Горький вкус любви (СИ) - "Miss Spring"

Тот день она помнила плохо. После выпитого чая, Маша позвонила Кагарлицкой и предупредила о том, что не сможет пока работать. Лариса Станиславовна была очень обеспокоена её состоянием.

— Маша, ну как же вы так, неосторожно? У вас лекарства-то есть? — спрашивала начальница.

— Всё необходимое есть, Лариса Станиславовна. — ответила девушка и в который раз за день, закашлялась.

— Может надо приехать? Помочь вам? Или давайте я пришлю нашего знакомого врача.

— Да нет, что вы. Не переживайте ни о чём, Лариса Станиславовна. Я умею болеть одна. — соврала Мария. — Всё хорошо. Вы простите, что я вас так подвела…

— Ну что вы, Машенька! Главное-это здоровье. Мы пустим записи ваших программ в эфир, ничего страшного. Выздоравливайте скорее и если что, звоните!

Завершив разговор с начальницей, Северцева положила телефон на тумбочку и тут же заснула снова. Периодически она то просыпалась, заваривая новый чай и глотая жаропонижающие, то снова проваливалась в забытье, слыша голос Воронцова и видя его лицо.

4-го числа, когда уже ничто не могло помешать, Дмитрий приехал по любиному адресу и поднявшись на третий этаж, позвонил в квартиру 8. Никто не открывал. Он звонил ещё, и ещё, но тщетно. Рассудив, что и Люба, и Маша могут быть на работе, он решил вернуться вечером. Однако, это тоже не дало никакого результата.

Он приезжал и на следующий день, и потом ещё несколько раз, но ему всё так же никто не открывал.

Через 3 дня, когда адвокат в очередной раз приехал и ему снова не открыли, он попробовал постучать и позвать Марию. В этот момент, дверь соседней квартиры открылась и оттуда выглянула пожилая женщина.

— Ну что вы каждый день трезвоните? Не открывают вам, что непонятного? Нет же никого! — недовольным тоном сказала она.

— Прошу прощения, но здесь же живут две девушки Любовь Медникова и Мария Северцева.

— Живут! Но сейчас их обеих нет! Любка уехала в командировку уже две недели как, а Машка третьего числа вообще съехала на другую квартиру. — пояснила старушка.

— На другую? А адреса вы, случайно, не знаете? — решил попытать счастья Воронцов.

— Да почём мне знать! Она что, сообщает? Сказала только, что теперь будет жить на другой квартире и уехала с вещами. Вот и всё. — развела руками соседка Любы.

— Понятно. — грустно произнёс мужчина. — Спасибо и извините, что потревожил. До свидания!

Он сидел в машине и думал, что ему делать дальше. Решение проблемы созрело само-собой. Он нашёл телефон Томилина, который в прошлый раз на всякий случай ему давала Кагарлицкая и позвонил парню.

— Максим, добрый день! Это Дмитрий Михайлович Воронцов.

— Да, я вас узнал. Здравствуйте!

— Подскажите, а во сколько сегодня запись у Маши? — поинтересовался он, полный решимости, всё-таки, найти любимую.

— А Маша сегодня не придёт на работу. Она вообще в ближайшие дни не появится.

— Почему? Вроде бы должна была вернуться, нет?

— Маша заболела. Уже несколько дней дома, лечится.

— Сильно заболела? — начал беспокоиться Дмитрий.

— Грипп подхватила. Уже шестой день дома сидит с высокой температурой.

— Максим, а вы не знаете её новый адрес? Я просто приехал по старому, а она третьего числа успела переехать.

— Нет, если честно. Мы как-то не успели с ней это обсудить. Маше плохо, мы пока общаемся совсем короткими сообщениями. Я предлагал ей приехать, привезти лекарства, но она не захотела. Если я узнаю адрес, то позвоню вам. — пообещал Максим.

— Спасибо. — адвокат закончил разговор и опёрся подбородком о руки, лежавшие на руле. Лобовое стекло заливал, нежданный для начала декабря, дождь. Сложившаяся ситуация его невероятно удручала. Он не мог поговорить с девушкой, не мог ничем ей помочь. Хотелось быть рядом немедленно, не откладывая это ни на минуту, но обстоятельства, похоже, были против.

Маша сидела дома уже неделю. Болезнь потихоньку, очень медленно, но начинала отступать. Восьмой день, к вечеру, подарил ей немного сил и снижение температуры до тридцати восьми, что не могло не радовать.

