Стремнина - Галина Шкавронская

Глава 25. НАКАЗАНЫ ЛЮБОВЬЮ

Около месяца Марина занималась поиском покупателей на свою квартиру, одновременно подыскивая подходящий вариант другого жилья — для себя. С покупателями им скоро очень повезло, нашлись люди, оказавшиеся родственниками соседей, которые жили напротив Марины, на той же лестничной площадке. Естественно, что такой вариант — воссоединения со своими близкими — был для них очень привлекательным, и они готовы были, практически не торгуясь, приобрести Маринину жилплощадь. Правда, для начала им нужно было продать своё жильё, так как свободных денег у них не было. Зная, что всё может закрутиться внезапно и сделка купли-продажи вероятна в любой день, Марина Михайловна ежедневно изучала подходящие варианты квартиры для них с Евгением. И однажды нашла весьма приличный, правда, на первом этаже. Но квартира была в улучшенной «панельке», расположенной неподалёку от центра города. Трёхкомнатная и, к тому же, недавно отремонтированная.

Тут же, через пару дней продали свою квартиру и их покупатели. И завертелся всеобщий переезд. У Евгения с Мариной на руках образовалась неплохая сумма. За это время Евгений Иванович, реализовав Мулино жильё, уже расплатился с одним из кредиторов, а оставшимися деньгами — с остальными. Чтобы не расстраивать Мулю, чья квартира «пала жертвой» за долги, Марина сообщила ей, что они с Женей обменяли их двухкомнатную и Мулину на бОльшую площадь, и теперь у всех есть отдельная спальня. Старушка была очень довольна и радовалась, что её квартира пригодилась! Еще как пригодилась — близкие Муле люди вылезли из долгов!

Обустроив быт на новом месте, супруги могли чувствовать себя более-менее спокойно. К тому же, оставались кое-какие деньги на ближайшее время. Надвигалась очередная зима. Муля стала сильно слабеть, теперь больше лежала, и часто с кем-то, видимым только ей, вела вслух непрекращающуюся беседу, судя по интонациям — с ребёнком.

— Как тебя зовут? А где твоя мама?

Марине было невероятно больно это видеть. Состояние старушки усугубляла её слепота. Вcкоре она окончательно стала путать реальность с воображаемым ею миром. Марина практически не отходила от бабули, разговаривала с ней, читала ей небольшие рассказы Чехова.

Евгений Иванович по-прежнему рыскал по аптекам — нужно было, как бы то ни было, возвращать затраченные деньги. Яна что-то давно уже не писала. На Марину опять накатил сплин. Муля, Яна, внучка… Причин для беспокойства было хоть отбавляй!

… Старушка умерла на руках Марины. Она с Евгением не раз заходила к ней посреди ночи, оба прислушивались — дышит ли? И однажды… это случилось. Марина очень тяжело перенесла утрату, безутешно ревела несколько дней.

— Ушли все мои дорогие старички! — причитала она. — Теперь никто не скажет ласково «Маришенька, деточка!..», никто не приласкает, руку не погладит… Теперь мы с Женей самые старшие!

Как положено, справили все поминки. Дом казался теперь Марине холодным склепом. В отсутствие мужа она делала какие-то, ставшие короткими и немногочисленными, домашние дела — много ли им двоим было нужно? Телевизор раздражал… Одним словом, такая тоска навалилась — не передать! Марина теперь подолгу стояла у окна, глядя на ребятишек, играющих во дворе. Думала о том, как счастливы их мамы и бабушки, которым есть о ком заботиться, кому радоваться, кого приласкать… «Почему напоследок я не родила ещё одного ребёнка?- казнила себя Марина. — Был бы у меня сейчас маленький ангелочек…».

Привыкшая к бесконечным заботам о ком-то, женщина теперь не находила места ни в пустой тихой квартире, ни в окружающем её мире. Казалось, что для неё в нём уже нет места.

Декабрь, как обычно, пришёл с сильными морозами.

В один из снежных дней позвонила Яна и сообщила, что послезавтра она с Зарочкой будет в Алма-Ате. Ни о чём больше не распространялась, дескать, всё на месте. Марина буквально ожила. Засуетилась на кухне, ожидая милых сердцу гостей, сделала капитальную уборку, постирала шторы на окнах… и теперь даже находила силы радостно улыбаться по вечерам мужу, когда тот, усталый и голодный, возвращался домой.

Встретив дочку с внучкой в аэропорту, супруги привезли их в новую квартиру.

— Ух ты! — осмотревшись, сказала Яна. — Неплохо вы тут устроились! Ну вот, Зарочка, видишь, где мы с тобой теперь будем жить? Мамочка, мне так жаль, что Мулю я не смогла повидать, не попрощалась…

— Она, детка, про тебя всё спрашивала, переживала очень, жалела тебя и Зарку. Ах ты, господи! Отмучилась, бедная!

