Гувернантка из другого мира, или Фея с поличным (СИ) - Хант Диана

Оказался он небольшим, но очень, очень уютным!

Я с восторгом различила пару необъятных стволов гигантских секвой, несколько бобовых стеблей высотой с многоэтажку, словно из сказки, невысокий и очень пушистый кустарник, усыпанный цветочками в виде крохотных паращютиков. Что касается светящихся растений, их было здесь куда больше, чем на берегу. Словно со всей окрестности сюда стекся свет. Под ногами лежал живой мерцающий ковёр, приветливо вспыхивающий от каждого прикосновения со стопой.

Вот бы «зверятам» показать! Ух! Им бы точно понравилось!

Глазея по сторонам, я чуть не растянулась на мокрой траве. Хорошо, крылья вовремя включились, подхватывая хозяйку-растяпу.

Быстротечный ручей огибал холм ещё с несколькими деревьями, поменьше. Получается, за чёрной кромкой воды - ещё один остров, на этот раз внутри острова.

Посреди крохотного островка располагалась мраморная беседка.

Стоило мне заметить её, как мраморные колонны тут же засветились, словно приглашали меня подойти.

Сглотнув, я подобрала платье и шагнула в ручей. Неглубоко, но, к сожалению, глубже, чем я предполагала. Так что подол, когда выберусь на берег, придётся выжимать.

Но стоило выбраться, как сердце вдруг сковало такой тоской, такой сводящей с ума болью, что я ужаснулась!

Чья это боль?.. Кто оставил столько тоски на зачарованном острове?..

Колонны беседки были отделаны искусным кружевом узоров. Сквозь прозрачный купол виднелись звёзды.

Я осторожно положила ладонь на одну из колонн и сердце снова сжалось, на этот раз от щемящей нежности. Эта беседка... то есть тот, кто вложил в неё все эти эмоции, был мне близок. Очень, очень близок.

Может даже, ближе всех на свете.

На круглом столике посреди беседки стояла шкатулка. Поначалу мне казалось, что она вся исходит радужным сиянием, как Маори, а затем поняла - шкатулка была сделана из разноцветных драгоценных камней. Я провела по поверхности пальцами. Шкатулка отозвалась, словно живая и я поняла, что это не камни. Это. застывшие листья и лепестки цветов!

Это же моя родная магия!

Магия фей.

Но что за фея создала это чудо?

Что за фея тосковала на этом острове?!

Пальцы сами нашли нужный камень на крышке, надавили.

Крышка распахнулась, над шкатулкой закружился крохотная силуэт с крыльями. Но я лишь бегло мазнула по летунье взглядом.

Потому что стоило крышке открыться, наружу хлынул звук. Музыка. Голос.

Голос феи!

Горло сдавило, дыхание остановилось.

По щекам водопадом хлынули слёзы!

Это был тот самый голос. Из сна.

И ничего прекраснее я не слышала в жизни.

Чарующие звуки безошибочно нащупывали те струны души, о существовании которых я прежде и не догадывалась. Касались их, ласкали, перебирали задумчиво... Сплетали из них самые затейливые узоры. Я и не представляла прежде, что способна на такие эмоции, такие чувства! Я смеялась и плакала, я переживала самое светлое и самое тёмное, самое волнительное и восхитительное, что случалось со мной в жизни.

Я не сразу поняла, что песня закончилась, а танцующая над шкатулкой фея исчезла.

Кто же та, что оставила здесь столько любви и. ушла?

Безошибочным внутренним чутьём я точно знала, что остров нежилой. Здесь давно не ступала нога феи.

Внезапная догадка неприятно кольнула.

Она, должно быть, была очень дорога тёмному лорду, раз он запечатал остров, не пускал сюда посторонних!

И всё же. Марк открыл этот остров для меня!

Я поспешно захлопнула крышку. Пальцы так и пронзило зарядом тока. Словно наяву увидела вдруг, как лорд Эскуро сидит на моём месте, как пальцы его прикасаются к чудесной шкатулке. Вот тёмный лорд вслушивается в голос феи и лицо его обретает странное выражение. О чём он думает, когда слышит этот голос?

В тот же миг неведомая фея запела снова.

И на этот раз чарующем в голосе обнаружилось столько плотской чувственности, что у меня невольно заалели щёки.

В воздухе же над шкатулкой вдруг проступила картинка.

Вместо давешней танцовщицы на этот раз было два силуэта. Мужчина с мощным торсом и кожистыми крыльями и. фея. С бирюзовыми слюдяными крылышками за тонкой спиной, крылышками, похожими на диковинные листочки... Словно загипнотизированная, я не могла отвести от них взгляд. Как они трепещут, изгибаются, светятся, когда он прикасается к ним.

Лишь затем я догадалась вглядеться в лица тех, кто заставлял мои щёки не краснеть уже, а пылать!

Вот он отводит бирюзово-радужные пряди от её лица и в ореоле золотой пыльцы проступают очень знакомые черты.

Даже слишком знакомые, шерды меня дери!

На этот раз крышку шкатулки я захлопнула сама.

А потом какое-то время приходила в себя, тяжело дыша...

Благословенная Жёнхлесуо! Как же стыдно!

Но, как ни грустно было расставаться с чудесным островом, пришла пора возвращаться обратно. В резиденцию. В мир дарков, фавнов, людей. Со всеми их интригами, борьбой за власть, политикой и охотой за магическими артефактами.

В общем со всем тем, что мне просто поперёк горла.

Но что-то мне подсказывало, что сегодняшний бал - только цветочки по сравнению с инициацией Марка, назначенной через три дня!

Через три дня, Карл!

С ума сойти!

Глава 48 О том, как я начала говорить с лисами

Спускаясь к воде, я прощалась с волшебным островом, до последнего оттягивая момент, когда придётся его покинуть. Каждый шаг давался с невероятным трудом, крылья за спиной бунтовали и потому болтались тряпками. Я знала, что когда нужно будет, они не подведут, но сейчас крылья, как и всё моё естество решительно протестовали против варварского решения покидать такой замечательный, такой родной остров и лететь обратно в пыльную каменную коробку.

Ларсен вышел из кустов так неожиданно, что я с размаху села на пятую точку. Повезло ещё, что трава здесь пышная.

Акишико подошёл и ткнулся носом мне в плечо, затем положил на плечо морду, словно обнимая. И. наверное, напряжение последних дней сказалось, и бал ещё этот, а потом песня. я не выдержала, обхватила мохнатую шею, уткнулась носом в густую ароматную шерсть и. разревелась.

Я ведь, по-хорошему и не ревела ещё в этом мире. А тут. навалилось, в общем.

Акишико замер, как вкопанный. Всего на миг. Видимо не ожидал от меня столь бурного проявления чувств. А потом вздохнул, притянул мордой к себе ближе, ещё и плечо моё лапой накрыл.

И я вдруг вывалила ему всё-всё-всё.

О том, как меня угораздило угодить сюда, в тело феи, которая перед этим моим попаданием, кажется, неслабо чудила. И шерд её знает, скольким уголовникам или аристократам, неважно, она пообещала, что выкрадет Маори, беря, полагаю, за свои услуги предоплату золотом. Из явных пока обнаружилась приёмная матушка, но вряд ли фай Лилиан-Ши заплатила бы падчерице хоть пьяс.

На этом моменте Акишико хмыкнул, словно всё понимал и тоже считал, что вряд ли фай Лилиан-Ши расщедрилась бы на полную тумбочку золота.

- А ведь ещё тайник этот, - всхлипывала я, понемногу успокаиваясь. Близость Акишико действовала умиротворяюще. - Там что-то важное... Ик! Но как туда попасть, понятия не имею.

Ларсен, почувствовавший, что великое наводнение нас миновало, деликатно отодвинулся и уставился на меня с любопытством.

«Какой ещё тайник?» - говорил взгляд зверя.

Я помотала головой, померещится же настолько говорящий взгляд у лиса!

Но вот то, что выговорилась, дала волю эмоциям, впервые за всё время, опьянило, потому что я вдруг окончательно махнула рукой на психическое здоровье и пояснила:

- Тут недалеко. В поместье Миноре. Я бы сгоняла по-тихому, но боюсь «зверят» одних оставлять. Шерд его знает на что матушка намекала, когда говорила, что я пожалею.

Лис вздохнул и посмотрел на меня долгим взглядом.

Морда у него стала такая хитрая-хитрая!

«Я помогу», - раздалось вдруг совершенно отчётливое у меня в голове.