Право Вызова - Максим Злобин

— Стой! — крикнул один из охранников; всего мужиков было трое.

— Стою, — согласился я. — Телефон свой дай.

— Чего?

— Телефон свой, говорю, продиктуй.

— Зачем тебе?

— Я говорю продиктуй, блядь, телефон!

— Э-э-э… ну ладно. Восемь, восемьсот, — и так далее.

Дилинь-дилинь, — пропищал кнопочный кирпич охранника. Тот достал его, прочитал уведомление и застыл, раскрывши рот. Глазки мужичка вспыхнули огнями ночных столиц.

— Это вам на троих, — сказал я. — Под е литесь. А теперь открой ворота и расскажи, как мне лучше всего попасть в дом незамеченным…

* * *

ВЕРФЬ МУТАНТИНЫХ.

— Дамы, — Вышегор Оров козырнул девушкам из бухгалтерии, которые вышли на перекур и живо обсуждали последние новости.

— А если волна на Осташков повернёт? — вразнобой трещали девушки. — А у нас всё хорошо? А герцог выстоит? А не стоит ли в Торжок поехать переждать? Или лучше в Тверь? А почему все наши уехали? А куда? А кто нас теперь защитит?

На колоритную компанию, состоящую из Татьяны Прямухиной, клона Святопроста и майора Орова никто не обратили внимания.

Троица зашла на предприятие с основного входа, посмотрела на план здания и прямиком, — безо всяких остановок, — двинулась на склад мутагена.

— Какая красота! — воскликнул Святопрост, раскрутил одну из цистерн и начал сливать вонючую жижку в заранее подготовленные термосы.

Тем временем Татьяна Ильинична уселась на полу в позу скомканного лотоса и приложила руку к стене. Дык, — прозвучал негромкий глухой удар. Из-под ладони девушки высыпалась горстка цемента. Дык, — прозвучал ещё один. Дык, — за ним третий. Дык-дык-дык-дык-дык, — выбрасывая по микроскопическому заряду тульской энергии за раз, Татьяна Ильинична сделалась чем-то вроде живого перфоратора.

Спустя пятнадцать минут в стене хранилища образовалась дыра, в которую мог бы вылезти довольно крупный человек, — Вышегор Оров, например. По ту сторону дыры виднелась водная гладь Селигера; конкретно это крыло верфи стояло на сваях.

Татьяна отошла от дыры, а майор Оров наоборот подошёл. Он снял с себя рюкзак, достал из него молоток и альпинистский колышек, лёг на пол и по грудь вылез наружу. Спустя несколько минут возни майор Оров сумел-таки вколотить штырь в стену, чуть ниже уровня пола хранилища.

— Ведро?

Святопрост подал ему ведро. Вышегор снова высунулся на улицу, навесил ведро на колышек, поднялся, отряхнулся, сказал:

— Отлично, — и опрокинул набок открытую цистерну.

Мутаген разлился по полу, ручьём добежал до дыры и потихонечку стал выливаться наружу…

* * *

ОСОБНЯК МУТАНТИНЫХ

Когда мне пришёл видос от Танюхи, я как раз шарился по гостиной комнате. В подсобные помещения вроде кухни, котельной и кладовой я не совался, — там вполне могла оказаться прислуга, — а в остальном особняк совсем обезлюдел.

Орать и бегать я, конечно, не стал, но и на цыпках не ходил. Чувствовал себя, как дома.

Я удобно устроился на кресле перед камином и включил воспроизведение. Моему вниманию предстал документальный фильм. Интересный такой, прямо ух. Одним кадром снят.

Запись начиналась на парковке возле верфи Мутантина. Поначалу на картинке была толпа курящих девушек в офисной одежде, — я узнал почти всех; вон тёмненькая, вон светленькая, а вон и рыжуля, — а затем оператор неспеша повернулся на 360 градусов, чтобы ни у кого не возникало сомнений в том, где это снято.

После в режиме непрерывной съёмки, кадр за кадром, оператор входил в главное здание, шёл по коридорам, поднимался по лестнице на второй этаж, заходил в хранилище мутагена и крупным планом показывал лужу зеленоватой жижи, разлитой по полу и убегающей прочь, на улицу, прямиком в природоохранные воды.

Ништяк.

Я позвонил сестре.

— Вышли?

— Да, вышли, уже домой едем.

— Отлично. Много в озеро пролилось?

— Не-а, — ответила Танюха. — Вообще нисколько не пролилось. Не переживай, мы всё за собой вытерли. И даже дедушке стремянку приставили.

— Какому дедушке? — не понял я. — Какую стремянку?

— Забей, потом расскажу.

— Ладно.

Ну вот я и добыл тот самый компромат, который обещал Коле. Ну вот и заебись. Теперь бы уничтожить копромат на меня самого и можно будет навсегда забыть об этих сраных баронах; наконец-то расслабиться, выдохнуть и устаканить график.