Решив, что она может сделать хоть что-то, кроме бесконечного лежания в постели и сна, Северцева включила телевизор. На всех телеканалах уже чувствовалось предновогоднее настроение. Везде показывали новые рецепты салатов, способы украшения блюд и советы как выбрать самую лучшую ёлку. Она долго листала по каналам, пока случайно не увидела родное лицо. Воронцов давал интервью о каком-то удачно защищённом деле. Сердце девушки болезненно сжалось от того, что она слышала его голос, видела его глаза. Любимые серо-голубые, глубокие как омут глаза… Поняв, что сейчас расплачется, Мария схватила пульт и ткнула на первую попавшуюся кнопку. Шёл какой-то сериал, героиня которого уверяла другую, что надо верить в чудеса.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Маша встала и подошла к окну. В предыдущие дни, кажется, шёл дождь, а теперь начал сыпать бесконечный снег. Удивительно красивый, большими хлопьями.

Чудеса… Она всегда в них верила, особенно в новогодние. Раньше в Новый год сбывалось почти всё, о чём она мечтала и чего хотела. Но в последние годы в чудо верилось всё сложнее и сложнее. Самая надёжная надежда начинала таять. «Говорят, под Новый год что не пожелается, всё всегда произойдёт, всё всегда сбывается» — вспомнилась строчка из детства. Её часто печатали внутри коробок со сладкими подарками, которые выдавали в школе. Их классная руководитель тоже любила повторять, что в Новый год случаются чудеса. «Только не со мной» — подумала Северцева. «А каких еще чудес надо? Все чудеса произошли, лимит исчерпан…». Она выключила телевизор и чувствуя упадок сил, добралась до постели. «Надо спать. Чудеса позади» — сама себе сказала девушка и закрыла глаза.

Декабрь плавно дошёл до середины. Жизнь в городе будто изменилась. Все жили в режиме ожидания Нового года. Предпраздничная суета завладела душами и умами людей, которые торопливо скупали подарки, тащили на себе ёлки, продумывали декор домов к праздникам и часами стояли в пробках.

Дмитрия эта вся праздничная канитель беспокоила мало. Какой уж тут праздник…

В машине он всегда слушал ма́шину программу по радио. В тот день, она снова рассказывала жизненную историю, герои которой расстались, а потом жалели об этом всю жизнь. «В заключение этой истории, хочется сказать: мы так недолго живём. Годы скачут, как будто в глазах мелькают… Вы берегите друг друга. Не отказывайтесь от радости, от любви. Потому что потом может быть очень поздно. Обнимите своих любимых людей прямо сейчас» — сказал её мягкий и нежный голос в конце программы.

«Где бы тебя найти, любимый мой человек?» — подумал Воронцов и тут же, словно ответ на его вопрос, в голове созрела идея позвонить Кагарлицкой.

— Добрый день, Дмитрий Михайлович!

— Здравствуйте, Лариса Станиславовна! Как ваши дела?

— Все хорошо, как у всех. Готовимся к празднику, трудимся над записью праздничных программ… Работа кипит.

— Не сомневался. — усмехнулся адвокат. — Я к вам вот по какому вопросу… Вы случайно не знаете новый адрес Маши?

— Случайно знаю. — иронично ответила программный директор. — Я недавно навещала её, она уже выздоравливает. Я вам пришлю сообщение.

— Спасибо огромное! — радость Дмитрия была очевидна.

Через минуту после разговора он получил смс с заветным адресом. Ну конечно! Как он мог не подумать об этом раньше, не обратиться к Кагарлицкой!

Этим же вечером он поехал к Маше, твёрдо зная, что поговорит с ней, во чтобы то ни стало.

Тем вечером Мария, которая уже практически полностью была здорова, решила сходить в магазин, впервые за две недели выбравшись на улицу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Она любовалась снегом и миллионом огней, которые освещали витрины, украшенные к празднику.

Внезапно, когда она собиралась зайти в «Пятёрочку», кто-то коснулся её плеча. Она обернулась.

— Привет, красавица! — перед ней стоял Вадим Жаринов. — Давно тебя не видел.

— Что ты здесь делаешь? — сквозь зубы произнесла девушка.

— Чего ты злая такая? Я в этом районе был у друга в гостях. Вот проходил мимо, увидел тебя.