Невеста скандального шпиона - Селеста Брэдли

— К Кларе? Умоляю тебя, Далтон, неужели ты так никогда и не простишь меня за то, что я похитил твою жену?

Этеридж сложил руки на своей широкой груди.

— Похитил… посадил ее как в тюрьму к себе на колени… целовал ее…

— Один проклятый поцелуй! Один несчастный маленький поцелуйчик!

Этеридж поднял бровь.

— И с этого момента все полетело кувырком.

Натаниэль вытянул перед собой обе руки, признавая свое поражение.

— Отлично. Я только трачу свое время. — Он встал. — Спасибо за бренди.

Этеридж шумно выдохнул, затем ослабил свою угрожающую позу.

— Ох, ну хорошо! Садись, Кобра. Скажи мне, что тебе нужно.

Натаниэль сел.

— Мне нужно приглашение. И, возможно, не одно, — он откинулся назад в кресле. — Лорд Предатель заново выходит в свет, и я хотел бы, чтобы при этом присутствовало так много публики, насколько это возможно. У тебя есть связи с людьми, которые смогут убедить кого-либо пригласить меня на общественное мероприятие.

— Китти Найт, племянница Клары, и ее муж дают бал по случаю окончания сезона завтра вечером, — Этеридж заколебался. — Я слышал, что ты теперь помолвлен. Ты придешь со своей невестой?

— Да.

— Ты уверен, что это хорошая идея?

Натаниэль слегка улыбнулся.

— Нет. Но я также уверен, что я не смогу остановить ее.

— Очень хорошо. Думаю, что я смогу достать тебе такое приглашение.

— Благодарю тебя. Я это очень ценю.

— Мой Бог, парень, неужели необходимо быть таким несгибаемым? Ты начинаешь походить на кочергу каждый раз, как только переступаешь порог этого здания!

Натаниэль в ответ еще больше напрягся.

— Этот клуб не является одним из моих любимых мест.

Этеридж покачал головой.

— Пришло время отпустить прошлое, Натаниэль, — тихо проговорил он. — Я знаю по своему опыту, что оно только тянет тебя назад, — Этеридж смягчился еще больше, сострадание мелькнуло на его лице. — Говоря об этом, как себя чувствует Старик?

Услышав, как его отца, который раньше занимал место Этериджа в качестве главы шпионской сети, называют его прозвищем Лжеца, Натаниэль ощутил ностальгию, к которой примешивалась горечь. Рэндольф всегда был сначала Лжецом, а только потом — отцом. А сейчас он не был отцом даже во вторую очередь.

— К нему не допускают посетителей. Он слишком сильно напичкан лекарствами, и мы не можем доверять никому, учитывая информацию, которую он держит в голове. Боль, причиняемую ему сердцем, можно ослабить только маковым сиропом. Ты знаешь, как легко сознание начинает блуждать под таким влиянием. Он может заговорить с кем-нибудь, считая это безопасным, и слухи могут разнестись по городу в один момент.

Этеридж нахмурился.

— Ты уверен, что он не рискует тем, чтобы скомпрометировать нас?

Натаниэль покачал головой.

— Я подозреваю, что самая конфиденциальная информация, которой обладает мой отец, уже давно устарела, чтобы иметь значение, не говоря уже о том, что бессвязная болтовня о «Волшебнике» и «Грифоне» звучит как простая фантазия.

Этеридж улыбнулся, но это была печальная улыбка.

— Я полагаю, что это утешает нас, но тебя — едва ли.

Проявление симпатии ранило, так что Натаниэль резким жестом отмел ее в сторону.

— В любом случае, я думаю, что теперь он уже близок к своему концу. Я не уверен, что он когда-либо сможет вернуться обратно к своему прежнему состоянию, — у него перехватило горло при этих словах.

Натаниэль глубоко вдохнул и встретился взглядом с Этериджем. Его беспокоило то, что он раскроется перед человеком, который не был склонен симпатизировать ему. Но в выражении лица Этериджа не было ничего, кроме понимания.

Тем не менее, Натаниэль собрался и натянуто поднялся на ноги.

— Мне нужно идти. У меня встреча с епископом. Благодарю тебя за то, что ты достанешь приглашение, — он резко кивнул. — Передай мои наилучшие пожелания своей жене. Доброго дня, Этеридж.

В Рирдон-Хаусе Миртл пошла как обычно вздремнуть, а Натаниэль все еще отсутствовал. Обед не ожидался еще в течение многих часов.

От нечего делать Вилла решила пойти в свою комнату и заняться распаковкой своих книг и свадебных подарков. Домашние хлопоты успокаивали, хотя некоторые вещи из Дерритона заставили ее улыбнуться сквозь слезы.

Хотя казалось, что ее вещей просто несметное количество, они просто растворились в этой огромной, прекрасной комнате. Чтобы хоть немного почувствовать себя дома, Вилла поставила вырезанную Диком красную белку — Sciurus vulgaris — на свой ночной столик, и использовала одно из вышитых чайных полотенец Мойры как покрывало для умывальника.

Книги ее родителей, вполне почтенная библиотека в Дерритоне, здесь едва заполнили две полки. Вилла сказала себе, что это просто означает, что ей предстоит удовольствие самой найти другие книги, чтобы добавить к уже имеющимся.

Наконец она осознала, чего ей не хватает в этой комнате. Натаниэля.

— Конечно, ты же не можешь делить с ним комнату, — упрекнула она себя. — Ты еще не замужем за ним!

Проблема была в том, что если верить всему тому, что она знала, то она была замужем. Она была замужней женщиной, женой, и она хотела делить комнату со своим мужем.

— Ну, ты просто можешь подождать, — твердо сказала она себе.

Так как новая одежда, которую она и Натаниэль купили сегодня, не будет доставлена до тех пор, пока ее не переделают и не закончат, Вилла оделась в голубое с кремовой отделкой платье для ужина с сэром Дэнвиллом. Но как только платье оказалось на ней, она почувствовала себя неуютно. Кружевные рукава стягивали руки, а из-за кремовой отделки сеточкой, которая крест-накрест пересекала лиф платья, ее грудь была похожа на грудь белой курицы.

Она разгладила голубой атлас вдоль своего тела и попыталась объективно взглянуть на платье. Ткань была в самом деле прекрасная, и цвет смотрелся на ней хорошо. И платье подходило по размеру, все благодаря умению Лили обращаться с иголкой. Возможно, она видела в платье недостатки из-за своего собственного недостатка вкуса, а не из-за того, что в нем было что-то не так.

В комнату шумно влетела Лили. Когда она увидела, что Вилла уже одета, она встала позади и глубокомысленно постучала пальцем по нижней губе.

— Я могу видеть, что вы недовольны, миледи. Я думаю, что это платье было сделано для того, у кого не было вашей фигуры. Эта сеточка здесь, она пришита, чтобы казалось, что у леди более пышная грудь.

— Ох, ужасно. У меня достаточно пышная грудь, спасибо.

— А эти рукава… Думаю, кто-то хотел скрыть костлявые руки.

— На моих руках не видно костей, — Вилла вздохнула, чувствуя себя слишком разочарованной. Она так хотела произвести впечатление на Натаниэля сегодня вечером. — Я выгляжу глупо?