Колыбель чудовищ - Соня Сэнь

Мари лишь успела уловить краем глаза какое-то движение в густой тени за своей спиной, как страшный удар сбил ее с ног и швырнул на лестницу, заставив пересчитать ступеньки ребрами. Запястье ее хрустнуло, и Мари, вскрикнув от жгучей боли, выронила оружие. Перелом — не проблема, заживет в считанные минуты, подумала она, вскакивая на ноги — но противник не дал ей этого времени. Он был быстр, слишком быстр для такого юного, неопытного вриколакоса, как она. Определенно, он был даже старше Лейлы. Мари не успела подхватить с пола револьвер: незнакомец настиг ее и, ухватив когтями за роскошную гриву волос, впечатал лицом в стену. На этот раз хрустнул ее нос, ее идеальный, прекрасный носик, который так любила целовать Лейла. И который так нравился Игорю…

Боль настолько ошеломила Мари, что, когда она сумела прийти в себя, ее тело уже было стиснуто стальными руками вампира, и она могла лишь барахтаться в них и шипеть сквозь клыки, точно беспомощный котенок. А напротив уже стояла Лейла и с улыбкой вертела в руках ее револьвер.

— Милая игрушка, — заметила она и, неожиданно вскинув руку, всадила пулю Мари в колено. Девушка вскрикнула, обмякнув в руках Романа; по ее щекам покатились невольные слезы. Ее телу потребовалась всего пара минут, чтобы залечить раны, но Мари знала — эту боль ей уже никогда не забыть.

— В подвал ее, — холодно приказала Лейла.

Мари попыталась было лягнуть своего мучителя, но Лейла одним движением оказалась прямо перед ней и прошипела, ухватив ее двумя пальцами за подбородок:

— Будешь дергаться — пущу твоего человечка на кожаные ремни для своих нарядов!

Прежде чем швырнуть ее на холодный пол подвала, Роман защелкнул наручники на ее запястьях. Мари тут же снова оказалась на ногах, прижалась спиной к стене, судорожно озираясь. Первым, на кого упал ее взгляд, был Игорь. Бледный, возможно, раненый, он с ужасом взирал на нее со стула, к которому был привязан. Что ж, по крайней мере, он был жив.

— Мари! — он дернулся на стуле, едва не опрокинув его; в его глазах было столько боли, что девушка тихо застонала от отчаяния. Она погубила их обоих, беспомощная дура. Она ничем не смогла ему помочь. Лейла взяла верх.

— Мари, ты ранена?

Ах, да, его, должно быть, напугало ее окровавленное лицо.

— Все в порядке, милый. Все уже зажило. Ты сам цел?

— Посмотрите-ка на этих голубков, — вмешалась Лейла, встав за спиной у Игоря. — Смерть уже простерла над ними свои крылья, а они продолжают волноваться друг о друге. Правда, это мило, Роман?

— Очень, госпожа. — флегматично согласился тот, ковыряя когтем в зубах.

— Мари, скажи, ты вправду считала, что сможешь сбежать от меня?

— Вправду, Лейла.

— Что ж, возможно, тебе бы это и удалось, но Роман следил за тобой с самого начала. От самого клуба той ночью, когда ты поклялась избавиться от своего смертного. Увы, мои подозрения оправдались, и ты без раздумий предала свою госпожу.

— У меня не было другого выхода. Ты бы убила его.

— О да. Что ж, благодаря Роману, у меня по-прежнему есть эта возможность. Он, знаешь ли, давний друг моих родителей. Когда-то они спасли ему жизнь, и теперь он любезно оказывает нашей семье разного рода услуги, чтобы выразить свою благодарность…

Мари покосилась на черноглазого — теперь понятно, что заставило такого старого Истинного служить юной рыжей вертихвостке.

— Что ты задумала, Лейла? Убить нас обоих? — устало спросила девушка.

Лейла задумалась, рассматривая свой безупречный маникюр.

— Меня не перестает мучить один вопрос, Мари. Ты действительно всего этого хотела? Хотела быть с человеком? Или, быть может, ты уже раскаялась? Прости, мне просто трудно поверить, что ты на самом деле настолько… глупа. Глупа и безрассудна.

— Ты не поймешь. Ты не умеешь любить. А я совсем недавно была человеком и еще не забыла, что это такое.

— О, Мари, я тебя умоляю! — Лейла с досадой наморщила носик. — Все это напоминает сцену из дешевой мелодрамы. О какой любви может идти речь, ведь он — пища, мясо, в крайнем случае — забавная игрушка для секса. Но унизиться до увлечения смертным, ради которого можно предать хозяина? Я сотворила тебя, я возвысила тебя своим даром, и это — твоя благодарность, маленькая ты дрянь?!

— Ну, еще неизвестно, кто из нас настоящая дрянь, — Мари усмехнулась слипшимися от крови губами. — Послушай, Лейла, ведь это наше личное дело, давай решим все сами, только ты и я. Зачем тебе Игорь? Загипнотизируй его, сотри его память обо мне, о нас, о случившемся. И отпусти. Тебе его смерть ни к чему. Мы ведь не убиваем людей. Самир бы не одобрил твои…

— К дьяволу Самира! — рявкнула вампирша. — Этому убогому моралисту недолго осталось править Семьей! И вместе с его головой покатятся к чертовой матери и все навязанные им законы! И ты, Мари Леруа, дорого поплатишься за свое предательство. Нет, я не убью тебя прямо сейчас. Это было бы слишком просто. У меня есть идея получше.

Лейла положила ладони на плечи Игорю, наклонила голову к его шее, жадно втягивая ноздрями его запах. Ее глаза мягко замерцали в полумраке.

— Что еще за идея? — голос Мари все-таки дрогнул.

— Я лишилась вриколакоса в твоем лице и намерена восполнить эту потерю. Игорь вполне подойдет. Он молод, силен, хорош собой… и у него изумительная кровь. Думаю, пару дней я поразвлекаюсь с ним, а когда он будет на грани смерти — обращу. Очень скоро, Мари, вместо влюбленного в тебя смертного мужчины ты увидишь новорожденного вриколакоса, преданного мне, как собака, который по одному моему слову без колебаний вскроет тебе горло. К чему мне ваша быстрая, скучная смерть? Но твои страдания вполне насытят мою жажду мести, дорогуша.

— Нет! — крик одновременно сорвался с губ Мари и Игоря; девушка, невзирая на скованные руки, бросилась на Лейлу, но Роман, мгновенно очутившийся рядом, одним ударом вновь пригвоздил ее к стене.

Игорь же вдруг прекратил дергаться и обмяк; лицо его приобрело странное выражение, словно он грезил наяву. Его губы растянула бессмысленная улыбка, взгляд опустел. Мари поняла, что Лейла его зачаровала: теперь он не сможет ей сопротивляться и, более того — сам с готовностью подставит ей шею. Лейла с торжествующей ухмылкой хищницы оглянулась на бывшую любовницу:

— Видишь, теперь он любит меня, а не тебя, моя самонадеянная девочка. Это было совсем не сложно. Он будет моим любимым ручным питомцем… И, надеюсь, тебя сейчас пожирает чувство вины — ведь именно ты виновата в постигшей его участи. Мучения его будут вечны.

С этими словами она схватила Игоря за волосы и, заставив его запрокинуть голову, рывком впилась в его горло.