Праздничные истории любви (сборник) - Светлана Лубенец

Она вдруг подумала, что из-за всей этой подготовительной суеты и беготни даже не чувствуется, что скоро Новый год. Хотя это ее любимый праздник, и готовиться она всегда начинала чуть ли не за месяц! А в этом году даже елку наряжала мама, позор! Впрочем, встречать Новый год не дома ей тоже еще не приходилось. Не говоря уже о каких-то там вертепах!

— Начинаем! — озабоченно прошептали рядом, и Алю как ветром сдуло со сцены.

Из каморки она слышала, как зрители захлопали — это раскрылся занавес и вышел конферансье, «приглашенная звезда» — десятиклассник. Он поприветствовал почтеннейшую публику, поздравил с наступающим Новым годом и объявил первый номер — канатоходца.

— Ну что, как там? — накинулся народ на Никиту, когда тот вернулся со сцены. Его ждали, как космонавта из открытого космоса.

— Да все о’кей, — расслабленно отмахивался он. — Главное — не трусьте. И вообще не думайте о том, что на вас смотрят. Играйте, как на репетиции. Главное — в зал не смотрите!

Никита направо и налево раздавал советы, но Але это мало помогло — чем ближе был ее номер, тем сильнее ее трясло. А ведь это еще только цирк! Утомившись от переживаний, девочка опустилась на стул, но сидеть оказалось еще муторнее, и она снова встала. За спиной у нее послышался смех.

— Алечка! — позвал Васька. — У тебя вся… э-э-э… белая.

Она выгнула шею и заглянула себе за спину. Это все Ирина Юрьевна виновата! Придумала, что Антон и Славик для номера со скакалками не только нарядятся в черное, как младшие сестры Заскоковы, но еще и вымажут физиономии мелом, — все для контраста с блистательным выходом Карины. Намазаться-то они намазалась, а вот убрать за собой мел… Короче, все его остатки размазались по Алиным штанам. Она прислушалась к себе и удивилась: раньше бы переживала неделю! Сейчас же просто невозмутимо отряхнулась.

— А теперь перед вами выступят гимнастки со скакалками сестры Заскоковы! — зычно объявил конферансье. — Встречайте!

Их выход! Уже двинулись на сцену Антон и Славик с веревкой.

— Ну, раз-два-три! — скомандовала Ира, и под оглушительный галоп, несшийся из колонок, они выскочили на сцену.

Больше всего Аля боялась запнуться. В зал она, как и советовал Никита, старалась не смотреть.

Только когда Аля, отпрыгав свое, выскочила на авансцену и приветственно вскинула руку, до нее дошло, что все нормально, она не запнулась и все эти аплодисменты ей, ей! Ира выпрыгнула на противоположный край сцены, ей тоже похлопали, и девчонки повернулись, приветствуя выход Карины.

Зал грохнул от смеха, когда та появилась, наступила на веревку и, задвинув «сестер» на задний план, вышла на публику. Карина выглядела ослепительно, причем в прямом смысле этого слова — все на ней блестело и переливалось, а на макушке качался кокетливый бантик.

Хлопали им долго, Але показалось, просто бесконечно, поэтому сошла со сцены она абсолютно счастливой.

— Слушайте, а классно-то как! — удивленно сказала она в каморке. — И не страшно совсем, наоборот…

— Еще повторишь! — ухмыльнулся Славик.

Но Алю уже ничего не пугало.

— Не отыграла до конца! — напустилась на Карину Ирина Юрьевна. — Вон девчонки на втором плане, и все равно свои аплодисменты сорвали. А ты — главная звезда — совсем себя не показала!

Карина равнодушно пожала плечами.

Завершалось цирковое представление по традиции выступлением хищников.

— А сейчас сенсация! — Конферансье выдержал эффектную паузу. — Уникальный номер «Влюбленные тигры»!

Ого! Кажется, за репетициями вертепа Аля упустила много интересного!

Первой на сцену вышла Оля в длинной блестящей накидке, а следом потянулись на четвереньках «тигры». Вскоре Аля поняла, почему номер так оригинально назвали: по команде хищники ничего делать не хотели, но стоило дрессировщице погладить их и пошептать что-то на ушко, как они с готовностью прыгали через обруч, шли по «бревну» и рассаживались по тумбам, роль которых играли обычные табуретки. Под конец Оля скинула накидку, оставшись в купальнике, и эффектно улеглась на спинах распластавшихся по сцене «хищников».

Номер имел оглушительный успех, артистов никак не хотели отпускать со сцены.

— Заслуженные тигры России! — приветствовал их Антон в каморке.

— А ты не завидуй! — небрежно бросил Васька, отцепляя хвост.

Они еще раз вышли поклониться все вместе, и только тогда объявили перерыв.

