, а на востоке красным. Очень необычно для меня, я привык к зелёному и жёлтому, боже, как давно я не видел неба, пусть хотя бы такого. Десять лет на Белом лебеде в тесноте коридоров, десять лет... Я догнал Лену и вскарабкался на скалу, она была высокой, и нас продувал сильный ледяной ветер, посмотрел на запад, там был наш корабль, огромная металлическая гора высотой триста метров, возвышающаяся над рельефом этого мира.

   -Посмотри туда.

   Я обернулся и увидел восход, Солнце, жёлтое, и красное по краям восходило на горизонте, мой первый восход нового мира, в котором я буду новым началом. Теперь здесь, как бы не были противны эти червяки и то, что мне придётся есть на корабле, но если я захочу, я всегда смогу выйти из тёмного корабля и увидеть этот восход, увидеть небо, а там, вдали горы, точнее холмы, и пыль, и воду, и океан, холодный, но настоящий, шумящий, почти живой. А то, что мне придётся провести следующие двадцать пять лет с Леной, что ж, я буду не один. И она тоже сильная, не слабее меня, и мы выдержим. Потому что есть этот красивый мир, и есть надежда на будущее.

   -Надо сходить искупаться в океане, вода жутко холодная, и наверно будет холодно, но мы, наконец, смоем с себя эту слизь.

   -Поддерживаю.

   -А ещё надо будет найти органику, я смотрела карту, пока мы садились, в десяти километрах отсюда должен быть город, точнее останки, но думаю, там почва должна содержать органику, какой-то процент. Притащим её на корабль, насыплем кучу, пусть червячки привыкают.

   -Предлагаю, сначала искупаться в океане, какая бы не была холодная вода, даже если всего градус, я смою с себя это.

   Эпилог.

   День сегодня был чудесный, я дождался, пока не потеплеет, градусов до шести и только после этого отправился в путь за почвой, Лене требовалась очередная органика для её червяков, точнее углерод в основном, последнее время те разожрались, и теперь чёрной слизью был покрыт весь корабль, кроме нашей спальни. Но зато, теперь мне приходилось почти каждый день ходить за почвой с органикой и пылью пластмасс города, Лена говорила, у меня хорошо получается искать то что нужно. Места нужно знать... Впрочем, возможно, она просто не хочет мёрзнуть, а по мне, так прогуляться днём самое-то, сравнительно тепло и хорошо, а в подземельях корабля всегда темно и сыро, только тускло светящиеся флюорисцентные водоросли иногда нарушают темноту, мрак и ужас.

   Я спрыгнул с холма, потрогал ногой почву, чёрная, самое-то, только вся мёрзлая, тяжело вздохнул, взял металлическую палку, которую я использовал как лопату, и стал копать, наполнил полный мешок, теперь это весило килограмм двадцать, закинул палку на плечо и полез наверх, вылез из ямы. Взял мешок, палку и пошёл к возвышающейся вдалеке громадине корабля. День был тёплым, воздух, наверное, прогрелся градусов до восьми, необычайно тепло, редко так бывает, я продолжал идти, я любил гулять. Мои прогулки по окрестностям всегда убирали тучи с небосклона моей серой жизни. Что так? Каждый день одно и тоже, ночь в мрачном грязном, но тёплом месте, в очищенной каюте корабля, но червяки и букашки всё равно в неё заползали, хотя они никогда не кусали нас и даже не пытались. Они простейшие, охотятся только друг на друга, а мы для них опасные боги этого мира, которые могут и задавить пальцами, а то и скушать. Учитывая то, что я не переваривал чёрную жижу, которая являлась основой всей нашей корабельной экосистемы, мне приходилось питаться сырыми тараканами и мокрицами, иногда червяками. И так день за днём, но мы крепились. Так что мои прогулки были тем, что поддерживало меня, Лена тоже гуляла, но только около корабля, а ещё мы с ней часто смотрели на закат и восход, иногда купались в море, но купаться в море было тяжело, слишком уж оно холодное. Да и вообще, этот мир был холоден, и это мешало его колонизировать, мы регулярно разбрасывали биообразцы, закапывали их в почву, бросали в море, но результата не было. Хотя мы пытались уже очень давно, выводили крио устойчивые организмы, у нас у корабля даже были целые грядки, куда мы сажали чёрную слизь, поливали её, но она вроде бы всё равно погибала, и не адаптировалась. Мы знали, успех вопрос времени, рано или поздно мы получим устойчивый к ночному десяти градусному морозу организм, и он начнёт колонизацию этого мира. Может быть уже начал, какая-нибудь бактерия, просто мы этого не заметили.