Бездна - Джеймс Роллинс

Нейф с удовольствием подписал документ. Пускай косоглазые ощутят тяжелую руку американской дипломатии — дипломатии, за которой стоит самая мощная в мире военная машина. Короткое письмо означало конец политики прихлебательства, которую проводила администрация Бишопа. Это был, так сказать, предупредительный выстрел. Нейф откинулся на спинку кресла и оглядел Овальный кабинет. Теперь это его администрация. Некоторое время Нейф забавлялся этой мыслью, смакуя свой новый статус, но от этого приятного занятия его отвлек стук в дверь.

— Войдите! — рявкнул он.

Вошедшим оказался его личный помощник — тощий парень лет двадцати с небольшим, имя которого Нейф никак не мог запомнить.

— В чем дело?

Отвесив полупоклон, парень робко доложил:

— Сэр, пришли директор ЦРУ и глава Агентства по чрезвычайным ситуациям.

«С чего бы это?» — подумал Нейф. Он не назначал ни одному, ни другому, но не отправлять же их восвояси!

— Пригласи, — велел он, выпрямившись в кресле. Парень попятился и распахнул дверь, приглашая посетителей в главный кабинет страны.

Первым вошел Разиков и на правах завсегдатая Овального кабинета указал вошедшему вслед за ним Джебу Филдингу, руководителю гражданской обороны США, на ряд кожаных кресел, стоявших вдоль стены. Сутулый пожилой мужчина с внешностью книгочея и усталым лицом тащил целую кипу каких-то бумаг, зажав их под мышкой.

— Господин президент, — заговорил Разиков, — я полагаю, вы должны это увидеть. — Директор ЦРУ указал на диван и стулья вокруг старинного кофейного столика, на котором уже раскладывал свои бумаги Филдинг. — Не откажитесь присоединиться к нам.

Грузный Нейф с глухим ворчанием поднялся из кресла и обошел стол.

Уже поздно, Николас. Это не может подождать? Утром состоится мое обращение к нации, и я не хочу, чтобы у меня был усталый вид. В утренних новостях о гибели борта номер один американский народ должен видеть энергичного и уверенного человека.

Разиков немного склонил голову и почтительно проговорил:

— Я все понимаю, господин президент, и приношу свои извинения, но то, ради чего я осмелился побеспокоить вас, может в значительной степени повлиять на ваше завтрашнее обращение к нации.

Нейф устроился на диване, в этом уголке кабинета, где обычно проходили неформальные встречи, Разиков и Филдинг — на стульях. Только теперь Нейф сообразил, что глава АЧС держит не просто бумаги, а карты.

— Ну, с чем пожаловали? — осведомился он, подавшись вперед и глядя, как Филдинг раскладывает свои карты на столе.

— Самые свежие новости, — ответил Разиков.

— Например?

— Как вам, безусловно, известно, АЧС изучает причины волны землетрясений, имевших место восемь дней назад. Учитывая катастрофические последствия и разрушения, детализированная информация с Западного побережья поступала с большим запозданием.

Нейф нетерпеливо кивнул. На прошлой неделе он уже выступил с публичным заявлением относительно «национальной катастрофы» и не видел смысла возвращаться к этой теме. Она его больше не интересовала. В ближайшие дни его ожидало турне по пострадавшим районам, и программа намечалась весьма насыщенная. Нейфу предстояло спускать на воду венок в знак скорби о погибших в результате затопления Алеутских островов, пожимать руки людям, оставшимся без жилищ и ютящимся по различным приютам, участвовать в многочисленных поминальных службах. Он был готов к этой поездке и даже подобрал подходящий наряд, примерив его перед зеркалом: спортивные брюки, туфли на толстой подошве, рубашка с закатанными рукавами и куртка от Армани через плечо. Образ — что надо! Эдакий свой парень, президент, готовый прийти на помощь народу. Разиков отвлек Нейфа от мечтаний, постучав пальцем по разложенной на кофейном столике карте.

— Получив данные от геологических станций, расположенных на Западном побережье, ведомство Джеба свело их воедино и сравнило с показаниями сейсмических приборов, стремясь определить причину природного бедствия.

Нейф перевел взгляд на карту.

— И теперь она нам известна?

— Нет, не совсем. Но может быть, с этого места обо всем подробно расскажет Джеб?

