Время жить. Пенталогия (СИ) - Виктор Тарнавский

- С превеликим удовольствием! — улыбнувшись, Собеско посмотрел на Риту.

И дождался от нее ответной улыбки.

Подвезти Собеско до посольства взялся Харви Деррин.

- Заранее прошу прощения, если мое любопытство покажется вам не уместным, но скажите, кто вы и чем вы занимаетесь? — спросил Собеско, устроившись на сидении рядом с водителем.

- Все нормально, в этом нет никакого секрета, — рассмеялся Деррин, трогая машину с места. — Я сотрудник баргандского посольства. Занимаюсь поиском потерявшихся родственников.

- Трудная работа, — посочувствовал Собеско.

- Убийственная. Вы, возможно, не представляете всех масштабов исхода. За осень и зиму в одну только Гордану прибыли более двадцати семи миллионов человек, из них восемь с половиной миллионов — из Барганда. Некоторые — транзитом через Валез. Из Граниды, кстати, почти пять с половиной миллионов. Под эвакуацию было задействовано три четверти тоннажа мирового торгового флота и военные флоты двух десятков держав. Транспорты шли через океан, набитые людьми, как консервная банка — кильками. Умерших хоронили в море. Первичного учета в лагерях беженцев практически не велось, многие попадали туда без документов или с чужими документами. Люди из разных стран смешивались. Горданцы пытаются наладить учет только сейчас, при расселении беженцев, но им не хватает ни времени, ни сил, ни опыта…

- Вы сами тоже кого-то потеряли?

- Ищу. Внучку старого друга моего тестя. И… так сказать, двойного родственника.

- Это как?

- Он — брат моей жены и одновременно муж моей кузины. Мы дружим семьями уже много лет. И я здесь уже больше двух месяцев, но пока не продвинулся ни на шаг. Мне даже не удалось найти их следов. Я все еще надеюсь, что они живы и здесь, просто затерялись…

- Не отчаивайтесь. В таком беспорядке, и в самом деле, легко потеряться, найтись намного труднее, — сочувственно сказал Собеско, вспомнив мучения Дилера Дакселя.

Кстати, Даксель.

- Я знал одного человека, у жены которого была фамилия Деррин, кажется, ее звали Кара Деррин, — сказал Собеско без всякой задней мысли. — Мы с ним вместе эвакуировались из Граниды, а потом были в плену у пришельцев. Но он сам был из Шуана, хотя по происхождению баргандец.

- Из Шуана?! — машина вильнула. — Как его звали?

- Дилер Даксель, — ответил Собеско. — Он был заместителем директора металлургического завода в Макьелине.

Деррин приткнул автомобиль к тротуару и заглушил двигатель.

- Это он, — глухо сказал он, развернувшись к Собеско. — Где он сейчас? Что с ним? Он жив?

- Не знаю, — грустно покачал головой Собеско. — В плену он пытался бежать и был пойман. И в качестве наказания его отправили в Отдел специальных исследований. Там проводят опыты на живых людях. Сами пришельцы смотрели на него как на смертника.

- Вот хрень! — выругался Деррин. — А теперь расскажите мне поподробнее, как все было…

Было уже далеко за полночь, когда Деррин остановил автомобиль возле гранидского посольства.

- Ничего, мы еще поборемся, — сердито сказал он. — Отец Дилера участвует в тех самых переговорах в Венселанде, которые начинали вы. Он, думаю, еще спросит с пришельцев за эти… специальные исследования!

Тепло попрощавшись с Деррином, Собеско вылез из машины. Идя к воротам посольства, он то и дело прикасался к нагрудному карману, где под плотной материей прощупывался картонный прямоугольник с телефоном и адресом Риты Рэстан…

- Садитесь, Ринше. Итак, какое впечатление произвел на вас ваш новый гранидский подопечный?

- Самое отталкивающее, господин Скэб. Классический «сапог». Агрессивный и прямолинейный как доска.

- Зато такими удобно управлять. Стоит лишь обозначить давление в какую-либо сторону, и он с жаром начнет делать все наоборот. Не правда ли, Ринше?

- Господин Скэб, я сомневаюсь, что он может быть для нас полезным. Слишком примитивен. Он прожил в Гордане пять лет, но так и не поднялся выше простого пилота.

- (задумчиво) Ну, за что-то же ему присвоили звание полковника. Интересно, чем он занимался последние полгода?

- К сожалению, этого мы не можем знать. На такой вопрос могут ответить только люди из разведки.

- (с легким раздражением) Ринше, научитесь, наконец, различать риторические вопросы. Объясните, почему вы считаете, что его нельзя будет использовать?

- Вряд ли пришельцы вообще захотят говорить с ним.

