Седьмая луна - Мариус Габриэль

– Неужели ты думаешь, что испугала меня? – улыбнулся он, внимательно глядя ей прямо в глаза.

Выждав минуту, он шагнул к ней.

Сакура сделала выпад и описала ножом круг. Клэй отскочил, но потом снова начал наступать. Конечно, он был достаточно силен – и ловок, чтобы применить прием, схватить ее за руку и отобрать нож, но она могла порезать ему руки, а ему не очень-то хотелось истекать кровью в этом грязном, вонючем бомжатнике.

Сакура медленно отступала к стене, и наконец, прижалась к ней спиной и застыла, выставив перед собой руку с ножом. Только сейчас, на фоне окна, Клэй увидел, что на ней была та же одежда, в которой он видел ее в прошлый раз. Как только она выдерживает в легком платье на таком собачьем холоде?

– Не подходи! – пригрозила она, помахивая, ножом и демонстрируя готовность в любую минуту нанести удар.

– Сакура, ты можешь поцарапать меня, не более того, – уговаривал ее Клэй. – Не дури. Тебя никто не обидит. А если ты попытаешься ударить меня ножом, я могу запросто сломать тебе руку, а то и шею. Зачем тебе это надо? Опусти нож, и мы спокойно поговорим.

Он не мог не отметить, что она была прекрасна в этот момент – сильная, отважная, дикая, готовая на все ради свободы, излучающая какую-то необъяснимую уверенность в своих силах. Словом, настоящий боец, готовый сражаться до последнего вздоха.

– Сакура, ради всего святого, опусти нож, – взмолился Клэй, медленно приближаясь к ней. – Клянусь, я не причиню тебе зла.

– Не ври, я знаю, кто ты такой.

– Неужели? Как интересно!

– Ты рэйбен. Тебя послал сюда Джей Хан.

– Джей Хан? – переспросил Клэй и облегченно вздохнул. – Не знаю никакого Джей Хана. – Он отошел на несколько шагов назад, решив не загонять ее в угол. – Ты ошибаешься, Сакура, меня зовут Клэй Манро, и работаю я на Фрэнсин Лоуренс. Именно по ее инициативе мы пытались задержать тебя в квартире Стефана Георгиу.

– Ты лжешь.

– Я никогда не лгу, Сакура. – Он поднял руки в примирительном жесте. – Послушай, мы, конечно, поступили с тобой по-свински, но сейчас тебе некуда бежать. Поэтому предлагаю не осложнять и без того ужасное положение, в котором ты оказалась, и пойти со мной.

Она даже глазом не моргнула. По всему было видно, что девушка приготовилась к последнему сражению и ни за что на свете не отступит от своих намерений. Сейчас можно было надеяться только на силу слова и доводы разума.

– Послушай, почему бы нам не выйти из этой вонючей дыры? – предложил Манро. – Мы могли бы перекусить где-нибудь, выпить по чашке кофе и спокойно поговорить. А когда ты успокоишься, мы пойдем к миссис Лоуренс.

– Я видела твой фотоаппарат, – процедила она сквозь зубы.

– Не понял?

– Я видела, как в метро ты фотографировал меня.

– Ну и что? – искренне удивился Клэй. – Это моя работа. Как я могу отыскать в этом городе человека, если у меня нет даже его фотографии? – Он развел руками и снова принялся уговаривать ее: – Послушай, Сакура, ты устала, голодна и еле держишься на ногах. Ты ела что-нибудь за последние четыре дня? Вряд ли.

– Я не позволю тебе отправить меня к ним, – прошипела, как дикая кошка, Сакура.

– К кому? – вытаращил он глаза. – Послушай, я еще раз повторяю, что выполняю задание Фрэнсин Лоуренс и пришел сюда один, без оружия. Если хочешь знать, я был ранен во Вьетнаме, и у меня нет ни малейшего желания получить перо в бок в этой вонючей дыре. У меня рана до сих пор ноет, а ты пнула меня ногой прямо в грудь. Я не желаю тебе зла, Сакура, честное слово. Опусти нож, и пойдем отсюда.

– Я могу убить тебя даже без ножа, – продолжала упорствовать она, но уже без прежней уверенности.

– Боже мой, какие страсти! – простонал Клэй, закатив глаза. – Ты не сможешь убить меня даже из базуки, дорогая. Все, что ты можешь сделать, так это поцарапать мне руки и разодрать ногтями лицо. А я могу сделать с тобой все, что захочу. – Клэй сам удивился, что его слова прозвучали совсем не так уверенно, как он бы этого хотел.

Убедившись в том, что она не собирается сдаваться без боя, он тяжело вздохнул, выставил вперед руки и двинулся к ней, внутренне приготовившись к самому худшему. И вдруг с ужасом обнаружил, что она ужасно грязная. Впрочем, ничего удивительного: в этой грязной халупе просто невозможно остаться чистой.

В этот момент за спиной послышался какой-то шум. Клэй оглянулся и увидел внизу морщинистое лицо сумасшедшего старика, уставившегося на них безумными глазами.

– Проваливай отсюда! – скомандовал Манро, вдруг осознав, что оказался между двумя сумасшедшими.

– Это ты проваливай, мерзавец! – злобно прошипел старик, – Черному дьяволу место в аду, белому ангелу – в раю. – Он увидел нож в руках Сакуры и радостно завизжал: – Вот сейчас она тебе покажет, черный дьявол! Она проткнет твое черное пузо!

Не долго думая Манро оторвал от стены кусок штукатурки и швырнул его в старика. Тот попятился, осыпая его проклятиями, и вскоре исчез из виду. Только сейчас Клэй понял, что Сакура могла броситься на него и всадить нож по самую рукоятку. Почему же она этого не сделала?

– Твой сосед, кажется, немного того, – хмыкнул Манро, покрутив пальцем у виска.

Сейчас он находился так близко от нее, что она без труда могла бы пырнуть его ножом. Ее длинные ресницы и смуглая кожа напомнили ему какой-то тропический цветок, который он часто видел в джунглях Вьетнама. Ему вдруг стало до боли жаль эту несчастную женщину, которая металась по городу, как загнанный зверь, а сейчас, оказавшись в ловушке, дрожала от ужаса, но не собиралась сдаваться.

– Послушай, Сакура, – произнес он, всем своим видом показывая, что не намерен на нее нападать, – ты в западне. Если хочешь знать, я вполне мог бы выйти на улицу и позвать полицейских, но я этого не делаю. Хватит бегать по городу и пугать людей своим диким видом.

– Уходи немедленно, – прохрипела она пересохшими губами и снова направила на него нож.

Клэй подумал, что придется брать ее силой.

– Послушай, – все еще продолжал он ее уговаривать, – я единственный человек, который в состоянии тебе помочь. Понимаешь? Единственный! У тебя нет ни цента в кармане, нет крыши над головой, нет друзей или знакомых, которые могли бы тебе помочь. Ты не сможешь долго прятаться в этих развалинах. Вечером сюда приедут бульдозеры и снесут все эти развалюхи к чертовой матери. Сакура, будь умницей, не дури. У тебя нет выбора, кроме одного – поверить мне и пойти со мной.

Нож сверкнул в полумраке, чуть не уткнувшись ему в грудь.

– Уходи!

Он не стал с ней спорить, не стал угрожать, а просто сделал шаг назад и приготовился отразить нападение.

– Сакура, последний раз прошу: пойдем со мной. Я хочу помочь тебе. – Он уже не просил, он умолял ее.