Разиков кивнул Филдингу, предоставляя ему слово. Пожилой мужчина заметно нервничал. Он промокнул взмокший лоб носовым платком, прокашлялся и заговорил:

— Благодарю вас, господин президент, за то, что нашли возможным уделить время…

— Да, да, — нетерпеливо перебил его Нейф. — Что там у вас?

Филдинг разгладил на столе карту Тихого океана с обозначением рельефа морского дна, континентального шельфа и побережья. На карту были нанесены концентрические круги. Внешний, самый большой круг захватывал прибрежные районы Соединенных Штатов и Японские острова. Внутри сужающихся кругов красными крестиками были помечены те острова и районы побережья, где воздействие стихии оказалось наиболее разрушительным. Водя пальцем по этим условным обозначениям, Джеб Филдинг принялся рассказывать:

— Нашему агентству удалось вычертить векторы тектонических изменений, происходивших во время серии землетрясений.

Нейф вздернул правую бровь. Он терпеть не мог признаваться в своем невежестве, и, заметив этот характерный признак, Николас Разиков поспешил перехватить инициативу.

— Начни с самого начала, — велел он Филдингу. Тот покорно склонил голову.

— Да, конечно… Простите, сэр. — Он облизнул губы. — Нам было известно с самого начала, что землетрясения в день солнечного затмения произошли вдоль края тихоокеанской тектонической плиты. — Он провел рукой воображаемую линию, очертив примерные районы катаклизмов. Правая бровь Нейфа оставалась вздернутой.

— Если позволите, — снова вмешался Разиков, — я попытаюсь объяснить более доступно. Вам наверняка известно, господин президент, что поверхность Земли представляет собой твердую скорлупу, внутри которой находится расплавленное ядро. Если быть более точным, эта скорлупа — треснута, как у переваренного яйца, упавшего на стол. Каждый кусочек скорлупы, или тектоническая плита, плавает на поверхности этого ядра и находится в постоянном движении. Все эти кусочки трутся друг о друга. Некоторые тонут, и в этих местах появляются впадины, другие поднимаются, образуя горы. Именно там, где происходит это трение, наблюдается повышенная сейсмическая активность.

— Все это мне известно, — раздраженно заявил Нейф. Разиков указал на карту.

— Под дном Тихого океана находится большая тектоническая плита, — продолжил он. — Землетрясения и извержения вулканов восемь дней назад произошли вдоль границ, или, как это еще называют, на пересечении сбросовой плоскости этой плиты. — Директор ЦРУ указал на несколько островов в центре карты. — Остальные разрушения вдоль прибрежной полосы и на других островах были вызваны приливными волнами, возникшими в результате подводных извержений.

Нейфу надоело изображать интерес.

— Ладно, я понял. Но с какой стати на ночь глядя вы решили пичкать меня этими геологическими премудростями?

— Джеб, почему бы с этого места не продолжить тебе? — проговорил директор ЦРУ.

Филдинг кивнул.

— На протяжении последней недели мы пытались определить, что активизировало одновременно так много точек вдоль края тихоокеанской плиты, что стало причиной этой цепной реакции.

— И? — нетерпеливо спросил Нейф.

Филдинг указал на каждый из концентрических кругов на карте, начав с внешнего.

— Триангуляция, проведенная на основании данных, полученных от сотен геологических станций, позволила нам проследить, в каком направлении изменяется интенсивность колебаний, и, таким образом, совершенно точно вычислить эпицентр этой серии землетрясений.

— Вы хотите сказать, что все эти землетрясения произошли в результате какого-то одного события, произошедшего где-то в другом месте?

— Именно так. Гармонические колебания — вот как это называется. На плиту воздействует некая сила, в результате чего по всей ее поверхности распространяются волны.

— Как от камушка, брошенного в воду, — пояснил Разиков. — От того места, куда он упал, расходятся волны и достигают берегов.

Нейф снова вздернул бровь.

— Мы знаем, что это был за «камушек»? — спросил он.

— Нет, — ответил Филдинг, — но мы знаем, куда он упал. — Глава Агентства по чрезвычайным ситуациям продолжил водить пальцем по концентрическим кругам на карте до тех пор, пока не достиг последнего — самого маленького кружка, обведенного красным. — Вот сюда.

Подавшись вперед, Нейф принялся разглядывать карту. Там, куда показывал палец Филдинга, не было ничего, кроме океана.

— И что все это значит? — спросил он. На вопрос Нейфа ответил Разиков:

— Этот кружок обозначает место падения борта номер один.