Леди в странствиях - Яна Тройнич

— Утя, утя, забодаю!

И в этот момент зверь взвился в воздух и бросился на меня. Я еле-еле сумела увернуться от летящего тела, но не удержалась на ногах и упала. А зверь уже разворачивался для следующего броска.

А я-то привыкла чувствовать себя здесь в безопасности! Нападение было таким внезапным. Я не ожидала его и лишь растерянно смотрела на разъяренного хищника.

И в этот момент чья-то рука схватила зверя за загривок, вздернула в воздух, а потом небрежно отшвырнула прочь. Волк бросился в лес. А рядом со мной стоял мой спаситель Ур-Вэйт. Я даже и предположить не могла, что изящный юноша обладает такой силой.

Он укоризненно посмотрел на меня:

— Думать нужно головой!

Хм, а чем же, интересно, думаю я?

— Зачем Вы дразнили зверя? Была бы Вам сейчас «утя-утя».

Я вздрогнула: «зверя»? А я-то считала — еще один оборотень. Я разозлилась: и как я должна теперь их различать?!! Воистину — сумасшедшее место.

Но вот чего я не ожидала, так это того, что Ур-Вэйт всем растрезвонит о происшествии с волком. То там, то здесь я слышала за спиной «утя-утя». Даже дед бывшего вожака при встрече со мной рассмеялся:

— Вот уж не знал, что у людей так принято пугать волков. Может, есть такой заговор?

Что-то подсказывало мне, что за глаза меня будут теперь звать здесь не Елка, а, скорее, «утя-утя».

И еще я подумала, что лорд Хэйр что-то не спешит избавить меня от знака власти. Что ж он так долго думает? Мне вовсе не нравилось чувствовать себя фальшивой королевой.

Глава 16

Эйнэр.

В жизни у каждого случается полоса неудач, будь ты хоть правитель, хоть последний нищий, хоть семи пядей во лбу, хоть без единой. Кажется, последнее время, такая полоса настигла и меня. Началось все с моей леди. И куда же она делась?!! Я проверил все миры, в которых живут драконы, но ее не было нигде. Правда, таких миров оказалось не слишком много.

Я знал, что моя супруга жива, но это не успокаивало: иной раз смерть может быть лучше, чем жизнь. А по тому, сколь часто горела моя ладонь, можно было точно сказать, что жизнь у леди достаточно сложная, если не хуже.

Мне доложили, что пришел князь Олтэр. Мой друг стремительно ворвался в мои покои:

— Извини, Эйнэр, но ты знаешь, что делает твой сын? Он летает на Вирране.

— Он что, с ума сошел?!!!

Мы с Олтэром выскочили во двор. Клод парил над дворцом. Кричать и останавливать его было поздно. Это действительно настоящий полет.

До чего же упрямый мальчишка! Говорил же ему сколько раз, что нельзя пока этого делать! Теперь, хочу я или нет, а придется отправлять его на учебу. Иной путь невозможен. Он сын правителя и должен следовать нашим законам. Но как же я буду жить без него?

Когда дракон спустился на землю, я не выдержал и начал выговаривать Клоду за легкомыслие:

— Не рановато ли тебя потянуло в небо?!! Ты же еще совсем ребенок, да и твой дракон — тоже.

Я видел, как упрямо сжались губы Клода, а в глазах его зверя мелькнула явная насмешка. Я сразу оборвал свой монолог и подумал: что случилось, то случилось. Этого уже не изменить. Наверное, Елка не стала бы так кудахтать над сыном. Я должен запомнить: у Клода сильный характер, а годы в данном случае, следует считать, скорее, по человеческим меркам. Это эльфы в его возрасте почти младенцы.

Я изменил тактику:

— А в общем, вы молодцы. Я и не думал, что Вирран настолько окреп, что способен поднять тебя.

Глаза Клода засияли:

— Папа, это было так здорово! Я хотел слетать в горы, но Вирран не согласился, говорит — рано.

Ну что, ж, хоть это хорошо. Дракон оказался мудрее, чем я думал. Я вспомнил свой первый самостоятельный полет и оглушающее чувство восторга и подумал, что чуть не испортил сыну всю радость.

К Клоду подошел Олтэр. Отстегнул свой кинжал и подал ему:

— Прими на память об этом дне.

Мне кажется, у сына перехватило дыхание. У нас есть правило, что мальчик не может носить боевое оружие, пока ему не подарит первый клинок опытный воин.

Клод закрепил кинжал на поясе и бросился обнимать Олтэра. А тот ласково отстранил его и сказал:

— Ваше сиятельство, о таком выражении чувств Вам пора забывать.

И лукаво добавил, заставив мальчишку покраснеть:

— Ну, если только с какой-нибудь прекрасной дамой.

А я подумал: недалеко и это время. Все у сына будет в первый раз: и любовь, и поцелуи, и страдания. И не знал, радоваться мне или огорчаться: сын взрослеет. Жаль, что в такое время нет рядом его матери. Всадники, которых я разослал по разным мирам на ее поиски, возвращались ни с чем.

С этого дня полеты на Вирране Клод совершал каждый день. Я наблюдал, как они уносятся все дальше и дальше, и понимал, что как бы не тянул время, отправлять сына на учебу придется. И поскорее. Пока нас не обвинили в нарушении Закона.

Последний день в Диаре мы провели вместе. На сердце было неспокойно. И из-за Клода, и из-за сведений об отступниках. Они появлялись то в одном, то в другом мире, продолжая свои набеги.

Я решил, что сам провожу Клода. Я и не думал, что вновь попаду в мир учителей настолько скоро. Олтэр хотел сопровождать нас, но я не позволил. Мало ли что тут без меня может случиться?

Если представление учителям Клода в прошлый раз вызвало интерес, то появление его дракона — настоящий шок. Я видел, с каким удивлением смотрят наставники на дракончика:

— Где вы его взяли? Откуда он появился?

Встречавшие перешептывались и переглядывались. И, наконец, изволили объяснить:

— Этот вид считался вымершим тысячи лет назад. Все думали, что таких зверей давно не существует, как и мира, в котором они жили.

Вечером нас пригласил к себе старший наставник. Он задал несколько вопросов Клоду, а затем предложил ему погулять по примыкающей к кабинету галерее, посмотреть на рыб в аквариумах, полюбоваться экзотическими растениями.

Мне хотелось поскорее распрощаться с учителем и провести последние дни наедине с сыном, но я понял, что он хочет поговорить со мной.

— Эйнэр, как к вам попал этот дракон?

Я пожал плечами:

— Яйцо высидела наша дракона.

А сам подумал, что еще тогда удивился тому, что яиц было два. Обычно драконы имеют только одного детеныша, да и то — очень редко. А тут двое, да еще настолько разных.

— Может, яйцо подложили? Вы не заметили ничего странного?

Я задумался: драконы бы знали. А Арвэйн молчит. Я усмехнулся: старый учитель обращался ко мне точно так, как в те времена, когда я был его учеником. Смотрел строго и вопрошающе. Но я-то уже — не мальчишка.

— Нет, ничего странного не было.

Я чувствовал, что наставник знает что-то о драконе Клода, но почему-то не говорит. Тогда я посмотрел ему в глаза и спросил сам: