Проклятие призрачного воина - Наталья Николаевна Александрова

class="p1">Она сама не заметила, как добежала до своего дома, взлетела по лестнице, трясущимися руками открыла дверь.

Только оказавшись в квартире и закрыв дверь на все замки, Сима почувствовала себя в безопасности.

– Симона, это ты? – донесся до нее голос Тимофея.

– Я… – ответила она односложно и поскорее юркнула в свою комнату – ей сейчас не хотелось ни с кем ни встречаться, ни разговаривать.

Отдышавшись и успокоившись, Сима достала желтый конверт, открыла его и вытряхнула на стол содержимое. Это оказались фотографии – штук десять новых, недавно отпечатанных крупных цветных снимков, и еще три небольшие, старые, выцветшие от времени.

На всех новых фотографиях был изображен один и тот же человек. Он шел по улице, садился в машину, разговаривал по мобильному телефону, кого-то ждал, встречался с другими людьми, о чем-то спорил… в общем, жил своей жизнью.

И Сима знала этого человека. Не то чтобы хорошо и близко, но достаточно, чтобы не сомневаться, кто это такой.

Это был Кирилл Ремизов. Глава крупной интернет-компании. Человек, который подвез ее на своей машине в ту злосчастную ночь после вечера выпускников. Человек, чья визитная карточка лежала у Симы в сумочке. Человек, который пригласил ее завтра на обед в дорогущий ресторан «Масло».

Но еще интереснее обстояло дело с тремя старыми, выцветшими фотографиями. На первой из них стояли рядом три человека – двое молодых мужчин и девушка. Мужчин Сима узнала: один – все тот же Кирилл Ремизов, второй… второй – Сергей, Сергей Вяхирев, с которым Сима прожила вместе почти год и о котором, как выяснилось, ничего не знала. И Кирилл, и Сергей на этой фотографии были очень молоды, им можно было дать чуть больше двадцати.

Между ними на снимке стояла такая же молодая девушка – красивая, стройная, с живыми выразительными глазами и улыбкой, прячущейся в уголках губ.

Это был классический любовный треугольник. Кирилл и Сергей косились друг на друга с плохо скрытой ревностью, а девушке эта ситуация явно доставляла удовольствие. Она буквально купалась в обожании и соперничестве своих спутников. И эта девушка тоже показалась Симе очень знакомой.

В первый момент она мучительно пыталась вспомнить, где могла ее видеть… но тут бросила взгляд на висевшее в простенке зеркало – и все поняла.

Незнакомка на фотографии была очень похожа на нее, на саму Симу.

Тут многое стало понятным, как будто все вокруг озарила ослепительная вспышка молнии.

Сима вспомнила странный пристальный взгляд, который время от времени бросал на нее Кирилл во время их недолгой встречи в ресторане. Он смотрел на нее с затаенной нежностью и удивлением, потому что видел в ней черты своей давней, но незабытой любви. Потому и подсадил ее на улице – пьяную, растрепанную, что даже в таком виде заметил это сходство…

На следующей фотографии никто не позировал. Было видно, что фотограф щелкнул просто так, наудачу. Кадр оказался слегка смазан по краям, но разглядеть ту самую девушку, что стояла с двумя приятелями на первом снимке, был можно. Молодых людей на снимке не было, зато был средних лет крепкий коренастый мужчина, про которого сразу можно было сказать, что он имеет отношение к спорту. Литые мышцы, загорелое лицо без морщин – здоровый, в общем. Мужчина был одет в спортивный костюм, на кармашке приколот какой-то блестящий значок. Но главное – то, как он смотрел на девушку. Пристально, просто пожирая ее глазами. Сима даже поежилась, не хотела бы она, чтобы на нее так смотрели. Девушка ничего не замечала, отвернувшись и, надо думать, наблюдая за чем-то, что осталось за кадром.

Оставалась еще одна, последняя фотография – такая же старая и выцветшая. Сима придвинула ее к себе. На ней вообще не было людей, лишь густые кусты непонятного вида, ствол дерева с вырезанной надписью: «НС» – и кусок каменного ящика – не то цветник, не то заброшенное надгробие… Еще какая-то железная палка с перекладиной торчала из кустов, внизу – грязно-голубое пятно, а на заднем плане не то беседка, не то еще что-то, не разобрать.

– А что это у тебя? – послышался сзади голос.

Сима вздрогнула и выпустила фотографию из рук.

– Фу, напугали как! – Она повернулась к неслышно вошедшему Тимофею. – Вы бы хоть постучали…

– Да я вроде стукнул, да ты не ответила… я пришел тебя на ужин звать… – Тимофей шарил любопытными глазами по снимкам. – Ой, а это у тебя откуда?

Его палец указывал на последний снимок.

– А что, это место вам знакомо?

– А как же! – Тимофей повертел фотку в руках и поднес ближе к свету. – Это же Громовское кладбище. И место я точно знаю!

– Да откуда? Сами же говорили – сто лет уже на то кладбище никто не ходит!

– А вот видишь буквы на березе: «Н» и «С». Так это друг мой Колька вырезал еще в детстве. Николай Семушкин.

– Это за которого отец вас выдрал? – развеселилась Сима.

– Точно, выдрал, – вздохнул Тимофей, – до сих пор помню, а тогда неделю сидеть не мог. Но вообще-то за дело, потому что Колька потом целый год заикался и ночью вскакивал. Вон в углу кусок того склепа виднеется, купца Синерядова. Там мы Кольку и заперли, идиоты малолетние. Ты мне, Симона, вот что скажи: у тебя неприятности?

– С чего вы взяли? – нахмурилась Сима.

Но Тимофей смотрел строго:

– А с того, что вроде бы мы с тем делом про ювелирный магазин разобрались, а ты не то чтобы успокоилась, а еще больше нервничаешь. Так говори быстро, что у тебя еще стряслось?

– И сама не знаю. – Сима опустила голову. – Вот что, дядя Тимофей, можете меня завтра подстраховать? Я в ресторане встречаюсь с одним человеком, – она кивнула на фотографии, – так нужно, чтобы вы там тоже были и за ним понаблюдали. Если что…

– Понял, – решительно сказал Тимофей. – Если что, подхожу – и сразу в пятак, без предупреждения.

– Ну, до этого дело не дойдет, но на всякий случай…

Тимофей отправился накрывать на стол, а Сима наскоро перебрала свои туалеты – ресторан «Масло» был очень дорогим, туда ходила продвинутая публика, и не хотелось выглядеть Золушкой на балу, причем в тот момент, когда ее карета уже превратилась в тыкву, мыши разбежались, а вместо платья оказалась дерюга.

Сегодня у Люси в ресторане был день белорусской кухни. Сима едва поклевала картофельные оладьи, иначе драники, обильно политые сметаной, картофельные пирожки с мясом, опять-таки политые сметаной, а также блюдо со смешным названием «Белорусская копытка» – картофельные котлетки в виде копытца, с жареным луком и салом. Сима не очень любила картошку во всех видах,