Арийский миф III рейха - Андрей Васильевич

Но этот случай был скорее исключением из общего правила. В первые годы существования РуСХА ряды его служащих пополнялись в основном за счет личных контактов. Руководство управления приглашало своих знакомых. Постепенно это стали делать начальники отделов и даже руководители учебных курсов, осуществлявшие свою деятельность в оберабшниттах СС, Лично, Дарре повлек в свое управление множество людей из «Нордического движения» и Имперского продовольственного комитета. Многие из первых сотрудников Управления по вопросам расы и поселений принадлежали к «Северному кольцу» или же числились в аграрно-политическом аппарате партии. Эти «сотрудники первого часа» большей частью родились в конце XIX века. Они были ветеранами Первой мировой войны, а затем продолжали воевать в составах немецких фрайкоров (добровольческих корпусов). В РуСХА, реорганизованном на новый манер, благодаря своему профессиональному опыту и идеологическим установкам они получали руководящие посты. Среди таких личностей можно было бы назвать уже знакомых нам Хорста Рехенбаха и Бруно Курта Шульца. Из аграрно-политического аппарата в РуСХА перешли три специалиста по сельскому хозяйству: Герман Райшле, барон Бернд фон Канне и государственный советник Вернер Вилликенс. Все они получили неплохие должности. Помимо этого, в те дни к сотрудничеству с РуСХА привлекалось множество расоведов и агрономов, которые осуществляли свою деятельность на общественных началах. Среди таковых мы могли бы увидеть уже упоминавшегося выше берлинского агронома Конрада Мейера, кёльнского социолога Вилли Боргера, лейпцигского расоведа и издателя журнала «Народ и Раса» доктора Отто Рехе, юриста Вильгельма Зауре, руководителя Имперского учреждения по исследованию родственных связей Курта Майера и «нордического пророка» Карла Вилигута, известного в СС под ритуальным именем Вайстор.

После того как РуСХА в 1934 году стало ведать в СС вопросами расового и идеологического обучения, расовых референтов стали набирать прямо из числа служащих оберабшниттов. Эти люди составили отдельную категорию сотрудников Управления по вопросам расы и поселений.Третий по счету руководитель РуСХА, группенфюрер СС Отто Хоффман, являлся одним из ярчайших примеров активистов, откликнувшихся на «внутренний призыв». В 1937—1938 годах он был расовым референтом воберабшнитте «Запад». Затем он занял пост начальника Родового

управления, а после этого и вовсе встал во главе Главного управления по вопросам расы и поселений. Или другой пример. Профессор германистики Ганс-Эрнст Швердт (тогда еще носивший имя Ганса Шнайдера) поначалу являлся расовым референтом в оберабшнитте «Северо-Восток», центром базирования которого был Кенигсберг. Известный исследователь Тибета Эрнст Шефер и социолог Вилли Боргер попали в РуСХА по протекции антрополога Генриха Рубеля, который занимался обучением эсэсовцев.

Как видим, кадры для РуСХА могли подыскивать и университетские профессора, которые специально присматривали молодых и талантливых ученых. Но и здесь залогом карьеры являлись личные связи, лояльность режиму и согласие принять новое мировоззрение. Эти факторы являлись решающими на протяжении всего существования Третьего рейха. Таким специально подобранным сотрудникам тут же присваивали младшие офицерские должности СС. Был и обратный процесс: в РуСХА могли попасть молодые эсэсовцы, которые еще учились в высших учебных заведениях. По крайней мере, после окончания учебы у них не возникало вопросов с трудоустройством. Почти у всех у них была более богатая политическая биография, нежели у товарищей Вальтера Дарре из «нордического движения» и аграрно-политического аппарата. В качестве примера можно привести трех сотрудников РуСХА: Конрада Эллерзика, Гюнтера Пфлаума и Георга Эбрехта. Все они были ветеранами Первой мировой войны, все были активными участниками фрайкоров, В годы Веймарской республики Эбрехт пытался попробовать стать колонистом в Африке. В начале 30-х годов он присоединился к нацистам. Все трое в годы Второй мировой войны сделали быструю карьеру в СС.

После того как функциональные обязанности эсэсовского ведомства Дарре стали расти как на дрожжах (расовый отбор будущих эсэсовцев, подбор невест и выдача разрешений на вступление в брак, организация сельских поселений, мировоззренческая учеба), стало требоваться еще больше дипломированных специалистов. Как уже говорилось выше, в начале 1935 года Управление по вопросам расы и поселений одно из первых в СС приобрело статус Главного управления. Расовый референт из оберабшнитта «Восток» унтерштурмфюрер Леттов, являвшийся кроме всего прочего адъютантом Дарре, описал этот процесс так: Главное управление СС, занимавшееся воинскими вопросами, он сравнил с кулаком; СД, занимавшееся разоблачением невидимых врагов, — с «глазами и ушами» СС, и, наконец, РуСХА, ведавшее духовной борьбой с врагами, расовым отбором и мировоззренческим обучением, виделось ему «устами и мозгом СС». Проще говоря, руководство Главного управления по вопросам расы и поселений рассматривало свое ведомство ответственным за создание расистской идеологии СС, которая автоматически предусматривала отбор «ценного материала» и «отбраковку некачественного».

