С привкусом пещерной соли. Том 1 - Юлия Шолох

     И хотя не Наташка навязала ему обязанность за собой следить, усложнять ему жизнь не хотелось. Чего уж там, она тоже не самый легкий и приятный в мире человек.

     - Ну чего тебя опять черти туда понесли? - привычно злобно поинтересовался Гонза вместо благодарности, когда она самолично вернулась к нему, избавив от необходимости пробираться по воде. - Чего ты все рыскаешь? Чего вынюхиваешь? Чего тебе на месте не сидится? Да посиди часок спокойно, в конце концов! Как щенок, во все щели нос сует!

     Тут уж Наташка не выдержала.

     - А ты чего на меня взъелся? Что конкретно я тебе сделала? Ты всех журналюг не переносишь? Да и бог с тобой! Но я, лично я, тебя как задела? Мне что, извиниться, что я вашему величеству фактом своего существования не угодила?

     - Пустой треп, - заледенело его лицо.

     - Да ну? А то давай, разберемся разок начистоту, ты мне выскажешь все свои претензии, я пошлю тебя на хрен, зато обойдемся без намеков и недоговорок. Так что? - взвилась Наташка. Это, правда, достает - даже когда она настроена жить мирно и не лезет на рожон, он словно специально пытается ее вывести.

     - Пустой перевод нервной энергии, - постановил Гонза, не меняясь в лице. Как будто ему, видите ли, скучно наблюдать и выслушивать весь этот лихорадочный всплеск эмоций.

     - О, да! А вы, мистер чистоплотность - просто верх сдержанности и правильности. Ханжа чертов. Кто ты такой, чтобы меня судить? Ты просто охрененно нудный идеалист-переросток, у которого смелости не хватает сделать что-то против своих принципов окаменевших. Да только беда в том, что низя, а хочется. Слабак! Как тебе такой расклад? Или думаешь, только сам можешь психоанализом заниматься, лениво так вслух резать человека на части, и плевать, сколько частей при этом окажется навсегда отрезано? А не пошел бы ты?

     Эффект все-таки был достигнут - Гонза оказался слишком близко, угрожающе нависая сверху, и Наташка на миг подумала, не перегнула ли палку. Сегодня на нем была светлая рубашка с коротким рукавом, и под тканью очень сильно, практически на расстоянии ощутимо, билось сердце.

     А, херли переживать! Пусть только попробует руку поднять! Наташка прекрасно помнит, где у них слабое место, и отлично умеет целиться. Особенно с такого близкого расстояния.

     - Хочешь сказать, среди твоих побуждений присутствовало хотя бы одно со знаком плюс? Может, ты действительно пришла сюда, чтобы увидеть подругу свою? Побеспокоилась о ее судьбе? - Гонза стер с лица эту раздражающую гримасу превосходства, но голос повышать не стал. Моралист хренов. - Скажи мне честно, раз уж ты у нас нынче хочешь откровенности - почему ты сюда приехала?

     Наташка опустила глаза и промолчала. По странному стечению обстоятельств она не могла сейчас точно вспомнить, как себе объясняла необходимость зарыться под землю в Ракушку. Амбиции играли? Да играли, конечно, но если честно, куда проще было найти другие способы попасть в топ скандальных новостей. Да их просто пруд пруди!

     Что же она все еще делает здесь? Ведь материала уже достаточно - реальное убийство и бродящий по пещерам маньяк. Что еще ей надо?

     - Может, я и ханжа, и идеалист, но зато точно знаю, что ищу. А ты как безумный мячик прыгаешь - то ли золота тебе подавай, то ли фанфар громогласных, то ли свободы. Отражения, конечно, считают, что все приезжающие хотят одного и того же, и теряются в выборе, но они просто не знают таких людей как ты.

     - А ты знаешь? - привычно огрызнулась Наташка, выстраивая разбегающиеся мысли в прежний порядок. Удивительно, но ей не хотелось возвращаться на работу и устраивать сенсацию из смерти этой несчастной девчонки. Не хотелось описывать самыми жуткими словами собственный опыт, когда сидишь в ловушке - каменном мешке, а над головой раздается мокрое: - шлёп... Не хотелось делать из своего страха шоу.

     - Да хватит мне уже мозг выносить!

     - И кто это мне говорит? Любитель бузуна и несчастных баб?

     Наташка развернулась и направилась к общему пляжу. Похоже, бесполезно. Существуют такие люди, которые просто не могут ни с кем уживаться. Настоящему расисту не докажешь, что неважно, какого мы цвета, все равно все рано или поздно сдохнем и станем одинаковым прахом. По роду своей деятельности Наташка сталкивалась, конечно, с такими наглухо ограниченными людьми, националисты, к примеру, которые вменяемую беседу в принципе вести не могли, потому что любой вопрос о более подробном раскрытии своего мировоззрения воспринимали в штыки, а любое высказанное вслух сомнение - как насмешку и открытый вызов.

     Гонза от них мало чем отличался.

     К вечеру она устала так сильно, что после ужина сразу ушла в комнату, завалилась на кровать и апатично уставилась в стену. Сегодня она окончательно убедилась, что гостеприимство местных весьма и весьма избирательно - ни один из них и пальцем не шевельнул, чтобы на самом деле помочь ей найти девчонку, только врали что-то несуразное или просто увиливали от темы.

     Ладно, вскоре встреча с Гуру, и вполне вероятно она даст последние кусочки общей картины устройства Ракушки. Наташка посмотрит на этих самых Гуру и точно решит, стоило ли оно того.

     Полина принесла откуда-то утюг и весь вечер гладила вещи, свои и Наташкины, часть из которых она предварительно постирала. Даже неудобно стало, из-за всей этой беготни Наташка начисто забыла, что периодически нужно следить за вещами. Пришлось извиняться.

     - Мне не сложно, - пожала плечами Полина, но Наташке все равно было неудобно. Она любила знать, что справляется со всем сама. И неплохо справляется!

     Спать они легли рано.

     Сны в Ракушке всегда снились обрывочные, и при этом не пойми о чём.

     После проведенных в ловушке ночей Наташке часто снились внутренности пещеры и казалось, что она очутилась в кишках огромного окаменевшего животного, которого неумолимое время поймало в западню. И если оно оживет, оживут и внутренности - стены мелко дрогнут и по ним побежит горячая кровь, пол затрясется, выделяя слизь, и издалека донесется гул огромного бьющегося сердца.

     И в этот раз она видела пещеры, как будто спускалась с крутого спуска огромной горы на санках. В лицо хлестал ветер, и уши закладывало от безумной скорости. Огромный спуск, но очень ровное скольжение в полную густую темноту, притаившуюся далеко у подножья. А там, внизу, ее ждало нечто... нечто чудесное.