День расплаты - Ребекка Тинсли

Он не нашел ничего, что могло бы пролить свет на интересующую его проблему, но то, что он обнаружил, встревожило его гораздо больше. Утром Мэлпас получил по электронной почте служебную записку от руководителя департамента по кадрам. В записке обсуждался вопрос о сокращении штата в банке, согласованный с членами правления. Все служащие банка давали обязательство руководствоваться принципом: пришел последним, ушел первым. Ниже, говорилось в записке, приводится список из семи человек, которых Мэлпас принял на работу недавно. Имя Пола стояло вторым. Он перечитал записку. Внес ли Джеймс какие-либо изменения?

Пол нашел ответ Мэлпаса. Директор департамента финансирования промышленных корпораций просто скопировал записку и приписал в конце: «Согласен». Ответ был отправлен по электронной почте в десять утра.

Глубоко засунув руки в карманы. Пол прошелся по коридору, огибавшему атриум. Голова у аналитика гудела от ярости. У него накопилось столько грязной информации о Мэлпасе, что тот изменит свое решение по поводу увольнения Пола. Робертс развернулся и зашагал обратно. Он вдруг сообразил, что у его босса гораздо больше компромата на самого Пола. Мэлпас, например, мог вывести на счет, открытый на имя миссис Айрин Робертс.

В хороший переплет он попал, как сказал бы со злорадством его отец. Пол прислонился пылающим лбом к стеклянной стене коридора, пытаясь сдержать слезы. В конце концов он вернулся к себе в кабинет, потрясенный и измученный, и проглядел записи, которые сделал утром, когда звонил своему бывшему университетскому руководителю. Вот она, расплата, за большие деньги и тщеславие. Он был бы счастливее, если бы остался в Кембридже.

Он вспомнил, как его руководитель упомянул, что в университете есть вакансия почасовика. Может, Полу стоит попытаться получить докторскую степень, а в свободное время читать лекции? Надо немедленно написать руководству университета. Они должны расценить его практический опыт как дополнительный плюс и принять его с распростертыми объятиями. Робертс достал конверт, сразу почувствовав себя лучше.

Позвонив после ленча в свой банк, Джеймс был поражен, услышав, что управляющий не сможет увидеться с ним на следующий день в семь утра. И в восемь тоже, добавила секретарша так заносчиво, словно Джеймс намекнул, что в это время они с шефом занимаются чем-то непристойным. Тогда Мэлпас предложил безумный вариант: сегодня, в четыре часа, всего на десять минут. Джеймс просто сразил ее наповал своей поразительной находчивостью; секретарша согласилась, и это прозвучало так, будто она милостиво даровала ему право на аудиенцию у Папы Римского.

Джеймсу было необходимо проконсультироваться с управляющим, прежде чем Фиона подпишет чек на сумму в двести пятьдесят тысяч фунтов для приобретения акций по проекту «Верди». У них был общий банковский счет, но подписывать чеки имела право только Фиона. Эту меру предосторожности Джеймс предпринял, чтобы покупка акций на ее имя не привела к нему. Если чек на такую крупную сумму будет предъявлен банку без предварительного уведомления, могут возникнуть проблемы. Он достаточно хорошо изучил образ мыслей мелких бюрократов, чтобы знать: лучше держать их в курсе дел, иначе они тут же впадают в страшную панику.

Когда Мэлпас расположился в душном, заставленном мебелью кабинете, управляющий высказал предположение, что визит его клиента связан с превышением кредита, предоставленного банком совместному счету Мэлпас-Кармайкл. Джеймс попытался внести поправку, но управляющий уткнулся носом в документы и принялся фыркать по поводу расходов на содержание Клеопатры. Джеймс, вспотевший и покрасневший, сидел напротив, дожидаясь, когда управляющий заткнется и позволит ему изложить цель визита.

— Мне всегда не нравилось, что вы вторично заложили дом, — сказал управляющий и любовно провел рукой по папке с документами.

Джеймс откашлялся, с трудом сдерживаясь, чтобы не заорать на банкира.

— Думаю, вы знаете, что мое жалованье достаточно велико, чтобы я мог гарантировать отсутствие проблем с погашением по закладной.

Управляющий, долговязый человек лет пятидесяти с небольшим, секунду смотрел на Мэлпаса, будто сравнивая выражение лица клиента с надменностью, прозвучавшей в его голосе.

— Насколько я могу судить, мистер Мэлпас, вы используете достаточно большую часть ваших доходов на покрытие процентов по закладной. А в прошлом году ваши расходы постоянно росли. — Он произнес это таким тоном, словно зачитал список концентрационных лагерей.