— А знаешь, мамуля, мы ведь к вам совсем приехали!

— Как это?.. То-то я смотрю, что в этот раз вещей у тебя больше обычного! Как же тебе удалось уехать? Как вспомню прошлый раз, так вздрогну! Тебе не показалось, что это Саид подговорил тогда того служащего в аэропорту, чтобы он к тебе придрался?

Яна внимательно уставилась на мать, о чем-то размышляя.

— Не знаю… с чего ты так решила? Я как-то не подумала об этом.

— Да я тоже ничего не утверждаю, но мне показалось странным абсолютное спокойствие Саида в той ситуации… Ну да ладно, что теперь-то старое ворошить? Может, напрасно на мужика наговариваю. Значит, всё-таки, ты не смогла больше там. Да?..

— Мама, я пыталась. Предлагала мужу жить отдельно от его матери, перебраться на третий этаж их дома или арендовать квартиру где-нибудь по соседству. Но он не поддержал меня. Всё твердил, что обязанность сына всегда быть с матерью, заботиться о ней. Таковы у них семейные традиции.

— Да оно и понятно, девочка моя, если дочери, выходя замуж, становятся как бы «за мужем», поскольку не работают, то не могут, не имея собственных средств, помогать своим родителям. Там вся ответственность лежит на мужиках, и это естественно при таком распределении ролей.

— Знаешь, его мать однажды меня удивила своей… беспечностью, что ли. Она мне заявила, чтобы я купила сушилку для кухонной посуды, на что я ответила — у меня нет денег. Она удивлённо уставилась на меня: «Попроси у мужа — и всё!». Я ей, что у мужа тоже нет, ведь он деньги не печатает. На это она мне возразила, что, мол, мужчина не имеет права быть без денег. Он обязан всегда быть платёжеспособным! Там в случае чего жёны с мужей три шкуры сдерут, если те перестанут их обеспечивать!

— Ну, а мать-то… Она так и продолжала тебя доставать после моего отъезда?

— Естественно. Как-то раз такой мне тарарам устроила: схватила Зарку на руки, встала у дверей, раскрыла их и кричит: «Убирайся немедленно!». Я выскочила в гостиную, давай звонить Саиду, говорю, если, мол, не приедешь сразу, то я не знаю что сделаю… Он примчался. Стал увещевать свою матушку… только всё это было бесполезно! Ну, вот. Завтра пойду искать работу, ведь надо на что-то жить!

— Да, детка, теперь для вас и комната отдельная есть. Есть на чём спать Зарочке и тебе.

— А как вы тут живёте? Почему ту квартиру поменяли на эту? Чтобы расшириться, да?..

— Да… так обстоятельства сложились…

— Получается, вы расширились. А здесь и кухня тоже большая, уютненько всё… Хотя, где бы мы с вами ни жили, у тебя, мамочка, всюду и уютно, и тепло. Ты это умеешь создавать, не то, что я…

— Ты просто до сих пор не чувствовала себя в своей семье хозяйкой, Яна. Тебе в твои годы столько досталось пережить! Иному и за жизнь столько не выпадает. Это я во всём виновата. Если бы ты знала, как я себя казню за свой неуместный в прошлом романтизм!

— Ой, нет, мамуль, ты напрасно себя мучаешь. Ты тут совсем ни при чём! Все равно, всё так бы и случилось, не зависимо от тебя. У меня, действительно, судьба, наверное, такая! Вот, уехали мы с Зарочкой… а ведь я знаешь… я, вообще-то, беременна…

— Да ты что!! — Мать всплеснула руками, присев от неожиданной новости на край стула, — Боже мой, Яна, зачем ты это допустила? Несколько месяцев назад ты была полна решимости прекратить все отношения с Саидом, и вдруг такое! Зачем рожать ребёнка, когда совместное проживание под вопросом?

— Мамочка, тут такая история. Я почувствовала себя неважно. Прошла медицинское обследование, и выяснилось, что у меня опять киста, там же, где и в прошлый раз. Врач сказала, что либо вскоре придётся делать операцию и всё удалить, либо надо забеременеть, так как беременность часто способствует рассасыванию опухоли. А тут ещё на фоне угроз свекрови о возможной второй жене для сына я подумала, что лучше забеременеть и родить. К тому же, есть надежда обойтись без операции. Потом ведь что могло быть?.. Мне бы стали пенять, что я больше не хочу детей, а, коль я не смогу родить, то Саида точно во второй раз женят. Только этого «счастья» мне не хватало!

— Но ведь ты хотела, была полна решимости расстаться с ним?

— Не получилось, мама! И где мне было взять гарантию, что получится в следующий раз? Жизнь-то моя идёт, и живу я с ним. Куда мне деваться?.. Одним словом, где-то в июне у тебя появится ещё одна внучка!