Добрым демоном и револьвером - Харитон Байконурович Мамбурин

такой тьмой самого обычного зрачка. Но впечатление, что там, за этой фальшивой чернотой пламя Преисподней, оно было всегда. Ровно с того момента, как мы впервые с этой сущностью увиделись вживую.

— Наш друг Эйлакс так активно восполняет свои резервы из нового источника, — широко улыбаясь, проговорил подходящим к нам двоим Сатана, — что создает сейчас связь крепче нескольких тысяч активных демонологов! Наверное, Шебадд, нам стоит воспользоваться оказией и рассказать юному Алистеру о том, что сейчас произойдет?

— Я бы мог это сделать и потом, — вздёрнул подбородок призрак-заклинание.

— О да, не сомневаюсь, — вновь блеснувшие в улыбке зубы, — только и я хочу перед нашим расставанием задать юноше пару вопросов. Чисто из любопытства. В твоем присутствии, разумеется. А пока… будь добр, продемонстрируй своему преемнику техническую часть происходящего? Тем более, нам нужно подождать еще одного гостя этого маленького междусобойчика, не так ли?

Волшебник молча махнул рукой. В воздухе перед ним повисла полупрозрачная сфера диаметром чуть больше метра.

— Это реальный мир, — представил он сферу мне.

Новый короткий жест и у сферы появляется сосед, еще одна сфера, но раза в три меньше и слегка утопленная в первой. Её представляют как «Ад». Следом появляются еще сферы. Много их. Почти все они меньше, чем «реальность», но пара-тройка из них её превосходят. Правда, они прозрачнее, отмечает мой взгляд. Все сферы прозрачнее «реальности», некоторые почти неразличимы в полутьме зала. Шебадд Меритт небрежно представляет их. Тень, Смерть, Кровь, Зазеркалье, Мгла, Огонь, Разум… Знакомые мне названия измерений, принадлежащих разным Древним родам.

Весь пузырчатый конструкт фигура цельная, соединененная. Сферы крепятся к «реальности» соприкасаясь с ней боками, либо с помощью тонких и иногда очень длинных «ножек». Пуповин. Шар, представленный мне как «Зазеркалье» свободен, его пуповина разорвана, а сам он медленно дрейфует… куда-то.

— Это безобразие, столь похожее на опухоль, — говорит Шебадд Меритт, — Является болезнью для любого мира, расположенного слишком близко к Реке Душ. Энергия, на которую могут влиять чувства и мысли людей, Алистер, она требует воплощения. Но именно благодаря наблюдаемому нами уродству возможно создание новых реальностей. Новых настоящих миров.

Палец призрака указал на «реальность».

— Всего известно ровно две разновидности процессов воплощения, — мягко встраивается в лекцию наш инфернальный собеседник, — Первый… скучен. Монотеизм. Обожравшаяся сверхсущность, поглотившая все остальные, рано или поздно настолько преисполняется энергией и отвращением к реальности, с которой кормилась, что решает создать свой собственный мир. Ну а дальше всё приблизительно так, как ты себе и представляешь. Оно находит место в Пустоте и начинает творить. Второй процесс слегка интереснее…

На моих глазах крупный сфероид, представленный в начале демонстрации «Адом», засиял, а затем, отделившись от «реальности», отлетел вбок, чуть меняя цвет. Становясь неотличимым от первого материнского шара.

— Вот так, — удовлетворенно заметил дьявол, — Это не всегда Ад, хоть и чаще всего. Здесь есть нюансы. Несмотря на сообразное количество накопленной энергии, мы далеко не монобог с его ресурсами, а значит, сотворение мира проходит по уникальной схеме, во многом завися… от населения. Ну и, разумеется, подобные миры не могут быть сотворены далеко от Иггдрассиля, хотя этот момент я описывать тебе не буду. Бессмысленно.

— Смысл здесь совершенно в другом, — сказал призрак волшебника, вновь совмещая сферу «Ада» с «реальностью». Коротко глянув на интенсивно слушающего меня, он добавил, — Вот как на самом деле происходит процесс!

И вновь «Ад» засиял, отрываясь от пузырчатого конструкта. Правда, были очень существенные дополнения — вся конструкция, кроме самой «реальности» бешено затряслась! И не просто затряслась! Пуповины, спайки — всё это начало рваться, прямо как в случае с «Зазеркальем», только если то дрейфовало неведомо куда медленно, то каждая из сфер, сорвавшихся после отделения «Ада», убегала от «реальности» куда быстрее и…

…растворялась. Каждое измерение.

— Видите, сэр Эмберхарт? — улыбнулся дьявол, — Небольшой нюанс. Эта слегка космогоническая штука на ваших глазах — финал одного очень интересного конкурса. Один победитель. Остальные проигравшие. Или, если вам будет угодно, то обратимся к анатомии, слегка её исказив — успеха достигает лишь один из сперматозоидов. Разумеется, если мы поставим процесс созревания до зачатия.

— Вы хотите сказать, — осторожно предположил я, — что мы сейчас… уничтожим измерения? Все, кроме Ада?

— Я бы с радостью сказал «да»…, - протянул Сатана, — Но увы, ни я, ни Шебадд Меритт не знаем, что случается с «неудачниками». Связи рвутся, они исчезают. Затем процесс… весь процесс начинается заново. И идёт долгие-долгие годы.

— Добавлю, что «очистка» реальности также важна и для наших планов, Алистер, — кивнул величайший волшебник в истории, — Чрезвычайно важна.

— И вот так вы стали союзниками, — утвердительно кивнул я, закуривая новую сигарету.

Проблемы. Огромные проблемы для цивилизации. Связь между странами рухнула. Если Древние потеряют свои силы сейчас, когда идёт конфликт с Поднебесной, то мир окажется на краю полного хаоса перед врагом, который не собирается вставать из-за карточного стола проигравшим. Более того, я сильно засомневался, что подобное «миротрясение» пройдет мимо внимания богов Индокитая, а значит — они станут серьезнее. Моментально.

— Именно, — сухо ответит мне Шебадд, закладывая руки за спину, — Но я это учел. Обсудим детали позже.

Круто. Обожаю откладывать разговоры о неминуемых апокалипсисах, начало которых будут спровоцированы здесь и сейчас.

Не то чтобы происходящее меня не волновало, только вот процесс принятия зашел слишком далеко. Бытие на гребне волны, стоящие передо мной цели, риск, необходимость делать жесткий, внезапный и безжалостный выбор, определяя свою и чужие судьбы, лишать жизни других… водоворот событий постоянно угрожал меня поглотить. Я рисковал собственной жизнью ради того, чтобы проявить милосердие хотя бы к одному человеку. Это уже показатель. Сейчас лишь очередная волна, очередной крутой поворот. Можно удержаться на гребне, сохранить частичный контроль над происходящим, пройти по кромке, но остановить? Прекратить? Исправить?

Нет. Ставки сделаны, ставок больше нет. А мысль о том, что на происходящее я имею не так уж и много влияния… она, скорее, утешает.

— Прошу прощения за опоздание! — раздался от входа еще один знакомый голос, — Я был очень… очень занят!

— Что?! — рявкнул я, разглядев, с кем именно входит в зал Дарион Вайз. Руки автоматом дёрнулись за мечом и сжались на трости.

Синекожий демон явился с двумя сопровождающими. Прекрасно мне известными и важными разумными. Эдна с Камиллой шли за ним, взявшись за руки