Солнцеворот желаний (СИ) - Пар Даша Игоревна "Vilone"

Не расстроится. Встав вплотную к изголовью, Ник наклонил голову набок, а потом пустил нить нориуса в переключатель и комнату озарил яркий свет. Проморгавшись, король увидел перед собой искусно сделанную иллюзию. Он не стал её трогать и разрушать. Только до боли сжал пальцы в кулаки, чувствуя, как напрягаются мышцы под одеждой.

«Она посмела! Она ослушалась! Она нарушает сделку!» — зазвучали обидные мысли и сразу пришло понимание, что это не произошло. Если бы Селеста нарушила Сделку, он узнал бы об этом первым. Так что она, как и он, ходит по краю, отыскивая окольный путь, как обойти кабальные условия и вырваться из-под его опеки. Уйти от него.

Одной лишь мысленной фразы оказалось достаточно, чтобы он кинулся прочь к открытому окну, выбираясь наружу и взлетая чёрным драконом в хмурое грязно-серое небо, где, забравшись высоко-высоко к тяжёлым от воды тучам, выпустил мощные струи огня, ощущая, как бьют по чешуе разряды зимней грозы. Ему хотелось забыться, просто стереть эти противные чувства, от которых так и хотелось кому-нибудь навредить. Вцепиться в глотку, разорвать путами нориуса, взрезать мечом и порвать когтями. Ему хотелось крови. Как можно больше пара над вспоротыми внутренностями, из которых сочится желудочный сок. Кровожадные картинки наполняли драконью пасть едкой слюной и Никлос расслабился, отпуская своего зверя на волю.

Пришла пора поохотиться.

* * *

Спустя пару часов после рассвета он вернулся во дворец. Небо осталось мрачным, но дождь уже прекратился. Температура спустилась к нулю, через пару дней должен пасть первый снег. Территория дворца с высоты полёта казалась серо-коричневой, унылой и чересчур туманной. От высокой влаги холод ощущался сильнее, чем если бы на улице было минус десять.

Расправляя крылья и погружаясь в чёрный дым, он ступил на край взлётной площадки человеком, из одежды на котором остались только рваные брюки и лохмотья вместо рубашки. Так бывает, если теряется концентрация и зверь берёт верх.

Сменив порванное на запасной комплект, хранящийся в подсобных помещениях башни, он ещё какое-то время провёл наверху, приветствуя ранних служащих и посыльных. За одолженными у стражников самокруткой и крепким чаем, он рассказывал истории о давнишней войне, поддерживая их дух и намёками готовя к грядущему, которое неведомо никому. Даже ему.

Спускаясь по лестнице, на повороте он застал Богарта, поднимавшегося навстречу. Даже в такую рань мужчина выглядел бодро и подтянуто, будто ему и вовсе не нужен сон. В последнее время канцлер часто ночевал во дворце или в квартирах, записанных на канцелярию, оправдываясь, что в поместье идёт ремонт, но нетрудно догадаться, как тяжело ему находиться рядом с опостылевшей женой.

Милан оказалась не такой нежной и юной розой, что он представлял в своих мечтах. Она больше походила на нервозную истеричку, которой нельзя угодить. Даже король понимал, что этот брак обречён, и остаётся только надеяться, что девица хотя бы в ближайшие десять-двадцать лет родит дитя, тем самым дав им возможность разойтись по разные стороны брака.

— Ваше Величество, хорошо, что я вовремя вас нашёл, — торопливо заговорил Богарт, постукивая тонкими пальцами по корешку чёрной папки. Он выглядел вспотевшим и нервным, что было ему несвойственно.

Ник плотнее укутался в плащ и, щёлкнув пальцами, велел следовать за собой, приказывая говорить всё как есть.

— Было совершенно проникновение в сокровищницу.

Король встал как вкопанный, медленно поворачиваясь к Богарту и цепко хватая его за плечо. Он сжал его до болезненного вздоха, а потом отпустил, бросившись вниз по ступеням. Канцлеру ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Их стремительный забег через дворец закончился возле входа в сокровищницу, где уже находилось несколько человек во главе кэрра Алфабэра Адгеля, двухметрового начальника стражи, что-то яростно им объясняющего, крутя указательным пальцем перед носами.

