Катастрофа - Рон Хаббард

Она уронила лежащие рядом документы в чашу со сладким сиропом, развернулась и поскакала прочь.

— Чудесная девушка, — заметил Доберман.

"Еще бы он так не думал", — сказал я себе. Он весит около трехсот фунтов, а мне нужно весить вдвое больше и при этом быть чемпионом по борьбе, чтобы иметь возможность приструнить Корсу, которая сейчас ко всем ее прошлым угрозам приплела еще и свою семейку. Интересно, они все такие, как ее братец? Тоже целый день слоняются без дела, стреляя ни в чем не повинных птичек и ломая биты?

Но все же у меня было мое секретное оружие. Если не принимать в расчет потрясение, которое я испытал в результате своих поисков истины, то я чувствовал настоящую радость от того, что наконец-то у меня в руках были все нити этого чрезвычайно запутанного дела и я был близок к разоблачению самого грандиозного преступления века. Конечно, я очень рисковал. Особенно когда узнал о факте сокрытия правительством целого куска нашей истории и задался целью во что бы то ни стало провести самостоятельное расследование. Но, несмотря ни на что, я покрою свое имя бессмертной славой! В исповеди Гриса не содержалось и сотой части того, о чем мне по воле судьбы довелось узнать!

Днем я немного вздремнул — мне до смерти надоели шуточки типа "Земляне нападают!", продолжавшиеся во время всего обеда, — однако вечером все равно рано пошел спать, чтобы под покровом ночи осторожно выбраться из землянки и снова отправиться со Шпинделем в туннель.

Поразмыслив о том, каким образом могли сохраниться эти туннели, я решил, что их спасло то, что они находились под землей, и, когда внезапное землетрясение разрушило наземную часть замка до основания, подземная его часть не пострадала.

— Вон там располагается старая целлологическая лаборатория, — сказал Шпиндель, указывая рукой на дверь. — А прямо над нами находится комната, напоминающая гимнастический зал или что-то в этом роде. Местные жители не смогли открыть туда двери, но я уже обо всем позаботился.

Осмотрев помещение, я понял, что передо мной — спортивный зал графини Крэк. Разогнав рукой пыль, поднявшуюся в воздух, я увидел в глубине зала шкафы с учебными пособиями. Открыв дверцы, я принялся рыться на полках и вскоре нашел то, что искал: материалы о Блито-ПЗ. Я открыл ящик стола. Пожелтевшие от времени газетные листы на каком-то странном языке! Был ли это английский? Я так и не посмел к ним притронуться: по истечении почти сотни лет листы казались такими дряхлыми, что, несмотря на сухой воздух пустыни, могли рассыпаться прямо у меня в руках.

Мы снова вернулись в холл.

— Хорошо, что пастухи не смогли открыть эту комнату, — сказал Шпиндель, указывая на еще одну дверь.

Я направил луч фонаря на дверь и остолбенел. Арсенал! Бластеры, бластики, гранаты — все это было упаковано в герметичные коробки, все как будто новенькое, готовое к употреблению. А это что? Ручные зажигательные бомбы, оптические прицелы для наемных убийц, яд, мины-ловушки для установления в домах и так далее, и тому подобное. Ох, это были опасные люди.

— Заприте хорошенько эту комнату! — велел я Шпинделю дрожащим голосом и вышел.

Вернувшись в компьютерный зал, я зажал нос — очень уж скверно пахла полусгнившая кожа — и принялся за работу с файлами. Видите, читатель, что мне приходилось терпеть, чтобы окончить свое исследование?

Этой ночью я надеялся разыскать какую-нибудь новую информацию о Блито-ПЗ. Через пару часов я наткнулся на ошеломляющие сведения.

На протяжении целых пятнадцати тысяч лет на Блито-ПЗ посылали разведывательные суда! Я был поражен, как долго Волтар продолжал интересоваться этой планетой. Каждые несколько лет, а иногда и несколько веков в космос высылалась большая инспекционная бригада, проводившая исследования в соответствии с волтарианским Графиком Вторжения. Цивилизации рождались и умирали, но информация о них бережно хранилась в памяти компьютера. Конечно, оригиналы мне были недоступны, зато в моем распоряжении находились бумажные копии информации, находящейся в электронной памяти машин.

Самая большая стопка бумаг лежала в ящике с ярлыком: "Разведывательные организации правительства Земли".

