Закон бумеранга - Фридрих Незнанский

ЗАТИШЬЕ ПЕРЕД БУРЕЙ

Телефонный звонок смолк. Виталий Покровский, положив мобильник рядом с собой, задумчиво присел на скамью. Оснований верить неведомой покровительнице у него не было. Однако и желания быть арестованным и пытаться затем доказывать свою невиновность тоже не возникало. Сейчас надо было действовать, а разобраться, кто с ним затеял игру, он сможет и потом. Ничто не мешало Виталию просто выбросить телефон и пуститься в бега. Но теперь за ним охотились слишком серьезно, а позвонившая женщина пока была союзником. И обладала информацией.

Виталий вошел в дом и быстро собрал самые необходимые вещи. Сложил их в дорожную сумку и присел на стул перед дорогой. На столе лежал чистый лист. Покровского потянуло оставить послание следователям. Виталий вытащил ручку и написал несколько фраз. Он сам до конца не осознавал, зачем это делает. Он не пытался оправдать своих действий и не бросал вызов сыщикам. Просто слишком долго он был один и, почувствовав посторонний интерес к своей личности, захотел хоть какого-то общения.

Выйдя из дома, Покровский направился к музею. Он вошел в кремлевские ворота и, поднявшись по каменной лестнице, через угловую башню вышел на крепостную стену. С этого места очень хорошо просматривался его дом. Бросив под голову сумку, Виталий прилег на теплые кирпичи и слегка задремал.

Проснулся он в четырнадцать тридцать от телефонного звонка. Прижав аппарат к уху, Виталий услышал тот же мягкий женский голос:

– Не проспи представление!

После чего связь оборвалась. Покровский, поежившись от неприятного ощущения, что его постоянно контролируют, глянул вниз. Возле дачи стало шумно, и смысл происходящего был вполне очевиден даже непосвященному. Выскочившие из микроавтобуса автоматчики окружили дом и, прикрывая друг друга, приближались к двери. Затем один из них, ударив ногой по двери, распахнул ее, и в помещение друг за другом ворвались трое.

Руководители операции, одетые в штатское, стояли поодаль. С высоты крепостной стены разглядеть их лица было невозможно. Единственное, что смог отметить Виталий, один из них был светловолосым и выглядел моложе остальных.

Затем штатские, видно, они были следователями, сменили в доме автоматчиков. А дальше произошло странное. Примчался черный джип. Но прежде чем из него выбрался главный, выскочили три человека и профессионально заняли круговую оборону.

Виталий понял, что пора исчезать. Пользоваться наземным транспортом было бы слишком рискованно. Покровский спустился к лодочной станции и договорился с сыном одного из лодочников, что тот доставит его до окраины Коломны по воде. К вечеру того же дня Виталий уже снял квартиру.

Аппарат вновь зазвонил только утром следующего дня.

– Ну? – спросила неизвестная собеседница. – Я не слышу слов благодарности!

– Спасибо, – задумчиво произнес Виталий.

Голоса он не узнавал, правда, в интонациях слышалось что-то отдаленно знакомое, но откуда, припомнить не мог.

– Ты видел приезжавшего в джипе?

– Очень смутно, – ответил он. – Одни очертания.

– Бо плохо.

– Почему?

– Сейчас постараюсь объяснить, – ответила женщина. – Распоряжение убрать твоих родителей дал некто Макаров, бывший полковник КГБ. И так получилось, что на этом отрезке пути наши цели совпадают. Ты должен отомстить за двоих.

– Я не стану, – твердо ответил Покровский.

– Тогда мне придется тебя сдать, и ты, пожалев палача, сам станешь жертвой. Быть может, это вернет тебе злость?

– Как я узнаю, что ты говоришь правду?

– Я показалась тебе малоинформированной? – возразила неизвестная.

– Мы говорим о разных вещах.

– Я наблюдаю за тобой давно. И видела, как ты вошел к Воронцову. Как беседовал с ним, а затем набросился и сделал укол. Воронцов укусил тебя в районе предплечья. А затем он начал плакать и рассказывать. А после того, как ты запер дверь и вышел, он написал письмо и пустил себе пулю в лоб…

Затем Юлия на память процитировала письмо Воронцова, заменив в нем лишь фамилию Лескова на Макарова. Виталий попросил перезвонить через час. Бого времени Покровскому хватило, чтобы выйти из дома и в ближайшем магазине радиоэлектроники купить простейший диктофон. Когда точно в назначенный срок раздался звонок, он нажал кнопку записи и твердо ответил:

– Да.

