Чудовища морских глубин - Бернар Эйвельманс

«С чрезвычайной осторожностью правдивым следует признать существование в Тихом океане осьминога размером около 2 метров в развернутом виде».

Осьминог с размахом щупалец 2 метра ― таков был чемпион среди головоногих, по мнению доктора Шеню и его коллеги, в то время как уже были зафиксированы по меньшей мере пять кальмаров, выброшенных на берег, длиной от 3 до 12 метров, не считая щупалец, и измерены полдюжины обрубков щупалец длиной от 7 до 14 метров, а толщина одного из них достигала 75 сантиметров!

Лицом к лицу с легендой: ученый инстинктивно пятится

За границей положение было ничуть не лучше, чем во Франции, и такая необычная ситуация не менялась. Блестящий германо-американский натуралист Вилли Лей еще в 1948 году беспокоился по этому поводу:

«Так называемые «руководства» по большей части избегают рассматривать гигантские разновидности, ограничиваясь упоминанием хорошо известных видов. Громадная «Библиотека натуральной истории» Лидеккера (издания 1904 г.) не посвятила ни одного параграфа на своих 3556 страницах большого формата кракену. Немецкое издание «Жизнь животных», еще большее по объему, начатое известным доктором Альфредом Бремом и достигшее сегодня «в кратком варианте» 14 томов энциклопедического формата, посвятило только одну страницу этой теме».

Вилли Лей объясняет это молчание ― или эту чрезмерную сдержанность ничтожным объемом зоологической информации, даже в наши дни, о гигантских головоногих; сводится она обычно к утверждению, что такие животные существуют:

«Общий вес тела, достигающий тонны и более, щупальца, длина которых часто превышает 6 метров, страшные глаза 25 сантиметров в диаметре, окраска, меняющаяся от темно-зеленой до яркой кирпично-красной,― таковы зарегистрированные факты».

Если бы даже наши знания о гигантских кальмарах ограничивались этими данными, разве не заслуживают они изумленных комментариев? И в таковых нет недостатка ― объемные главы этой книги свидетельство тому. Мы гораздо меньше знаем о многих морских животных, как и о сухопутных, относительно которых в руководствах имеются пространные комментарии.

По всей вероятности, упорное молчание всех серьезных изданий XIX века объясняется атмосферой легенды, в которую погружены герои этой истории. К тому же слишком сильна тенденция путать легендарное с чисто мифическим. За немногими исключениями, зоологи, имеющие отношение к учреждениям, где хранятся останки гигантских чудовищ, не поднимают никакого шума по этому поводу, как будто бы удерживаемые странной застенчивостью. И это бессознательное конспиративное молчание в большой степени ответственно за незнание других. Каждый ведет свою тайную игру, и в результате кусочки головоломки остаются разрозненными и нерасшифрованными.

Политика умалчивания некоторых более поздних руководств, написанных в эпоху, когда самые вопиющие свидетельства рассеяли в большой степени туман тайны, не может иметь другого оправдания, как отвращение многих ученых ко всему, что граничит с легендой.

По этому поводу можно напомнить, что легенда ― это не что иное, как знание, пробелы в котором заполнены выдумкой. Иногда она бывает даже необоснованной типизацией отдельного факта ― редкого, исключительного.

Острова исчезают из-за ошибки картографа или из-за настоящего подземного толчка. Спины гигантских животных появляются на глазах мореплавателей, как миниатюрные архипелаги. Рассказчик соединяет два эти события, и рождается легенда.

Гигантский кальмар, хищник, как все его родичи, «поохотился» на матроса, чистившего корпус стоявшего неподвижно парусника. Поколения моряков рассказывают об этом необычном и даже ужасном случае, и вот уже рогач становится страшилищем для всех, более опасным, чем акула, на совести которой в тысячу раз больше жертв. Но акула входит в число обыкновенных опасностей на море! Так появляется еще одна легенда. Но разве романтическая форма этих легенд зачеркивает реальность ― громадность размеров, врожденную агрессивность гигантского кальмара?

Кальмар «Алектона»

17 ноября 1861 года пароход «Алектон» покинул Кадис и направился в Кайенну. Тридцатого числа того же месяца, в полдень, он находился в сорока лье от Тенерифе, когда матрос прервал размышления капитан-лейтенанта Фредерика Мари Буйе, беспечно отдыхавшего на палубе после хорошего обеда.

― Капитан, впередсмотрящий видит обломки, плывущие по левому борту.