Судя по датировке бумаг, в этой стопке содержалась информация более чем за три тысячелетия. На страницах я нашел странно звучащие имена: Юлий Цезарь, Карл Шульмейстер, Наполеон, Уэббер и многие другие. По мере приближения к нашему времени папки становились все толще. Они были сложены в стопки, самая большая из которых находилась на верхней полке и начиналась папкой с пометкой «ЧК»; дальше шли надписи «ОГПУ», "НКВД", «МГБ» и, наконец, "Комитет государственной безопасности", или «КГБ». На папках в стопке слева значилось: «ФБР», "ЦРУ". Я догадался, что Волтар собирал материалы о деятельности потенциальных врагов. Должно быть, эта информация считалась наиважнейшей, поскольку все документы были подписаны главой Аппарата. На самых поздних из них стояла подпись, как я теперь знал, Ломбара Хисста.

Очень любопытный факт: суперсекретная организация Волтара, признаваемая волтарианским правительством несуществующей, изучала деятельность суперсекретных организаций других планет, также официально не признанных другими правительствами.

Я испуганно оглянулся через плечо и вдруг подумал, что точно так же должен был чувствовать себя Боб Худворд, когда стоял на пороге раскрытия очередного заговора.

Положив папки на место, я обратился к волтарианским файлам. У меня немного закружилась голова, как только я попытался представить себе объем этих данных. Неужели мне когда-нибудь удастся разобраться во всем этом и связно изложить результаты поисков в своей книге?

Если все получится так, как я задумал, всем им не поздоровится! Неудивительно, что члены правительства замешаны в этом грандиозном сокрытии информации! На их руках — кровь невинных жертв! Как могут волтарианские граждане поддерживать такое правительство? Какой взрыв вызовет мой роман-разоблачение!

Теперь я стоял напротив шкафа с пометкой "Не хранить, подлежит уничтожению". Вот это должно быть интересно.

Открыв шкаф, я протянул руку и, взяв с полки первый попавшийся листок, прочел:

Арестовать Хайти Хеллер и содержать ее в надежном месте. Связаться с ее братом и заманить его сюда. Потом убить обоих.

Ломбар Хисст

У меня затряслись руки; я едва не выронил листок. Я был на верном пути! Это сестра Джеттеро Хеллера!

Минуточку. Но ведь Хайти Хеллер до сих пор жива! Всего месяц назад я смотрел интервью с ней по хоум-видению. Сейчас она была седоватой дамой преклонного возраста, но в целом неплохо сохранившейся.

Хайти давала интервью по поводу проведения фестиваля, посвященного ее творчеству, и даже исполнила одну или две композиции.

Интересно, подумал я, знала ли она, что правительство организовало заговор против нее? А фестиваль в ее честь? Чудовищно!

Может быть, мне удастся найти еще какие-нибудь сведения, относящиеся к моему делу. Оглянувшись вокруг, я увидел еще шкафы с папками — миллионы, миллиарды бит информации. В голову мне закралась коварная мысль: мое расследование могло занять долгие, долгие годы. За это время меня уже сошлют на Модон или усадят за пыльный канцелярский стол.

Лучик надежды в моем сердце угас, уступив место отчаянию.

Тут я посмотрел на листок бумаги, который все еще сжимал в руках, и понял, как мне поступить дальше.

Хайти Хеллер должна знать о своем брате все. У нее наверняка сохранились его письма, какие-то вещи, на которые правительство не смогло наложить лапу. Очевидно, они так никогда и не осмелились похитить ее.

Я принял решение: я использую этот клочок бумаги в качестве предлога для визита к Хайти Хеллер, на помощь которой, мне казалось, я мог рассчитывать.

О, вдвоем мы сорвем маску благочестия с уродливого лица правительства!

Шпиндель запер дверь в хранилище, и мы отправились назад, в лагерь. На рассвете я сообщил всем, что наш поход окончен. Попросив вождя племени пастухов позаботиться о пастбище и закончить выполнение плана Корсы, я вручил ему чек на все оставшиеся у меня деньги.

Мы возвращались в город.

В этот же день в два часа, воспользовавшись связями моего семейства с менеджером хоумвидения, я отправился в гости к Хайти Хеллер, которая жила на самом высоком из Холмов Роскоши.

Седоватая, все еще красивая, с очень приятными манерами, Хайти Хеллер грациозным жестом указала мне на стул.

— Я пришел сообщить вам, что против вас организован заговор, — начал я.

Она взглянула на протянутый мной клочок бумаги, потом перевела взгляд на меня.

— Чем вы занимаетесь? — спросила она.

— Пишу историю жизни Джеттеро Хеллера.

— Значит, писатель, — сделала вывод Хайти Хеллер. — Так-так. Вы попали по адресу, Монти Пеннвел. Возможно, вам придется совершить небольшое путешествие, так как все бумаги Джеттеро хранятся на его родине: Тапоур, провинция Аталанта, планета Манко. Я могу дать вам рекомендательное письмо к хранителю тамошнего музея.