Во власти девантара - Бернхард Хеннен

Мужчины коротко посовещались, потом пригнали кожаную лодку к берегу. Оба они смотрели на него странно.

— Ты действительно Мандред Торгридсон, — благоговейно произнес старший из двоих. — Я узнаю тебя, пусть ты и не постарел ни на день с того момента, как я видел тебя в последний раз.

Мандред пристально взглянул на собеседника; он никогда прежде не видел его.

— Кто ты?

— Я — Эрек Рагнарсон.

Мандред нахмурил лоб. Он знал ребенка с таким именем. Дерзкого рыжеволосого сорванца. Сына своего друга Рагнара, которого задрал человек-кабан.

— Перевезите нас, — решил вмешаться в разговор Сванлайб. — И давайте поговорим за кружкой мета. У меня не горло, а русло пересохшего ручья, и здесь не лучшее место принимать усталых путников. По крайней мере, меня-то вы помните, правда? Я был в деревне всего пару дней тому назад.

Старший из рыбаков кивнул. Затем подал им знак садиться в лодку. Когда Нурамон и Фародин сели, Мандред заметил, что Эрек украдкой осенил себя ограждающим знаком. Догадался, кто они такие? Через фьорд переезжали в полном молчании. Эрек то и дело оборачивался через плечо. Один раз Мандреду показалось, что он хочет что-то сказать. А затем покачал головой и снова отвернулся.

Когда они привязали лодку к причалу, уже смеркалось. Из-под крыш домов сочился дым. Пахло жареным мясом и свежим хлебом. У Мандреда потекли слюнки. Наконец-то он снова по-настоящему поест! Жаркое и мет вместо шелковицы и родниковой воды!

Мандред уверенно зашагал по причалу. Ему казалось, что в животе у него поселилась большая, отчаянно машущая крыльями чайка. Оставалось надеяться, что он сможет сдержать слезы, когда появится Фрейя.

Выход с причала преградила большая собака. Она угрожающе зарычала. Со стороны деревни прибежала еще одна. Показались мужчины с копьями.

Мандред развязал висевший на кабаньем копье мешок и швырнул собакам окровавленный кусок плоти.

— Вот, мои хорошие. Я вам кое-что принес. — Затем поднял взгляд.

Ни одного из мужчин ярл не знал.

— Мандред Торгридсон вернулся, — торжественным голосом произнес старый рыбак. — То была долгая охота. — И он величественным жестом отогнал в сторону вооруженных жителей деревни. — Дайте пройти ярлу Мандреду.

«Хороший мужик», — подумал про себя Мандред. Он и не знал этого фирнстайнца, но с этим Эреком можно иметь дело.

Фрейя не пришла, и это несколько удивило ярла. Но у нее наверняка какая-то срочная работа. Когда она печет хлеб или готовит, ее никто не в силах оторвать от печи.

Его дом хорошо пережил зиму. Вот только кто-то заменил две резные конские головы на кабаньи.

Мандред открыл тяжелую дубовую дверь, откинул в сторону шерстяной полог и жестом пригласил своих товарищей войти. В зале без окон царил полумрак. В длинной жаровне, стоявшей посреди комнаты, мерцали угли. Молодая женщина поворачивала вертел, на который был насажен гусь. Она удивленно подняла голову.

— Мандред Торгридсон вернулся, — провозгласил Эрек, протиснувшийся в дверь за спинами Фародина и Нурамона.

— Постыдись, Эрек, напился еще до захода солнца, — язвительно ответила женщина. — И забирай своих собутыльников. Для них нет места в моем зале.

Мандред удивленно огляделся по сторонам. Фрейи нигде не было.

— Где моя жена?

Рыбак понурился.

— Принеси нам мету, Гунхильда, — прошипел он тоном, не терпящим возражений. — А потом созови стариков. Приведи хромого Беорна, и Гудрун, и Снорри. И принеси всем мету, проклятье! Об этом дне станут говорить наши правнуки!

Мандред бросился вдоль стены, где были устроены спальные ниши. Там Фрейи тоже не было. Рядом с ее постелью с потолка свисала колыбелька, которую он вырезал в начале зимы. Она была пуста.

— Сядь, ярл. — Рыбак осторожно взял его под руку и повел к жаровне.

Мандред опустился на одну из скамей, широко расставив ноги. Что здесь творится? У него закружилась голова.

— Ты помнишь, как когда-то подарил маленькому Эреку Рагнарсону старый нож и полдня показывал, как разделывать зайца? — Рыбак запинался. Глаза его влажно блестели.

Гунхильда поставила между ними на лавку кружку мета и положила ароматный каравай хлеба. Мандред оторвал кусок и набил себе рот. Еще теплый. Затем сделал глубокий глоток мета.

— Ты помнишь? — настаивал старый рыбак.

Мандред кивнул.

— Да, а что?

— Тот мальчик… Это… Это был я, ярл.

Мандред поставил кружку.

— Мы все считали тебя мертвым, — затараторил Эрек. — Мы нашли их… моего отца и других. Только тебя не нашли… И чудовища тоже. Много историй рассказывают о том, что случилось той зимой… Некоторые полагают, что ты заманил человека-кабана на лед и вместе с ним рухнул в холодные глубины фьорда. Другие думали, что ты ушел в горы. А еще говорили, что Лут в скорби своей завесил свою пещеру ледяным пологом. Фрейя никогда не верила в то, что ты мертв. Всю следующую весну она то и дело гоняла мужчин искать тебя. И с ними ходила, пока не родился ребенок. Крепкий мальчик. Он дал ей мир. Его звали Олейф.

Мандред глубоко вздохнул. Прошло время, это он понимал. Была весна, хотя должна была быть зима. В пещере всегда было светло. Только таившийся за льдом свет мерцал и временами пропадал. Он заставил себя успокоиться.

— Где моя жена? И мой сын… — Воин поднял глаза. В зале появились мужчины с копьями и уставились на него. В низкий дверной проем входило все больше и больше чужаков. Только Нурамон и Фародин избегали его взгляда. А еще Сванлайб. Что знают они такого, что остается скрытым от него?

Эрек положил руку ему на плечо.

— Мандред, я — тот самый мальчик, которому ты подарил нож. Ты пропадал тридцать зим. Ты помнишь… Когда я был еще маленьким, едва научившимся ходить, на меня напал один из псов Торклайфа. — Эрек закатал левый рукав своей грубой рубахи. Предплечье было все покрыто глубокими шрамами. — Я — тот самый мальчик. А теперь ты мне скажи, почему ты не старик, Мандред. Ты был старше меня больше, чем вдвое. И тем не менее я не вижу седины в твоей бороде и усталости в глазах. — Он указал на дверь длинного дома. — Ты все тот же мужчина, который почти тридцать лет назад покинул этот дом, чтобы отправиться на охоту за человеком-кабаном. Таков дар, за который ты откупился своим сыном?

Холодная ярость захлестнула воина.

— Что ты такое говоришь? Что с моим сыном? — Он вскочил, опрокинув при этом кружку мета со скамьи. Зеваки отпрянули. Правая рука Фародина легла на рукоять меча. Он внимательно смотрел на копьеносцев.

— Что сталось с Фрейей и моим сыном? — закричал Мандред, и голос его сорвался. — Что здесь происходит? Деревня заколдована? Почему вы все так изменились?