Среди моряков уже разгорался спор по поводу плывущего предмета:

― Это как будто опрокинутая лодка…

― Да, нет… это нечто иное ― как пучок водорослей.

― Да что вы! Оно же красного цвета, это больше похоже на труп лошади.

― Лошадь в открытом море? Ты шутишь! Это просто бочка.

― Вовсе нет! Он прав ― это животное. Смотрите, видны его лапы…

Капитан тотчас распорядился о маневрах, чтобы подплыть ближе к загадочному объекту. По прибытии на Канарские острова он сам расскажет о том, что увидел:

«Я сразу узнал гигантского кальмара, существование которого, казалось, отводилось области басен. И вот я нахожусь совсем рядом с этим необычным существом, которое иногда поднимается из самых глубин моря, как будто специально для того, чтобы бросить вызов науке. Это было слишком редкой удачей, чтобы не воспользоваться ею; и я решил изучить этого монстра как можно ближе, попытавшись поймать его».

Боевая тревога. Все выходят на палубу и готовятся к борьбе с необычным противником. Готовят гарпуны, заряжают ружья, раскладывают петли для ловли огромного моллюска.

Увы! Море было слишком бурным, и корабль, плывя поперек волны, попал в беспорядочную бортовую качку, что совсем не облегчало задачу охотников. После каждой встречи с кораблем изрешеченное пулями животное пыталось уйти от преследования, продолжая, однако, плыть по поверхности воды. Под залпами огня оно на мгновение исчезало в волнах, чтобы вскоре снова появиться на поверхности воды, не переставая встряхивать и выкручивать свои гибкие конечности. Но каждый раз, когда ему удавалось отплыть на некоторое расстояние, корабль тотчас менял курс и следовал за ним.

И вот после нескольких часов беспрерывной, беспощадной охоты экипажу удалось подвести корабль вплотную к кальмару. И сразу с палубы засвистели гарпуны; один глубоко вонзился в студенистое тело.

Защищаясь, животное лишь извергало из себя клейкую массу «чернил». Вокруг распространился сильный запах мускуса. Воспользовавшись растерянностью кальмара, матросы накинули петлю на его тело. И уже собирались покрепче опутать его и поднять на борт, но морская волна неожиданно резко отбросила корабль и выдернула гарпун, с таким трудом вонзенный в рыхлое тело. Петля предательски соскользнула по скользкой шее кальмара до самых плавников.

Собравшиеся на палубе общими усилиями пытались поднять животное на корабль. Уже показалась из воды значительная часть его тела; но веревка, все больше и больше врезаясь в студенистую массу, вдруг с легкостью, с какой проволока разрезает кусок масла, отсекла хвост животного, и двухтонное тело со страшным шумом плюхнулось обратно в воду. Люди, стоявшие на палубе, однако, наблюдали его достаточно долго, чтобы суметь составить точный портрет.

Это был гигантский кальмар. Его длина, от кончика хвоста до ужасного попугаеобразного клюва, на вид составляла от 4,5 до 5,5 метра, не считая восьми полутораметровых конечностей. Отсутствие двух дополнительных щупалец свидетельствовало о давней схватке с каким-нибудь прожорливым китом. Замедленность реакций животного говорила о том, что он близок к смерти.

Его кирпично-красный цвет соответствовал имеющимся описаниям гигантских кальмаров, составленным путешественниками и китобойцами. Огромные, величиной с тарелку глаза, такого же серо-зеленого цвета, что и голова, казались странно неподвижными. Полуметровый рот был увенчан весьма опасным клювом. Что же касается туловища ― перетекающей, вздутой посередине формы,― оно представляло собой впечатляющую массу плоти, которая, сужаясь к хвосту, переходила в две мясистые, округлые лопасти плавников.

Понимая, что покончить с монстром можно, только подплыв к нему на лодке, капитан корабля Буйе не решился подвергать опасности жизнь своих людей ради «удовлетворения любопытства, пусть даже и научного». Несмотря на настойчивые уговоры офицеров и матросов, он не стал спускать шлюпку на воду, опасаясь, «как бы в этой встрече «лицом к лицу» чудовище не опрокинуло лодку и не задушило кого-нибудь из матросов своими опасными щупальцами, заряженными электрическими импульсами».

Таким образом, после нескольких бесплодных попыток захватить покалеченное животное, ловко избегавшее встречи с кораблем, оно было предоставлено своей судьбе.