Похищенная невеста для Его Наглейшества - Алисия Эванс

цветочки. — Сама понимаешь, абы кого он к себе не подпустит. Не волнуйся, работать в этом заведении тебе не светит, — презрительно ухмыльнулся он. — Приоденем тебя соответствующе и дадим доступ. Попадешь в его кабинет и начнешь работать.

— Минутку, — прервала его я. — Я пойду туда одна? — я ощутила холодок страха в душе.

— У тебя будет прикрытие, я и мои люди всегда будут на связи с тобой, — обнадежил меня оборотень.

— Я не… — голос сорвался. К такому я оказалась не готова. Отправить в бордель, затем проникнуть в кабинет его хозяина, чтобы вскрыть его личный хрон. Это страшно. — А если он меня поймает? — выдавила я, не в силах удержать лицо. Паника все сильнее завладевает мною.

Меня оденут как работницу борделя…? А может, лучше в темницу, на солому?

— Тогда мы его возьмем, — ответил Полкан предельно серьезно. Я думала, что он начнет издеваться и запугивать меня, но он смотрит прямо, говорит без ехидства. Кажется, даже немного сочувствует. И это при том, что его глаза красные, будто он два часа рыдал без остановки. — Но будет лучше, если все пройдет тихо. Он не должен успеть замести следы.

Стало чуть легче, но страх и стыд продолжают сковывать меня. Воспитание не позволяет согласиться на весь этот позор. Больше всего пугает то, что рядом не будет Эйдена. Он даже не знает о том, куда меня собираются отправить. Император позаботился о том, чтобы на этот раз его самый талантливый сын не помешал планам короны. А может, это и к лучшему? Узнай Эйден, что я изображаю из себя прости…работницу борделя, то есть, и как он на это посмотрит?

Даже думать о таком противно.

— Эля, — Полкан сделал шаг вперед и забрал нож из моих рук. Он оказался так близко, что я смогла ощутить его запах. Сегодня он вовсе не псиной, а мужским одеколоном. — Я сделаю все, чтобы ты была в безопасности, — произнес он так доверительно, что все внутри меня взбунтовалось против этого проникновенного взгляда и неприличной близости.

— С чего бы это?! — вспыхнула я и сделала два шага назад. — Еще недавно ты говорил, что от меня нужно избавиться.

— Мы своих не бросаем, — твердо заявил он, отодвигая от себя нарезанную луковицу. — Ты спасла Эйдена.

Лучше бы Полкан, как и раньше, был несносным хамоватым ищейкой. Когда он такой, мне с ним легко. А вот как вести себя с этим серьезным офицером, я не знаю.

Одно ясно — готовка откладывается. Герцог Арренский останется без вкусного ужина, и это не добавит ему хорошего настроения.

— Я не хочу в этом участвовать, — выдавила я, понимая, что просто не могу держать эмоции в себе.

— Понимаю, — терпеливо кивнул Полкан. — Но мы оба не можем отказаться.

Я вымыла руки от мяса, поправила на себе платье и молча вышла из дома герцога. Полкан направился за мной и, поравнявшись, как бы невзначай спросил:

— Так что там за история с лицеистами?

Слова хлыстнули меня не хуже розги. Я сжала руки в кулаки, шумно выдохнула и ответила как можно равнодушнее:

— Аша вечно болтает всякие глупости.

— Правда? — хохотнул он и явно не поверил мне. Мы свернули на одну из улиц и начали углубляться в город. Полкан ведет, а я следую за ним, не имея ни малейшего представления о том, куда мы направляемся. — А мне показалось, что она была вполне искренна. Так что ты успела рассмотреть у тех лицеистов? — спросил оборотень, а я покраснела, как вареный рак. Он ведь не отстанет от меня, да? Что ж, похоже, выход только один — обесценить предмет его насмешек.

— Да ничего особенного, — равнодушно хмыкнула я.

— Да? А твои красные щеки говорят об обратном, — Полкан издевается надо мной.

— У вас жарко, я еще не привыкла, — промямлила я. — А лицеисты — обычные мальчики. Они решили искупаться на озере, а мы с подругой боялись, что они нас заметят. Мы сидели в кустах. Деваться было некуда.

К моему удивлению, Полкан прекратил ехидничать и заговорил предельно серьезно:

— Вы испугались их?

— Конечно, — немного растерялась я. В его словах чувствуется напор.

— Почему? — резко поинтересовался оборотень. — Они…что-то сделали?

— Эм-м… — я попыталась припомнить тот день. Странно, но разговор пошел совершенно не в том направлении, которое я могла бы предположить. — Они громко смеялись, бранились и говорили о таком, чего не должна слышать при…приличная девушка, — ответила я.

— Приличные девушки не сидят в кустах и не подсматривают за полуголыми мужчинами, — со странной интонацией ответил он. — Но ты правильно поступила, затаившись, — неожиданно похвалил меня Полкан. — Когда мужчины собираются вместе, они могут вести себя как свиньи. Неизвестно, что они могли бы сделать с девушками без сопровождения и охраны, в столько пикантной ситуации, — мне показалось, что оборотень проявил обо мне беспокойство.

— Спасибо за совет, но я все-таки боевой маг, — не без гордости заметила я. — Отпор дать могу.

Полкан смерил меня насмешливым взглядом.

— Эля, твой дар — ошибка природы, — снисходительно отвесил он. У меня аж лицо вытянулось от таких заявлений.

— Что, прости? — проморгалась я.

— Боевые способности не делают тебя боевым магом, — вздохнул Полкан. Меня задела эта улыбочка на его губах — насмешливая, терпеливая, будто он объясняет ребенку, почему небо голубое, а трава зеленая. — Ты девушка, и этим все сказано. Да, тебе удалось прижать к стене Лейдена, но давай будем честными. Будь он трезв, и спасать пришлось бы тебя.

— Ты…ошибаешься, — выдавила я, внутренне закипая. — Безусловно, я не справлюсь с профессиональным боевиком, но в уличной драке не растеряюсь!

— Ты слишком самоуверенна, — мрачно заметил оборотень. — Это плохо. Самоуверенность губит. В себе нужно сомневаться, чтобы уметь оценивать все риски ситуации. В бою первыми гибнут именно такие: молодые, дерзкие, переоценивающие собственные способности.

— Тем не менее, мои способности оказались очень кстати для короны, — метко напомнила ему я.

— Твои способности вскрывать тайники, Эля, а не твои «боевые навыки», — откровенно хохотнул он.

Я даже не знаю, что меня задело больше — его обращение «Эля» или высмеивание моих навыков.

— Они у меня, между прочим, очень неплохие. Герцог сам похвалил, — вспомнила я, и на душе разлилось приятное тепло.

— Да то он из вежливости! — фыркнул Полкан. — Не говорить же девчонке, что ее по стенке размажут при первом столкновении