- Не имеет значения. Главное, чтобы они в очередной раз уяснили, как трудно иметь дело с восточными странами… в сравнении с нами. Чем более тупых и агрессивных переговорщиков они присылают, тем лучше. Что у вас еще есть по этому Собеско?

- Весь вечер увлеченно болтал о своих военных приключениях, собрав возле себя толпу. Прием покинул в сопровождении дочери генерала Рэстана. Приехал с ней в дом, где генерал проживает в столице. Через полтора часа покинул его вместе с человеком, который был позднее опознан как Харви Деррин, бывший активный член баргандской радикальной монархической организации Партия действия. По некоторым данным, раньше был связан с нашей разведкой. Сейчас — сотрудник посольства Барганда. Он отвез Собеско в посольство, откуда тот больше не выходил. Кстати, незадолго до Собеско и Деррина дом Рэстана покинул Адар Честенис, заместитель министра иностранных дел Чинерты.

- Надо же! — хмыкнул Сеймор Скэб. — Какая теплая компания подобралась! Подобное всегда тянется к подобному. Ну что же, пусть эти агрессоры и пообщаются друг с другом. Может быть (смешок), злее будут… Хорошо, Ринше. Теперь, как прошла ваша вторая встреча?

- Предсказуемо. Советник Пзуунг принял подношение. Немедленно развернул пакет и ознакомился с его содержимым. Потребовал еще. Попросил в следующий раз передавать не слитки, а украшения. По возможности, представляющие художественную ценность. И, главное, без камушков. Подробно объяснил, что у них научились синтезировать драгоценные камни, не отличимые от натуральных, поэтому их соединение с золотом считается вульгарным.

- Надо же! Какой тонкий ценитель прекрасного! А все высшая раса, высшая раса! Все они одинаковы! Что он еще сказал?

- Пообещал, что будет рекомендовать Гордану как единственного надежного и заслуживающего доверие партнера на Филлине… Кроме того… Он намекнул, что ему не нравится упрямство президента Кирстена, и что при необходимости он мог бы поддержать…

- Стоп, Ринше! Об этом больше ни слова. Не стоит и думать о подобных вещах! Президент — это наше всё! Запомнили?!

- Да, господин Скэб!

- Хорошо. Идите.

Хартен Ринше уходил, не оглядываясь. И, конечно, он не видел, как лицо Сеймора Скэба приобрело странное задумчиво-хищное выражение.

Глава 44. Нарушение дисциплины

Кто самый опасный враг солдата на отдаленной базе? Скука! Когда изо дня в день, из декады в декаду видишь одни и те же типовые постройки, ходишь по одним и тем же маршрутам, занимаешься одним и тем же делом и даже ешь одни и те же опостылевшие бобы, поневоле волком взвоешь! Офицеры еще как-то могут разнообразить свою жизнь, посидев в собрании, устроив пикник на песчаном островке в заливе или, на худой конец, съездив на Центральную базу. Кое-что достается и всяким там техникам, операторам и писарям в унтер-офицерских званиях, а вот что делать рядовым? У которых все развлечения в этой жизни — видеал с программой двухмесячной давности, доставленной последним транспортником, спортплощадка, зал с давно уже обрыдшими тренажерами, да библиотечка — на бо-о-ольшого любителя. И раз в декаду — коллективный просмотр кинофильмов не первой свежести на простом примитивном стереоэкране, без спецэффектов и даже без объемного звука. Нет даже ощущения опасности, которое бодрит и не дает застояться: местное население само боится и держится подальше от базы: последний контакт в зоне периметра был аж в конце осени.

Однообразие, скука и безделье — это та самая питательная среда, на которой как поганки на навозной куче вырастают всякие происшествия, драки и прочие нарушения дисциплины. Поэтому у хорошего командира солдат должен быть всегда чем-то занят, дабы не маялся дурью и не напрягал понапрасну свою заведомо извращенную фантазию.

Командир роты охраны периметра базы «Восток» был, без сомнения, неплохим командиром. Но нельзя же лично проконтролировать абсолютно все, особенно, когда сегодня выходной, а знакомый офицер, служащий в штабе, пригласил на день рождения. Поэтому когда в ходе очередного контроля функционирования следящих устройств периметра обнаружилась неисправность одного датчика, командир роты просто отправил на место предполагаемой поломки дежурную группу ремонтников и забыл об их существовании.

Вернутся — сами доложат.

Их было трое на небольшом колесном открытом вездеходе. Вел его рядовой второго разряда по прозвищу Череп — худой дылда с мрачным взглядом и наколками в виде скалящихся черепов на обеих руках. Сидящий рядом с ним унтер-офицер третьего разряда, откликавшийся на сокращенный вариант своего имени — Рин, был единственным вооруженным. На коленях он держал игломет, направляя его стволом к дверце.