— Вскоре мне существенно увеличат жалованье, — заверил его Джеймс. — Думаю, я не покажусь вам оптимистом, если скажу, что скоро я стану председателем правления моего банка. Только, пожалуйста, держите это пока в секрете, — добавил он с самодовольной ухмылкой.

Неожиданно Джеймс подумал, что, возможно, этот парень просто слишком робеет в присутствии такого влиятельного и преуспевающего клиента. Мэлпас постарался вести разговор мягче. Однако духота, стоявшая в этой мрачной клетухе, похожей скорее на шкаф, в котором держат швабры, плохо влияла на Джеймса, а голые серые стены действовали на него угнетающе. На них не было ни одной картины, если не считать какого-то отвратительного календаря. Стекла в окнах были матовыми, чтобы никто не глазел на улицу, отвлекаясь от работы.

— Мне придется ввести ограничения, учитывая превышение кредита, мистер Мэлпас, — медленно произнес управляющий. Он заметил, что Джеймс удивленно приподнял брови. — Вы много зарабатываете, но и много тратите. — Он неодобрительно скривил тонкогубый рот. — Для меня важны не абсолютные цифры ваших доходов, а соотношение между доходами и расходами. И я полагаю, мы должны остановить превышение кредита на том уровне, на котором оно зафиксировано на сегодняшний момент.

Управляющий заметил, что клиент пришел в ярость, но, похоже, это его не взволновало. Джеймс подался вперед и пронзил банкира своим знаменитым буравящим взглядом.

— Разумеется, я понимаю ваше беспокойство, — начал он вежливо, — но мне кажется, вы должны догадываться, что я не принадлежу к числу тех, кто относится к группе повышенного риска. — Он постарался, чтобы его голос звучал бодрее. — Каждый день мне приходится сталкиваться с такими же проблемами, — добавил он добродушно. — Следует ли мне выдать этим людям несколько миллионов? Стоит ли мне поддержать то или иное начинание? — Он улыбнулся управляющему, но тот не ответил.

Все равно что кидать камни в йогурт, думал Джеймс, покидая банк. Ни волн, ни ряби.

Джеймс сдерживался до тех пор, пока не вышел на улицу; сейчас он готов был свернуть шею первому встречному. Как теперь Фиона подпишет чек на двести пятьдесят тысяч фунтов, если Дж. П. Морган из Ричмонда не разрешает им купить несколько дюжин бутылок шампанского? Потом он вспомнил, что у Фионы есть еще счет в банке «Куттс», куда ее отец переводил назначенное ей содержание. Может быть, «Куттс» легче уговорить предоставить ей такой кредит…

Добравшись до своей машины, он обнаружил под «дворником» счет за парковку. Он сверился с часами и обнаружил, что пробыл в банке полчаса. Он разорвал счет вместе с конвертом и выбросил в канаву. Эти маленькие людишки нарочно сговорились сегодня вставать у него на пути, чтобы помешать восхождению Джеймса Мэлпаса.

По дороге домой он размышлял, что сказать жене. Вероятно, частичную правду: что банк отказывается давать им деньги на покупку бунгало, поэтому придется искать кредит в четверть миллиона где-то еще. Приняв такое решение, он приободрился и подумал о предстоящем обеде. Сегодня вечером они с Фионой приглашены в дом к сэру Энтони и леди Брук.

Глава пятнадцатая

— Нам очень понравилась ваша запись с тем парнем, — разглагольствовала пепельная блондинка, редактор Эй-би-си, когда Шарлотта пришла в ее кабинет. — И наше отделение в Вашингтоне в восторге. Мы — единственный канал в городе, у которого есть о нем хоть что-то, — добавила она с широкой улыбкой.

— Да, это хорошо, — ответила Шарлотта, мельком взглянув на часы. У нее оставалось очень мало времени, чтобы отредактировать свой материал и отправить по спутниковой связи в Лондон, в Эн-эн-эн. Но когда она вернулась в Эй-би-си из Колумбийского университета, ее потащили на встречу с этой Большой Шишкой. А поскольку Шарлотта позаимствовала у нее команду операторов и оборудование, она вряд ли могла попросить ее отвалить.

— Знаете, у меня раньше не было возможности спросить, зачем вообще вы брали у него интервью? — поинтересовалась Большая Шишка таким тоном, который подразумевал, что Шарлотта должна сесть, попить кофейку и полчаса протрепаться.

Журналистка выдавила из себя улыбку и в нерешительности остановилась возле окна. Было уже половина четвертого, и Боб рассвирепеет, сели она не передаст ему отредактированный материал до пяти.