Откуда пошел, как был организован и защищен мир - Александр Немировский

Четыре стороны у неба

У земли их четыре.

Четыре семени боги вложили,

Чтобы правде быть в мире.

Затаив дыхание, ожидало родов все царство. Ведь если, не приведи Брахма, жены Дашаратхи произведут на свет одних девочек, тогда после кончины царя его власть достанется их мужьям-чужакам. В храмах и домашних молельнях дни и ночи приносили жертвы богу Пушану, чтобы он даровал хотя бы одного мальчика. Можно себе представить всеобщее ликование при вести, что в царском доме за одну ночь появилось сразу четыре наследника, столько же, сколько сторон света, столько же, сколько колес у прочной колесницы!

Четырежды счастливый

И вот уже во внутренних помещениях дворца вместе с горьковатым дымом сжигаемого сандала разносится запах горчичного семени, от которого, как от огня, разбегается всякая нечисть, опасная для новорожденного. И великие заботы, возлагаемые священным законом на отца, легли на плечи четырежды счастливого Дашаратхи, отняв у него все время. Переходя от одного помещения к другому, безымянным пальцем он вкладывал в беззубые ротики младенцев священную смесь из молока, масла, меда, рисовой и ячменной муки, повторяя:

- Бхух! Я помещаю в тебя! Бхувах! Я помещаю в тебя! Бхух! Бхувах! Свах! Все это я помещаю в тебя!

Произнеся это, он наклонялся к ушку ребенка, стараясь не коснуться его бородой, и шептал: "Ты, Веда!"

Вместе с этой церемонией и этим словом сыновья обретали зародыш того, что станет главным в муже - разум. Но ещё оставалось позаботиться об их долголетии, об их сопротивляемости злу. Церемонии, церемонии. А после них предстояло вознаграждение всех, кто помогал родителям, кто просто присутствовал и радовался, - золотом, серебром, коровами, постелями, зонтами, гирляндами за каждого из четырех сыновей. Всякий получил на благо то, что было угодно его душе.

Однако все это было лишь преддверием к главной из церемоний рождения к наречению имени, ибо имя давалось не просто, чтобы не спутать одного сына или дочь с другим и другой, - оно пророчески определяло характер и судьбу. Сколько же надо было думать, принимая советы брахманов и звездочетов, чтобы не ошибиться в именах царевичей! Сына от Каушильи Дашаратха решил назвать Рамачандра ("Темный как месяц"). Был младенец цветом кожи несколько темнее, чем сводные братья, и много подвижнее их. И впрямь, была судьба Рамы темна, и он провел много лет во мраке леса, где совершил великие подвиги, озарившие его имя сиянием славы. И оставался он темен для главного врага своего Раваны, который не сразу разгадал в царевиче великого противника, мстителя за богов и людей. Сын от Кайкейи получил имя Бхарата ("Воспитанный"), и оно также определило его судьбу. Воспитание лишило его всего того недоброго, что он мог унаследовать от своей вздорной матери, сделало образцом порядочности. Сыновья от младшей, Сумитры, получили имена Лакшмана и Шатругхна, также соответствующие их судьбе.

Первые подвиги

И выросли сыновья Дашаратхи. Были они наделены красотой, силой, доблестью и жаждой знания. Не было им равных в искусстве владеть луком, управлять колесницами, ездить верхом на конях и слонах. Могучерукие, крепко подпоясанные, готовые к схватке, они были любимцами горожан, взиравших на них с удивлением и восторгом. Поэтому слава о них обошла всю Индию.

Рама был мудрее и опытнее братьев. Еще будучи мальчиком и играя деревянным мечом, он вещал как опытный старец, был искусен в ведах и веданте, постигал человека с такой же быстротой, с какой выпускал стрелы из лука, был со всеми приветлив, умел обуздывать гнев, не терял достоинства в общении даже с дурными людьми.

Однажды во дворец явился прославленный праведник Вишвамитра. Предложил ему Дашаратха воду для омовения ног, полосканье для рта, почетное золотое сиденье. И рассказал праведник царю о бесчинствах, творимых в лесу нечестивыми ракшасами. Будучи наслышан о достоинствах Рамы, Вишвамитра попросил царя отпустить с ним сына, чтобы защитить лесную обитель. Не хотел Дашаратха расставаться с любимцем, но тогда отшельник разгневался, зашатались дворец и весь город, повалились на пол плохо закрепленные на стенах вещи. Испугался царь и уступил воле праведника. Рама был отпущен, и с ним вместе к подножью Хималаев отправился Лакшмана, неразлучный со старшим братом с детства.

Путь от тихой Сарайю к могучей Ганге занял много дней. Переправляясь через реку, великий отшельник впервые благословил юношей священной водой, произнеся молитву, изгоняющую сглаз и чуждую волю.

