Ураган для Льдины (СИ) - Зиздок Лена

Неспешно подъезжаем к кованым воротам. Малость нервничаю, чувствую себя неловко. Меня ещё и упаковали в нечто дорогое, воздушное и безумно кокетливое, мне даже немного обидно, что Варламов никак не отреагировал, увидев меня в этом платье. Я думала, от него отбиваться придётся всю дорогу, а он как обычно с ноутом зажигает. Трудоголик-маньячелло. Между прочим, мне не помешало бы немного поддержки для нужного настроя. Ян предупредил, для поддержания легенды нам придётся минимум поцеловаться. А как с ним таким бесчувственным целоваться, когда меня от его замороженности на скандал потихоньку пробивает?

Машина тормозит. Выходим. Ян подаёт мне руку, властно вытаскивает из салона и притискивает меня к багажнику с такой страстью, как будто еле сдерживается, чтобы прям здесь не оприходовать, журналистам на радость. В нем погиб великий артист, факт! В душе мигом вырастает возмущение, но льдистый поганец так умопомрачительно целуется, что я вскоре забываю обо всём на свете. Льну всем телом, податливо отвечаю на каждое движение губ и языка, зарываюсь пальцами в блондинистые волосы. Балдею. Уже не напоказ, по-настоящему…

Щелканье камер за спиной отрезвляет. Ян отлепляется от меня, накидывается на журналистов, будто это не он сам позволил просочиться в прессу время своего возвращения домой.

Писательская братия разгоняется охраной, а я ненадолго забываю про Варламова, потому что ко мне, вырвавшись из рук одного из охранников, летит, виляя хвостом, как пропеллером, моё маленькое лохматое счастье по кличке Генри. Прыгает вокруг, радостно лает, такой счастливый, что хозяйка вернулась. Обожаю собак вот за такое неприкрытое выражение чувств, за их обожание, принятие тебя такой, какая есть, со всеми недостатками и тараканами в голове. Вдоволь натискавшись с песелем, захожу в дом. Следом в спину бурчит Варламов о том, что собаке я рада больше, чем его объятиям, не знала бы, что у нас всё несерьёзно, решила бы, что Льдина ревнует. К собаке, ага.

После больничной палаты, хоть и ВИП, выделенная мне комната показалась мне такой уютной, да почти родной. Генри в честь нашего возвращения в мир живых объявили амнистию и забрали от охранников, теперь он радостно возится на коврике рядом с кроватью. Пёс играет со смешно пищащей резиновой дохлой курицей, весело потявкивает и недоумевает, почему я не желаю присоединится к такому замечательному развлечению.

А я валяюсь звёздочкой на кровати, наслаждаюсь её удобством и думаю о том, что хочу пойти к Варламову и воплотить в жизнь парочку грязных фантазий. Подремать уже успела, и на бочок повернулась, и Генри за ухом почесала и курицу его покидала во все углы, душ сходила приняла — не отпускает, и всё тут. Валяюсь я, значит, после душа в одном полотенце и думаю — а чего это я булки мну, как старшеклассница нецелованная? Старпер меня целовал? — целовал. Секс у нас уже несколько раз был? — был. Отставку мне вроде не давали пока. Так что сейчас я приоденусь и пойду коварно соблазнять одного занятого бизнесмена, а то что это, всё он меня, непорядок! В наш век женщина тоже имеет право на инициативу! Классический секс нам сейчас недоступен, но ведь есть и альтернативные варианты, хе-хе.

Я сунулась в шкаф и решительно достала то самое гнусное платье с разрезами.