РУСХА И ПРИНЯТИЕ НЮРНБЕРГСКИХ ЗАКОНОВ

Расовые эксперты СС всегда уделяли повышенное внимание тому, чтобы поддерживать в обществе антисемитские настроения. Строгий расовый отбор предполагал автоматическое отклонение

всех евреев, которые рассматривались как некая «антираса», воплощение расовой неполноценности, присущей в равной степени и славянам, и азиатам, и неграм. Рихард Вальтер Дарре с самого начала исходил из того, что «немецкая самобытность», «немецкость», обусловлена кровью немецкого народа. В своей книге «Новое дворянство» он предполагал, что «в грядущем немецком государстве предоставление гражданских прав будет в первую очередь обусловлено кровью, а потому само понятие немецкого гражданина неразрывно связано с понятиями расы и крови». Мысль о «немецкости», которая в первую очередь связана с наследственностью и кровью, а не с государственными формами и культурным бытованием нации, наиболее ярко характеризует идейный багаж ультраправых периода Веймарской республики. В итоге понятие «народ» сводилось к кровной общности.

Далеко не случайно, что специалисты РуСХА в 1934—1935 годы активно участвовали в подготовке имперского законодательства о гражданстве, и прежде всего — в разработке Закона «О защите немецкой крови и немецкой чести» управления НСДАП. Во время различных встреч и совещаний по подготовке этого закона высокопоставленные представители РуСХА настаивали на том, что он должен быть в первую очередь ориентирован против евреев. Эта инициатива находила полную поддержку и понимание у представите-лей Расово-политического управления (РПА) НСДАП. Расово-политическое управление было в нацистской партии мировоззренческой структурой, которая занималась обучением. В определенной степени оно было конкурентом РуСХА, что можно было ощутить уже в 1934—1935 годах. Но при подготовке законодательства, касающегося евреев, эти две структуры выступили единым фронтом, настаивая на тщательном учете всех евреев и немцев, имевших еврейских предков.

20 декабря 1934 года в Мюнхене, в штаб-квартире партии, так называемом «коричневом доме», состоялась встреча высокопоставленных чиновников Третьего рейха. Инициатором этого совещания выступил имперский руководитель врачей доктор Герхард. Он хотел, чтобы эксперты обсудили будущую расовую политику Германии, а все присутствующие заняли четкую позицию по проблеме практического регулирования этого вопроса. От Управления по вопросам расы и поселений на этом мероприятии присутствовали Рехенбах, унтерштурмфюрер Майер и руководитель штаба РуСХА доктор Брандт. Кроме них, в роли экспертов выступали специалист

по наследственности доктор Вальтер Гросс (Расово-политическое управление НСДАП) и доктор Иоахим Герке (Министерство внутренних дел). Позже структура, представленная Герке, стала само-стоятельной и получила название Имперского учреждения по исследованию родственных связей. В 1940 году она стала называться Имперским родовым управлением. В 1935 году это ведомство возглавил Курт Майер, присутствовавший на декабрьской встрече по линии СС.

Тон на этом совещании задавали представители Расово-политического управления НСДАП и Управления по вопросам расы и поселений. Результатом его стало предложение о принятии специального законодательства, которое бы: а) предполагало окончательное и полное исключение евреев из общественной жизни; б) предельно точно регулировало участие в общественной жизни «еврейских метисов». Понятие «еврейский метис» было весьма многозначным. По представлению расовых экспертов СС и партии, в качестве таковых должны были рассматриваться любые люди, которые имели в своей родословной предков-евреев. Границей для необходимого доказательства арийского происхождения должна была стать та же дата, которая использовалась при приеме в СС и наследовании крестьянских дворов — 1800 год. Лиио только с одним еврейским предком второй степени (мать, отец) рассматривалось как еврей. Расовые эксперты хотели запретить им не только бракосочетание с немцами, но и любые половые сношения. При этом во всех общественных местах и на работе они должны были носить специальную одежду. Они не могли владеть землей, сельскохозяйственными наделами, а также являться прислугой в домах немцев. Те из «еврейских метисов», кто сознательно отказывался от воспроизводства потомства, имел послабления по сравнению с остальными метисами и евреями (ношение обыкновенной одежды и т.д.). Предполагалось добиться «окончательной миграции евреев и их потомков» в «специально отведенные поселения». Совещание закончилось вынесением следующего вердикта: «Лишь в данный момент Германии выпала возможность окончательно урегулировать еврейский вопрос. Им надо воспользоваться и провести территориальное разделение между еврейским народом и немцами».