Выбор моей реальности ТОМ 1 - Мануйлов Александр

class="z1" alt="" src="images/3dac91fa-adad-40d9-a69d-cdd165f0935d.png"/>

Как бдительные стражники, устремлённые из бирюзовой воды, многочисленные утёсы охраняли морское побережье… чтобы в потёмках на них не наткнуться, приходилось причаливать к берегу ещё до заката. В завершении, обогнув мыс Сарыч — южную точку Крымского полуострова, мы, собрав последние силы, направились к византийскому Херсонесу.

Глава 46

Херсонес Таврический

Херсонес, как и большинство византийских городов–полисов, окружён обширной сельскохозяйственной территорией — хорой.

Огромные площади Гераклейского полуострова, занятые под эту самую хору, напомнили садово–плодово–огородное товарищество, где когда-то у моей бабушки стоял одноэтажный деревянный домик с участком в шесть соток… только в эпоху правления советских товарищей размер дачных земельных наделов был значительно скоромнее по сравнению с более щедрыми византийскими начальниками в одиннадцатом веке.

Прямоугольные земельные участки херсонеситов окружены внушительной каменной оградой, здесь выращивали преимущественно виноград, персики и другие сельскохозяйственные культуры. На каждом участке выстроена усадьба, в большинстве случаев она представляла собой прямоугольную замкнутую постройку с одним или двумя дворами, окружёнными жилыми и хозяйственными помещениями. Кроме того, обязательным элементом византийского «домика в деревне» служила круглая дозорная башня.

Высадились мы за несколько километров до порта и направились в сторону города. Благодаря близости моря, рыбный промысел — наиболее общедоступный способ заработка… у берега продавали хамсу, пеламиду, пятнадцати килограммовых луфарей, камбалу и прочих представителей черноморской фауны; торговали всевозможными дарами моря — крабами, мидиями, устрицами; сушили рыболовные сети, на которые подвешены керамические пирамидки, свинцовые кольца или незамысловатые обломки чёрных камней.

Я почувствовал себя нереально счастливым, когда мы миновали шумное место рыбной торговли с характерными малоприятными запахами. Херсонесский некрополь, протянувшийся за рынком вдоль оборонительных стен, совсем не побеспокоил моё измученное обоняние. Умерших хоронили в могилах или склепах, высеченных в скальном грунте. На захоронении устанавливали известняковые стелы–памятники, украшенные рельефными изображениями покойного; реже встречались мраморные погребальные скульптуры.

Херсонес расположен на скалистом участке черноморского побережья, примыкал на востоке к уютной бухте, укреплён мощными башнями высотой метров десять–пятнадцать и защитными крепостными стенами толщиной метра три–четыре. Нижняя часть крепостных стен сложена из крупных известняковых блоков белого цвета, выше использовали более мелкие блоки на известковом растворе.

Однако следует признать, что в двадцать первом веке от византийского Херсонеса, расположенного на территории современного Севастополя, практически ничего не осталось…

На юго–восточной части, рядом с портовыми постройками, функционировали главные городские ворота, через которые мы и зашли. При входе стражники не заинтересовались нами — они не могли видеть, что мы вооружены, следовательно, опасности не представляем.

Ширина главных ворот около пяти метров, по обеим сторонам вертикальные желоба, по которым поднимали и опускали металлическую решётку. Позже, купив магический свиток византийского (среднегреческого) языка и местного дорийского диалекта, я узнал, что решётка называется «катаракта», и снова вспомнилась бабушка и многочасовые очереди в клинике глазных болезней.

Главная улица города, или главная платея, протяжённостью более километра, проходила через центральную площадь–агору — место проведения народных собраний, гуляний и праздников.

В архитектуре и обычаях херсонеситов гармонично уживались античные и православные византийские традиции.

В пределах одной улицы соседствовали величественные каменные базилики с крестами на куполообразных крышах и античный мраморный храм–алтарь с дорийскими капителями и колоннами. Храм посвящён греческой богине Партенос — древнейшей покровительнице Херсонеса.

Территорию активно застраивали, жизнь била ключом. Удивительно, но полис не был построен хаотично, всё грамотно спланировано, спроектировано и продумано — параллельные друг другу широкие улицы, которые, в свою очередь, пересекали другие под прямым углом. Вдоль благоустроенных «проспектов» высажены кипарисы, персиковые деревья и цветущие кустарники. Там же мы с удивлением обнаружили мраморные и известняковые статуи наиболее почитаемых представителей античного пантеона.

Эффективные менеджеры византийского Херсонеса беспокоились не только об эстетике. В городских кварталах разместили огромные рыбозасолочные бочки–цистерны, как я узнал позднее, вместимостью от двадцати до сорока тонн. Кроме того, похожие инженерные конструкции использовали для обеспечения запасов пресной воды.

В южной части города херсонеситы выстроили традиционный античный театр… не Колизей, конечно, но тоже весьма достойное культурное сооружение.

Глава 47

Пандохион и афедрон

Согласно самым достоверным историческим источникам, Херсонес Таврический — средневековый торговый город и большая часть прибыли поступает от посреднических услуг. Здесь я планировал установить коммерческие связи с местными купцами и перекупщиками.

Запросил у системы магический свиток изучения «византийского» языка, приобрёл три штуки: для себя, Кира и Лены, ей — в качестве бонуса и в счёт будущих заслуг. Как оказалось, среднегреческий звучал приблизительно так:

(https://youtu.be/RcjwuIx5-nI?si=uad05lo_l2y1xvfJ)

Divna Melόdi — Aghni Parthene / Агни Парфене

Освоившись с лингвистикой, я спросил у горожан, которые бросали заинтересованные взгляды на маленьких и забавных медвежат, как пройти к странноприимному дому — пандохиону, «в котором могли бы разместиться мы — уставшие путники с далёкого севера».

— И чтобы отель был максимально комфортабельный… как минимум, на четыре звезды… на меньшее я не согласна! — обратилась Лена к местным жителям, но они явно не въехали в «тонкости перевода».

Я мысленно обозвал себя ослом–пендэхо за то, что минуту назад по доброте душевной проспонсировал Лене «магические курсы византийского». Вскоре мы подошли к неприметному двухэтажному зданию, которое располагалось рядом с публичными банями — термами.

— Желаю видеть администратора отеля… — примерив главную роль наследной византийской принцессы, вымолвила Лена, преступив порог.

К нам подошёл подстриженный «под горшок» черноволосый молодой человек, одетый в кусок льняной ткани, закреплённый на левом плече с помощью металлической застёжки. Другой конец «простыни» свисал на спину, правое плечо и рука были обнажены.

— Моё имя Немесий Аиропатор, куратор гостеприимного пандохиона, — обратился он ко мне и поклонился. — Мои знатные предки, прибывшие в прославленный Херсонасос из далёкой Антиохии, владели этим великолепным зданием на протяжении столетий, а я почтительно следую давним семейным традициям… у нас вы найдёте всё, что нужно.

— Моё имя Александр Автократор, прибывший из далёкой прославленной Эрэфии…

— Мне и моим людям нужно разместиться в гостеприимном пандохионе на пару дней. Затем мы продолжим путешествие, мне хотелось бы заплатить…

— Я даже не видела номер,