Клятве вопреки - Карен Хокинс

— Боец до мозга костей.

Его низкий голос звенел от восхищения — или от разочарования?

— Спасибо за все, что сделал для меня. — У Маркейл сжалось сердце. — Ты был удивительно терпелив, я даже не ожидала.

— Я стал значительно старше. И многое изменилось.

Это правда; теперь они оба были более опытными и, вероятно, более несчастными.

Во всяком случае, она.

Маркейл осознала, что пристально смотрит на Уильяма, лаская взглядом строгие линии его губ и подбородка. В этом человеке было что-то суровое и жесткое — что вызывало у нее желание пробудить в нем светлые стороны характера, доброту и мягкость.

— В чем дело? — Уильям нахмурился. — У меня что- то на подбородке? — Он вытер его рукой. — Вероятно, это грязь. Она густая, как смола. — Он насмешливо посмотрел на Маркейл. — Единственное, что заставляет мириться с этой погодой, так это то, что и нашим противникам никуда от нее не деться.

— Верно! — с горячностью согласилась Маркейл.

— Пойду посмотрю лошадей. — Он отошел от Маркейл. — Быть может, конокрада — хозяина гостиницы удастся убедить снизить цену за корм для наших лошадей.

— Уверена, у тебя получится.

Маркейл понравилось, что он сказал про лошадей «наши», но было жаль, что скоро это превратится только в воспоминание.

— Мне пора, так как, вероятно, придется отправляться рано, — сказала она, плотнее кутаясь в накидку.

— Скорее всего.

С этими словами Уильям надел накидку и вышел, оставив Маркейл одну в пустом холле.

Не имея понятия, какая комната предназначена ей, Маркейл отправилась на поиски миссис Маккланнахан и нашла ее, пересказывающей целый список жалоб своему мужу. Бедняга настолько обрадовался при виде Маркейл, что она позволила ему проводить ее в ее комнату.

Оказавшись там, она с удовольствием оглядела свои апартаменты и осталась довольна, увидев, что заказанная ванна ожидает ее. Комната с широкой кроватью, на которой лежали большие перьевые подушки, с гардеробом приличного размера у одной стены и умывальником, занимающим угол возле камина, произвела на нее очень приятное впечатление.

Порывшись в сундуке и дорожной сумке, Маркейл извлекла ночную рубашку и халат из плотного шелка, а также маленькую коробочку с лавандовым мылом, а потом разделась и устало опустилась в ванну.

Теплая вода остывала, поэтому Маркейл быстро намылилась, в последнюю очередь вымыла волосы и, покончив с мытьем, вытерлась перед камином, а потом надела халат и замотала волосы полотенцем.

Покопавшись еще немного в своих вещах, она достала отделанную серебром щетку для волос и села перед камином сушить волосы. Сидя там и расчесывая волосы, она старалась не думать об Уильяме, но это ей давалось с трудом. Чтобы занять свои мысли чем-нибудь другим, Маркейл повторяла отрывки, которые могла вспомнить, из новой пьесы, которую, как предполагалась, должна приготовить к новому сезону, и даже добавила несколько строк из «Ромео и Джульетты» для полноты картины.

Но в любой сцене из любой пьесы, казалось, говорилось об одном и только об одном: о любви или о крушении любви. Проклятие, когда же театр стал таким сентиментальным?

Тогда она попробовала читать по памяти строки из разных стихотворений, которые помнила, но перед ней возникла та же проблема. В конце концов, она решила обратиться к алфавиту и произносила его по порядку и задом наперед. Она занималась этим целых восемь минут, а потом резко встала, накинула на плечи мокрое полотенце и положила щетку на туалетный стол.

Зеркало было слегка кривым, и благодаря этому Маркейл казалась выше.

Интересно, Уильям предпочитал высоких женщин? Несомненно, за эти годы у него такие были — и низкорослые тоже, как и худые и…

— Это нелепо, — нахмурившись, сообщила Маркейл своему отражению, с такой надеждой смотревшему на нее. — Ты просто ревнуешь — а у тебя нет на это права. — У нее сжалось сердце, а у ее отражения поникли плечи. — Ты позволила своему упрямству погубить эту ночь. Ты хочешь быть с ним, но он скоро покинет тебя. Расстаться с ним будет тяжело для тебя, но разве что-то может быть хуже того, что есть сейчас? — Ее отражение кивнуло в полном согласии. — Кроме того, мы можем найти мисс Чаллонер уже завтра, а это означает конец нашего совместного путешествия, и я уже больше, никогда не увижусь с Уильямом. — Тень печали пробежала по лицу ее отражения. — Именно так. И что же ты теперь собираешься делать?

Существовала одна-единственная вещь, которую она могла сделать. Решительно повернувшись, Маркейл достала из сундука сорочку и голубое утреннее платье, быстро переоделась, свободно собрала наверху влажные волосы и сунула ноги в голубые замшевые полуботинки, а затем взяла накидку и, открывая дверь, набросила ее на плечи.

Когда она повернулась, чтобы запереть дверь, большая теплая рука забрала у нее ключ.

Маркейл поняла, кто это, в ту же секунду:

— Уильям? Что ты здесь делаешь?

Глава 15

Письмо Уильяма Херста брату Майклу, написанное на палубе «Хитрой ведьмы».

«Новая информация об амулете нашей знаменитой семьи, извлеченная на свет мисс Смит-Хотон, крайне интересна. Сгораю от нетерпения узнать, что тебе стало известно после перевода папирусов.

Однако я уверен, что для меня это не в такой степени познавательно, как для тебя. Последние полгода ты все больше и больше пишешь о поисках семейного амулета и все меньше и меньше о других своих исследованиях — о тех, что оплачивают твои счета и преумножают твою славу путешественника. Конечно, замечательно, что ты хочешь вернуть амулет в наше семейное хранилище, но тебе нужно быть осторожным и не терять из виду свою главную цель — пополнение своих коллекций. Говорю по собственному опыту, что очень печально, когда забываешь о своей жизненной цели. Однажды я отвлекся от своей цели и до сих пор жалею об этом».

Уильям смотрел в фиалковые глаза Маркейл и мысленно задавал себе тот же самый вопрос. Он успел проделать весь путь до конюшни, прежде чем понял, что меньше всего ему хочется быть где-то, где нет Маркейл. Уильям не знал, почему позволил ей отослать его, и это выводило его из себя.

Что было в ней такого, что заставляло его думать о ней постоянно? Что бы это ни было, он решил без промедления положить этому конец.

Уильям как раз подошел к ее двери, но, услышав, как в замке поворачивается ключ, быстро отступил в сторону, чтобы не мешать ей выйти. От Маркейл слегка пахло лавандой, ее кожа порозовела, а волосы были свободно собраны на макушке.

До этого момента у Уильяма не было никакого плана, он просто хотел быть рядом с Маркейл, но в ту секунду, когда он увидел, как она с удивлением смотрит на него фиалковыми глазами, прячущимися в тени длинных ресниц, он понял, чего хочет.