Мужчина почувствовал тёмное присутствие короля ещё до того, как тот показался из-за поворота и вовремя отошёл, так что Никлос прямиком, одним махом снимая все чары и следы нориуса с дверей, зашёл внутрь, создавая теневую завесу. Кроме Селесты Каргат никто и никогда не видел, что хранится в сокровищнице.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Когда король вернулся, у входа осталось лишь двое — Богарт и Алфабэр, нервно переминавшегося с ноги на ногу. Уже не в первый раз он подумывал об отставке. Двадцатилетняя безупречная служба обернулась настоящей катастрофой в этом году: проникновение в оранжерею, попытка похищения Селесты, а теперь и сокровищница.

— Кратко и без эмоций, — сухо выдал Ник, не показывая, как близко подошли к краю его подданные. Одно неверное слово — и он вспыхнет всепоглощающим огнём и тогда полетят головы. Начальник стражи подавил желание спросить, что украли и заговорил по существу.

Исторически сложилось, что охрана сокровищницы — это больше символическая работа, чем настоящая служба, так как сеть мощнейших охранных заклинаний вкупе с силой связанных нитей нориуса работала как часы, то сюда ссылали провинившихся или попросту не слишком сообразительных парней. Вся работа — отваживать заблудившихся, да присматривать за состоянием заклинаний раз в несколько месяцев.

Охрана меняется каждые двенадцать часов, и бывает, что сами охранники не знают, свою смену, так как состав постоянно меняется. В этот раз ночного сторожа отозвали в самом начале вахты, переправив в охрану городского портала — утром пребывает очередная делегация из Заокеании. Приказ был срочный, якобы от самого Алфабэра и, разумеется, фальшивый, но в итоге дневной стражник пришел к пустым закрытым дверям. Перестраховавшись, он обратился к начальству, цепочку распутали и получилось, что ночью у сокровищницы никого не было.

Заслушав неутешительный рапорт Алфабэра, вместе с устным прошением об отставке, которое естественно отклонил, Никлос отправил его разбираться с подчинённым, и оставшись наедине с Богартом, тихо приказал:

— Проверь всех, кого я прежде подозревал. Начиная от колдунов и заканчивая списком аристократок. Кто куда ходил, что говорил накануне. Проявляли ли наши гости интерес к сокровищнице. Носом землю перекопай, но найди следы! — отрывисто говорил король.

Он гладил воздух, проверяя каждую ниточку наложенных чар, убеждаясь, что их не тронули, а значит в сокровищницу попали иным путём. Это натолкнуло его на одну мысль, и он скрипнул зубами, еле сдерживаясь.

— Вы скажете, что искать? — осторожно поинтересовался Богарта и тотчас отступил, таким жёстким взглядом на него глянул король.

— Пропали вещи Клэрии. Разумеется, это не обычное ограбление, — во внезапной вспышке гнева Ник ударил рукой по кирпичной кладке, оставляя вмятину и кровь на костяшках пальцев, от которой стены запульсировали всеми цветами охранной магии. — Обрати пристальное внимание на… Амалию Бай. Подозрительно много вокруг неё совпадений.

— Подруга Селеста, — со значением протянул Богарт и Ник кивнул, подтверждая, насколько выгодно это для неизвестных планов его врагов.

Отпустив канцлера, Никлос вернулся в сокровищницу. Он прошёл все залы, переполненные опасными дарами и смертоносными реликвиям, и вернулся в самую маленькую и дальнюю комнату, где как в насмешку стоял распотрошённый и перевёрнутый сундук. Дерзость воров вновь взбесила его, и Ник со всей силы ударил ботинком по раскрытой крышке, доламывая ставшим бесполезным ящик.

Чувство бессилия лишь на мгновение посетило короля, прежде чем ярость вновь застлила глаза, и он шагнул к дальней стенке, касаясь горячей поверхности и находя разрыв в охранной сетке заклинаний. Да, они воспользовались потайным ходом, а значит знают о дворце и его тайнах почти столько же, сколько и он сам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Нажав на едва заметные пружины в стене, он открыл дверь и зашёл в лабиринт, направляясь к своему пленнику. Ведь только его он мог подозревать в столь вызывающем ограблении. Да и кому ещё могли потребоваться лишённые магии и всяческих особенностей вещи Клэрии?!