Глава 59. Соблазнительница

ЯН

Сижу, составляю на бумаге схемы по дальнейшей работе с финнами. Сначала, узнав о моей якобы гибели они хотели разорвать все договоренности, но узнав, что я жив-здоров, попросились обратно, ещё и знакомство с гендиром дружественной фирмы подкинули. Впечатлились моей удачей, решили, раз сумел саму смерть обхитрить, значит, я тот ещё везучий ублюдок, и со мной можно и нужно иметь дело. Остаётся только порадоваться их суеверности. Параллельно с этим размышляю, как лучше разобраться с Ковалёвым, тем самым конкурентом, который Дорофеева к себе сманил и покушение на меня устроил. Мстит, урод, за нескольких перехваченных крупных клиентов, за то, что я в целом удачнее. За то, что связи отца задействовал, помогая его бывшей жене оформить с ним развод. Ничего такого, Лерка просто моя одноклассница была, с литературой мне помогала, потому что страдания бедной Лизы и терзания Наташи Ростовой мне не давались от слова совсем. А Лерке не давалась алгебра с геометрией, так что был у нас неплохой дружеский тандем взаимопомощи и списывания. И когда на встрече выпускников я увидел вместо веселой задорной девчонки её зашуганную тень, то не смог остаться в стороне. Ковалёв, оказывается, её бил, не стеснялся приводить домой любовниц, загрыз требованиями наследника, который никак не получался. Сама уйти она не могла, брачный контракт и страх перед мужем не пускали. Я через отца нашёл ей лучшего адвоката, поселил в одной из своих квартир и приставил парня из охраны для защиты на первое время. И Волк ещё немного помог, потому что по-честному развод Лерке не давали вообще никак. Ну и не знаю, что там себе Ковалёв напридумывал, но он вбил себе в голову, что Лера от него ушла ко мне, а не потому что он вел себя в браке как последний мудак. Я его подозрения не опровергал, полагая, что таким образом огражу Лерку от домогательств после развода. И не подумал даже, что Ковалёв на меня затаил такую злобу, чтобы захотеть лишить жизни. Официально хрен чего докажешь, конечно, на Волка только вся надежда. Мы пока думаем, то ли разорить Ковалёва, то ли компромат такой нарыть, чтоб даже бомжи брезговали с ним здороваться. Помусолили с Волком эту тему, пришли к выводу, что если просто разорить, житья этот прохиндей нам не даст. Но и тюрьма — явление временное, из неё он рано или поздно выйдет и, учитывая его характер, непременно захочет отомстить. А оно мне надо, из-за всяких ушлепков нервничать и убийц в гости ждать?

После нового витка обсуждений, решили лишить Ковалёва большей части его доходов, а самого выкрасть и отправить в Мексику, Чили или ещё куда подальше. Туда, откуда без денег, связей и документов хрен выберешься. А связей за границей у Ковалёва нет, это мы уже выяснили. Может даже слегка подмочим ему репутацию, так, чтобы и дальше никто с ним дел иметь не захотел. Жестоко? Да. Но Ковалёв первый черту перешёл, с убийцами, так что сам виноват.

Составили с Волком план, сейчас я прорабатываю некоторые его детали. Ну и финнов обмозговываю, куда без них. Сижу, весь в числах и расчётах. Краем уха слышу, как открывается дверь. Экономка обед принесла? Вроде он был час или два назад, я тогда решил на еду не отвлекаться, как решу вопросы, можно будет и подкрепиться.

— Спасибо, я не голоден, — говорю, не отрываясь от бумаг. Надеюсь, Ольга Павловна догадается забрать тарелки с собой, чтобы я в них ненароком не вляпался?

К столу приближается цокот каблучков. Хм, странно. Прислуга знает, как меня раздражают посторонние шумы, поэтому обувь носят без каблука. Тогда кто посмел?..

— Жаль-жаль-жаль, — голос Горошкиной окончательно вырывает меня из мира контрактов и договоров. — Потому что лично я голодна, как дворовая кошка!

Поднимаю голову, чтобы спросить, почему тогда она ко мне пришла, а не на кухню. Карандаш с хрустом ломается в руке, в брюках моментом становиться тесно. Евгения перегнулась через стол, так что её грудь призывно маячит у меня перед глазами, а зад с той стороны наверняка аппетитно оттопыривается. И блеск в глазах, реально голодный-голодный, только речь там совсем не о еде… А ещё на ней платье. Гребаное блядское платье, которое я заказал шутки ради. Вот мне сейчас ни хрена не смешно, у меня член ещё немного, и штаны насквозь прожжет или прорвёт. Декольте у платья довольное высокое, но на уровне груди идёт рваный разрез, в который оная грудь вываливается почти наполовину, соски едва прикрыты полоской ткани, а дальше идёт ещё один разрез и нижняя часть полушарий тоже выставлена на обозрение. И по бокам разрезов хватает, и вообще платье выглядит так, как будто его драл когтями озабоченный оборотень. Вместе с уже упомянутым блеском в глазах — это отвал башки. И сдерживаюсь я только потому, что мне любопытно — как далеко готова зайти моя внезапная соблазнительница?