На том берегу Ганги путники вступили в огромный и мрачный лес и сразу же увидели изуродованные деревья, безобразные ямы, разоренные гнезда, услышали стоны обитателей чащи.

- Это буйствует ракшаска Тарака, - объяснил Вишвамитра. - Она считает себя владычицей этого леса и вытворяет что хочет. Ростом она с гору и обладает мощью тысячи взбесившихся слонов. Многие витязи пытались её одолеть, но она ломала их мечи и копья, как былинки. Рама и Лакшмана! Вам придется её убить. Да вот она приближается к нам со стороны дороги!

Юноши повернули голову и увидели столб пыли, скрывавший очертания чудовища. В путников полетели огромные камни. Один из них упал совсем рядом, врезавшись в землю.

Глаза Рамы загорелись гневом. Вытащив стрелу, он наложил её на дугу лука и отпустил тетиву. Раздался дикий вопль. Тарака схватилась лапами за лицо. Сквозь пальцы её хлестала кровь. Носа у Тараки словно не было.

- Вот я её и проучил! - проговорил Рама, опуская лук.

- Убей ее! - посоветовал Вишвамитра. - Это очень мстительное существо и опасное, особенно ночью.

Рама наложил на лук вторую неотвратимую стрелу, и огромная голова ракшаски скатилась на дорогу.

После этого Вишвамитра приказал Раме взойти на камень, и когда юноша выполнил приказ, произнес заклятие:

- Будь тверд как камень и прими священное оружие.

Тотчас перед Рамой выстроились палицы, мечи и секиры. Хором они произнесли:

- Владей нами, Рама! Ты господин, а мы твои слуги.

Рама поблагодарил Вишвамитру, а оружие опустил, приказав:

- Слуги мои! Отдыхайте. Придете ко мне, когда я вам прикажу.

Вишвамитра и его спутники продолжали свой путь, пока не достигли местности, изобилующей благоухающими тенистыми деревьями. Сладкогласие птиц сливалось с журчаньем бегущих по камням ручьев, в которых плескались серебристые рыбки. Это и была лесная обитель Вишвамитры.

Первую ночь царевичи отдыхали, а затем Вишвамитра поручил им охранять священное пламя алтаря. Пять ночей прошли без тревоги, на шестую раздался грозный гул, и на алтарь обрушились потоки черной крови. Задремавший было Рама вскочил на ноги и увидел в небе две огромные тени с перепончатыми крыльями, как у летучих мышей. Достаточно было двух стрел, чтобы проносившиеся в небе кровожадные ракшасы подняли вопль. Один из них, Маричу, был отброшен стрелою к Океану, другой - Субаха, пронзенный насквозь, упал к ногам Рамы.

Лесной обители более никто не угрожал. Рама и Лакшмана могли возвращаться в Айодхью. Но Вишвамитра уговорил их отправиться вместе с ним к царю видехов Джанаке, обещав им показать лук, которого не удалось согнуть ни богам, ни смертным.

Лук Шивы

С великой радостью принял Джанака святого праведника и прибывших вместе с ним царевичей. Рассказ же Вишвамитры о подвигах Рамы поверг царя и придворных в изумление. Проведя почетных гостей по дворцу, он пригласил их за празднично накрытый стол. И тогда Вишвамитра обратился к царю:

- Достоин удивления твой чертог, о Джанака. Но ты не показал сыновьям царя Дашаратхи свой божественный лук.

И хлопнул царь в ладоши, приказав выполнить пожелание праведника, и пока шли за луком, рассказал братьям его удивительную историю:

- Однажды Дакша, тесть Шивы, устроил на небесах праздник, пригласив на него и земных царей. Так на небе оказался и мой предок Деварата. Но приглашение не было послано Шиве, и он, оскорбленный, явился с огромным луком. Не без труда удалось небожителям смягчить гнев Шивы, грозившего перестрелять всех. И тогда Шива, оглядев гостей, передал лук на вечное хранение моему предку.

Тут послышался с улицы скрип колес, дополненный тяжелым дыханием. Пять тысяч мужей с трудом катили огромную телегу.

- Вот святыня нашего рода, - сказал Джанака, подходя к окну. Человеку и поднять-то лук Шивы не под силу.

- О, Рама! - воскликнул Вишвамитра. - Мнится мне, что пора тебе взглянуть на это оружие!

Выбежав на улицу, Рама вскочил на телегу и откинул крышку огромного железного сундука. Все пространство вокруг наполнилось запахом сандала.

Царевич обратил лицо к Джанаке, вышедшему посмотреть, как Рама справится с луком.

- Хочешь, - спросил Рама, - я подниму лук и соединю его концы тетивой?

Джанака кивнул в знак согласия.

Рама наклонился над сундуком, поднял лук одной рукой, надел на него тетиву и согнул. Раздался звук, подобный раскату грома. Мужи, катившие телегу, в ужасе повалились на землю. Царь смотрел на обломки гигантского лука широко открытыми глазами.