– Подъедешь по адресу Малый Харитоньевский проезд, дом пятнадцать, – проинструктировала неизвестная. – Наберешь код: сорок семь ключ сорок восемь. В почтовом ящике номер сорок семь найдешь инструкцию. Если что забудешь, звони.

К Покровскому вернулась твердость. Виталий направился по указанному адресу и действительно достал из почтового ящика конверт. В нем лежал номерок и приписка: «Казанский вокзал, камера хранения». Сдав номерок, Покровский получил небольшой чемодан. Он отошел в сторонку и вскрыл. В чемодане лежали несколько конвертов с надписями: «цель», «описание», «половина гонорара», «на оружие».

В первом конверте было несколько снимков плотного лысого человека с густыми сросшимися бровями. В другом – планы, схемы и описания местности. Похоже, работа была проделана основательная.

Виталий осмотрел содержимое других конвертов и задумался. Верить своему покровителю оснований не было. По правилам жестокой игры исполнителя следовало либо убить, либо сдать ментам. И рассказывай потом сказки про неведомого заказчика. Покровский вынул деньги и сдал чемодан обратно.

Оружие у него было. Отцовское охотничье ружье с отпиленным прикладом и укороченным стволом, обильно смазанное маслом, было захоронено в Битцевском парке и уже несколько лет дожидалось своего часа. Но для прицельной стрельбы обрез не годился.

Виталий пошел в находившийся рядом с вокзалом универмаг «Московский», чтобы, просто потолкавшись в толпе, что-нибудь придумать. Внезапно в отделе оптики его осенило. Он увидел снайперскую винтовку. Однако, приблизившись, разглядел фоторужье, а то, что он принял за ствол винтовки, оказалось трубой водяного отопления. Виталий расплатился и попросил завернуть покупку.

Он съездил в Чертаново. Выкопал обрез и, вернувшись в Коломну, принялся прилаживать к нему сильную оптику с удобным прикладом от фоторужья. К вечеру нечто похожее на укороченную снайперскую винтовку было готово. С утра Виталий, доехав на трамвае до окраины города, направился к сосновым зарослям. Углубившись в лес километра на три, выбрал подходящий пень и начал пристреливать свое оружие.

После пары часов упражнений Покровский удовлетворенно разобрал ружье и, забежав на съемную квартиру, прихватил свои вещи.

К обеду он вновь был в Москве. Виталий не стал забирать инструкции из чемодана на Казанском вокзале. Он отлично помнил весь план. Его явно составляла женщина. Ничего глупей, чем лечь с оптическим прицелом прямо напротив цели, придумать было нельзя. Покровский прекрасно видел, как работают телохранители. И от их бдительного взгляда не ускользнуло бы зияющее отверстие на чердаке.

Осмотрев место предполагаемого убийства, Покровский принял решение. Он обошел дом, стоявший перпендикулярно зданию оздоровительного центра, и, подойдя к двери с кодовым замком, разглядел три наиболее потертые цифры. Нажал на них и открыл дверь.

Спустившись по лестнице к подвалу, Покровский нашел дверь, запертую на тяжелый навесной замок. Он вынул из кармана алмазную нить и, пропустив ее сквозь дужку, начал пилить. С замком Виталий справился за четыре минуты. Никто из жильцов дома за это время не проходил.

Проникнув в подвал, Покровский нашел наиболее удачное для операции место. До начала оставалось шесть часов. Виталий вынул из сумки раскладной стул. Сел, навалившись спиной на кирпичную стену, и уснул.

– Разрешите, Александр Борисович? – спросил капитан Нечаев, входя в кабинет.

– Заходи, Олег, – разрешил Турецкий. – Но только при одном условии: если чем-нибудь меня порадуешь. А нечем, так – кругом марш!

– Тогда я надолго! – обрадовался сыщик, удобно устраиваясь в кресле. – Наружка, установленная за Юлией, дала результаты. Весь день накануне девушка провела в прогулках по Трехгорным переулкам, при этом часто и внимательно рассматривала верхние этажи и крыши зданий. Даже сделала несколько фотографий. Вечером дежурила в салоне своей «восьмерки». Пленки, сданные в печать, были нами перехвачены и сняты копии. На нескольких из них – изображения Макарова на пороге центра.

– Какой напрашивается вывод? – спросил Турецкий.

– Она собирается убрать Макарова, и сомнений, что Покровский будет исполнителем, у меня лично не возникает.

У Поремского зазвонил телефон. Он посмотрел на определитель номера и расплылся в улыбке.