На этот раз из рубки всех выгнали, и девчонки засуетились вокруг Али: сначала набросили на плечи тюль, а потом стали прилаживать простыни. В завершение Ира затянула на ней пояс и прикрепила к волосам обещанный веночек.

— Сама накрасишься? — деловито поинтересовалась она, полюбовавшись плодами своих трудов. — Или помочь?

— Да вообще-то я уже… — растерялась Аля.

— Что? И это ты называешь — накраситься? Не смеши мои носки! Ну-ка садись!

Аля покорно опустилась на стул.

— Закрой глаза! — скомандовала Ира.

Когда подружка наконец разрешила посмотреть в заботливо поднесенное зеркало, ей стало плохо.

— Девчонки, вы что? — простонала она. — Я в таком виде на сцену не выйду!

— Еще как выйдешь! — заверила Ира, подталкивая ее к двери.

Первой ей встретилась Василиса.

— Перекрасивили! — выдала она, придирчиво осмотрев Алю. — Никакого комического эффекта! Вот то ли дело у мальчишек!

Хотя совсем недавно она яростно сопротивлялась усилиям художниц, теперь Аля испугалась, что Василиса заставит их убрать всю красоту и попросит сделать из нее такое же чучело в простыне, какие не получились из собратьев-ангелов. Но преподавательница только махнула рукой:

— Ладно, иди, там только тебя ждут!

В каморке действительно маялись давно замотанные в простыни Рома с Васькой.

— Даа, Алечка, — протянул Васька, окинув ее внимательным взглядом. — Красота — страшная сила!

— Отстань, без тебя плохо, — отмахнулась она.

— Ну почему же плохо? — не унимался тот. — По-моему, все очень даже хорошо!

— Ангелы, давайте за стол! — шепотом позвал со сцены конферансье. — Объявляю!

Они поднялись на сцену и торопливо уселись.

— Невероятное зрелище — вертепный театр в исполнении не кукол, а живых актеров! — услышали они последнюю реплику конферансье, и занавес разъехался в стороны.

— А знаете, господа, «Реквием» Моцарта…

Да, знаете ли, господа, слова со сцены говорить — это вам не через скакалку прыгать! И хотя в зале было тихо, Але упорно казалось, что она не слышит собственного голоса.

Когда они «улетели» со сцены и их сменили черти, на них накинулась Тамара Львовна.

— Ребята, это катастрофа! — трагически сообщила она. — Вас не слышно в зале!

Але вдруг стало обидно за Василису и других учителей. Они столько репетировали, и вдруг на спектакль является директор и заявляет, что у них все плохо!

— Ничего, дальше слов еще меньше будет, — мрачно пообещала она.

— И все-таки говорите громче!

Ага, легко сказать! Ой, черти уже договариваются идти к ангелам в рай! Снова их выход!

Сережу Аля в первый момент даже не узнала: он тоже принарядился по случаю премьеры — надел строгий темный костюм с белой рубашкой и алой гвоздикой, высовывающейся из кармана пиджака, а волосы тщательно зализал назад. Настоящий черт-соблазнитель!

«Вынос на плече» прошел как по маслу. Уже оказавшись за кулисами, Аля услышала смех в зале. Ура, получилось смешно!

В перерыве между сценами в раю и в аду игрались гадания. Васька, нимало не смущаясь, нарядился в юбку и кофту, повязал на голову платок. Где только все это взял-то? Тоже, что ли, художницы постарались?

— Скажи, кто первой замуж выйдет? — интересовалась Надя у веника, аккуратно ставя его в середину круга.

Они взялись за руки и пошли в хороводе. Васька незаметно пытался подтолкнуть веник в сторону Лили, при этом дергая за руку шедшую рядом Алю. Но все равно по сравнению с цирком и вертепом гадания показались девочке сущей ерундой.

— Гораздо лучше! — заявила Тамара Львовна, снова прибежав за кулисы.

Да она, оказывается, ничем не лучше директрисы из старой школы — та тоже обожала показуху!

Падение со стула тоже прошло на «ура», им даже захлопали, как каким-нибудь фигуристам после сложного трюка.

— Ты как, живая? — шепотом спросил Сережа, когда они уже лежали на полу.

— Ага, — удивилась вдруг проснувшейся заботе Аля. — А ты?

— Да тоже. У тебя синяков много?

— Все ноги, — призналась Аля.

— А у меня не только ноги… Ой, тебе пора! Уже дерутся!

Аля медленно поднялась, протерла глаза и с ужасом уставилась на царящий в «аду» бедлам. Сшитый из газет задник — вот где пригодился опыт режиссера Крюкова, автора шедевра «Мужские шалости»! — колыхался и жалобно шелестел.