Дел впереди куча. Сельхоз угодья, острый соус, кошачий корм, PR-агентство имени Борзолюбы Джакузьевны. Плюс рейды с Вежливыми Лосями, плюс кач, плюс овладение тринадцатой магией. Мезенские иллюзии — это, конечно, очень хорошо, но дамага мне сейчас явно не хватает. Хочу хлестать вражин лианами! Да такими, чтобы с канат диаметром были! Хочу себе броню из коры! И бревно ездовое!

Всё будет. Обязательно будет.

Я встал с кресла и пошёл на второй этаж особняка. Первый я уже прошерстил вдоль и поперёк и не нашёл ничего, что хоть отдалённо напоминало бы сервер.

Я двинулся по длинному коридору, попутно открывая все двери подряд.

Санузел сразу мимо. Бильярдная! Херасе! Красиво жить не запретишь. Но нет, я бы никогда не додумался установить сервера в бильярдной, так что тоже мимо. Дальше библиотека. В ней пробыл полчаса, искал рычаги, переставлял книжки; надеялся, что какая-нибудь полка в конце концов отъедет в сторону, но и здесь провал.

Дальше по коридору начались какие-то типовые комнатки, похожие на гостиничные номера. Для гостей, наверное.

Обыскивать не стал и двинулся дальше.

Бинго!

Ну… Наверное бинго. Я нарвался на тот самый кабинет, в который несколько дней назад меня доставили с мешком на голове. Кабинет Мутантина. Вот здесь есть смысл покопаться.

Первым делом я метнулся к письменному столу. Открывал ящики, рассматривал документы, залутал немного наличности за моральный ущерб, но ничего по-настоящему интересного не нашёл.

Включил баронов компутахтер.

Дальше заставки не прошёл.

Пароль «пароль» не подходил; ни «админ», ни «12345», ни даже «мутантинсупер» не пустили меня поглядеть на богатый внутренний мир Людвига Иваныча. Ни разу не удивлюсь, если у него там какая-нибудь грязь хранится.

Бросил стол, огляделся повнимательней. Отметил огроменных размеров картину-портрет в резной рамке. На картине Людвиг Иванович был одет в смокинг со строгой чёрной бабочкой. Он восседал на кресле, положив руки на подлокотники, и сурово глядел на зрителя. Ну прямо тверской Черчилль, еби его мать.

Я подошёл к картине и заглянул за неё. Сейф. Ну кто бы мог подумать? Жаль только, что со взломом замков у меня ещё хуже, чем со взломом компьютеров.

— Компьютеров, — повторил я вслух.

Ну точно же!

Я бросился обратно к столу, залез вниз и перевернул блок питания жопой к себе. Я, конечно, не сисадмин ни разу, но это очевидно — если сервер локальный, от него до стационарного компа должен тянуться кабель. Помню-помню, как на заре инторнета в конце 90-х/начале нулевых по всему городу с крыши на крышу перетягивали провода, чтобы народ мог пофлудить в областном чатике или порубиться онлайн с соседом.

Какие ж ламповые были времена! Пожалуй, вечерком повспоминаю и преисполнюсь светлой грустью, ну а сейчас:

— Вот ты где! — я схватился за эту серую скотину и вырвал её из блока питания.

— Ага, блядь! — я намотал кабель на кулак, вылез из-под стола и дёрнул, что было силы.

Ковролин затрещал и чуточку приподнялся, вот только…

— Иди отсюда, ёбаный дурак, — ногой я оттолкнул стол Людвига Ивановича, чтобы тот не мешался и не прижимал кабель к полу.

Стол завалился набок, ящики с грохотом вылетели из пазов, монитор ёбнулся на край и пошёл паутиной трещин. Какой-то прям азарт во мне проснулся! Ну не иначе гончая на след напала! Аф-аф!

Я дёрнул ещё раз. Ковролин приподнялся ещё выше. В целом, теперь направление мне стало понятно, но этого всё равно недостаточно. Я дёрнул в третий раз. Отлично! Изогнулся и треснул кусок деревянного плинтуса, под который уходил кабель.

Я бросился вперёд, перехватил кабель под плинтусом и дёрнул вновь. Хрусть-хрусть-хрусть, — затрещало дерево.

— Свали, бль!

Я уронил тумбу, которая стояла у меня на пути, и продолжил идти по следу. Ещё пара рывков и кабель пошёл вверх. Плотные виниловые обои рвались со звуком, от которого становилось щекотно, но я терпел и гнал кабель дальше.

В конце концов серый мерзавец исчез в стене.

— Ага!

Я тут же выскочил из кабинета Людвига Иваныча и ворвался в соседнюю комнату; туда, куда повёл меня кабель.

Это оказалась спальня Его Благородия. Всё вокруг такое же дорого-богатое, как и в остальном доме; здоровенная кровать с балдахином у стены, прикроватные тумбы, выход на балкон и… Вот она! Вот она, дверца в какое-то смежное помещение; как раз в сторону кабинета! Вот там, по идее, и должна