Гарри Поттер и методы рационального мышления - Элиезер Юдковский

— Не совсем, — перебил его Дамблдор. — Если Волдеморт подчинил себе охранные чары не полностью, то они должны были счесть, что происходящее — дело рук кого-то из профессоров. Иначе чары подняли бы тревогу при ранении мисс Грейнджер, а не ждали бы её смерти.

Гарри потёр лоб под чёлкой.

Ладно, тогда самый важный вопрос. Если враг настолько умён, какого чёрта я до сих пор жив? Действительно ли настолько сложно отравить человека, потому что заклинания, зелья, безоары вылечат буквально от всего, что можно подсыпать в завтрак? Зафиксируют ли это охранные чары, отследят ли они магию убийцы?

Может, мой шрам содержит фрагмент души, который удерживает Тёмного Лорда в этом мире, и поэтому он не хочет убивать меня? Вместо этого он пытается лишить меня друзей, чтобы ослабить мой дух, а затем захватить моё тело? Это объясняло бы парселтангство. Возможно, Распределяющая шляпа не в состоянии обнаружить эту самую «филактерию лича». Очевидная нестыковка номер один: предполагается, что Тёмный Лорд создал свою «филактерию» в 1943 году, убив как-там-её-звали и подставив мистера Хагрида. Очевидная нестыковка номер два: такой штуки, как душа, не существует.

Хотя Дамблдор также предположил, что моя кровь — ключевой ингредиент в ритуале, который вернёт Тёмному Лорду всю его силу. А в этом случае я должен оставаться в живых до ритуала… Теперь эта мысль радует.

— Ладно, — сказал Гарри. — Я уверен в одном.

— И в чём же?

— Невилла нужно забрать из Хогвартса немедленно. Он очевидная следующая мишень, а ни один первокурсник не переживёт нападение такого уровня. Нам повезло, что Невилла не убили вчера вечером. Враг не обязан ждать, пока закончится траур, чтобы сделать следующий ход.

Почему враг не ударил, когда мы не были готовы?

Дамблдор обменялся взглядами с Северусом, затем с МакГонагалл, чьё лицо вдруг стало непроницаемым.

— Гарри, — сказал старый волшебник, — если ты сам избавишься от всех друзей, это будет то же самое, как если бы Волдеморт…

— Я прекрасно обойдусь без Невилла пару месяцев. Тем более, вряд ли вы планировали заставить моих друзей остаться здесь на лето. И вообще, это совершенно недостаточное оправдание, чтобы позволить его убить! Профессор МакГонагалл…

— Я полностью согласна, — сказала волшебница из Шотландии. — Я в высшей степени согласна. Я согласна до такой степени, что… У меня просто нет слов, чтобы описать, Альбус, насколько...

— Настолько, что вы вытащите его отсюда сами, невзирая на чьё-либо мнение, потому что, если Невилла погибнет, слова, что вы просто выполняли приказы, не будут оправданием? — вставил Гарри.

Профессор МакГонагалл на мгновение закрыла глаза.

— Да, но определённо должен быть какой-то способ вести себя ответственно, не угрожая самоуправством.

Директор вздохнул.

— В этом нет нужды. Действуйте, Минерва.

— Подождите, — остановил зельевар профессора МакГонагалл, которая уже поторопилась взять пригоршню дымолётного порошка из вазы у камина. — Не стоит привлекать внимание к мальчику, как директор уже привлёк внимание к близнецам Уизли. Думаю, будет разумнее, если мистера Лонгботтома заберёт из Хогвартса его бабушка. Пусть пока он побудет в своей гостиной — судя по всему, Тёмный Лорд ещё не готов действовать настолько открыто.

Последовал очередной долгий обмен взглядами между ними четырьмя, наконец Гарри, а затем и профессор МакГонагалл кивнули.

— В таком случае, — сказал Гарри, — я уверен ещё в одном.

— И в чём? — спросил Дамблдор.

— Мне очень нужно посетить уборную и переодеться.

* * *

— Кстати, — сказал Гарри, когда они с директором перенеслись через камин в пустой кабинет декана Когтеврана. — Я хочу задать лично вам один последний маленький вопрос. Меч, который близнецы Уизли вытащили из Распределяющей шляпы — это меч Гриффиндора, так?

Старый волшебник повернулся и спокойно посмотрел на мальчика.

— Почему ты так подумал, Гарри?

— Шляпа крикнула «Гриффиндор!» перед тем как выдать его, у меча было рубиновое навершие и золотые буквы на клинке, надпись на латыни: «Ничего лучше». Просто предположил.

— «Nihil supernum», — сказал старый волшебник. — Смысл не совсем такой.

Гарри кивнул.

— М-м, и что вы с ним сделали?

— Я подобрал его там, куда он упал, и поместил в надёжное место, — старый волшебник строго посмотрел на Гарри. — Надеюсь, ты не желаешь заполучить его, юный когтевранец.

— Вовсе нет, просто хотел убедиться, что вы не пытаетесь навсегда утаить его от законных владельцев. То есть, получается, близнецы Уизли — Наследник Гриффиндора?

— Наследник Гриффиндора? — удивлённо переспросил Дамблдор. Затем он улыбнулся, и его голубые глаза ярко блеснули. — О, Гарри, Салазар Слизерин мог устроить Тайную Комнату в Хогвартсе, но Годрик Гриффиндор не был склонен к таким чудачествам. Мы знаем лишь, что Годрик оставил свой Меч для защиты Хогвартса, на случай, если достойный ученик когда-либо столкнётся с врагом, которого не сможет победить сам.

— Ваши слова не означают «нет». Не думайте, что я не заметил, что вы не сказали «нет».

— Я не жил в те времена, Гарри, и не знаю всего, что Годрик Гриффиндор мог сделать и чего не мог…

— Можете ли вы присвоить субъективную вероятность в пятьдесят процентов и выше возможности, что существует нечто вроде Наследника Гриффиндора и один или оба близнеца Уизли являются им. «Да» или «нет», уклонение от ответа тоже будет означать «да». Вам не удастся отвлечь меня, не важно, насколько сильно мне нужно в уборную.

Старый волшебник вздохнул.

— Да, Фред и Джордж Уизли — Наследник Гриффиндора. Пожалуйста, не говори им об этом, по крайней мере, пока.

Гарри кивнул.

— Я удивлён, — сказал он. — Я немного читал о жизни Годрика Гриффиндора. Близнецы Уизли… ну, они классные во многих смыслах, но они не слишком похожи на Годрика из исторических хроник.

— Только очень самодовольный и тщеславный человек, — спокойно ответил Дамблдор, поворачиваясь к камину, где уже ревело зелёное пламя, — будет считать, что его наследник должен быть похож на него самого, а не на того, кем он хотел бы быть.

Директор шагнул в зелёное пламя и исчез.

* * *

Встреча вторая (в маленьком укромном уголке рядом с гостиной Пуффендуя):

Вокруг не было ни души. Невилл Лонгботтом разговаривал с пустотой, и на его лице было написано страдание.

— Я серьёзно, — ответила ему пустота. — Я надел мантию-невидимку с экстра-защитой от обнаружения только для того, чтобы пройти по коридорам, потому что я не хочу, чтобы меня убили. Мои родители сразу же забрали бы меня из школы, если бы директор им позволил. Невилл, свалить из Хогвартса — это здравый смысл, и это никак не связано с...