Уровень атаки - Игорь Огай

— Согласен. Тогда вот тебе наводка для твоей коллегии. Чщахт вытащил меня из-под носа Акара не просто так. Ему нужно, чтобы я спас индейскую девчонку от жертвенного очага.

— Это невозможно, — сообщил гиперборей. — Может, ты и получишь когда-нибудь доступ в ветвь инков, но не сегодня.

— Я знаю. Но она еще на Земле, а у инков не такие длинные руки, как хотят они думать. За городом есть места, где можно спрятать девчонку на пару дней. А там посмотрим.

Алик на соседнем сиденье встрепенулся, в его взгляде снова появилась надежда.

— Это не самое разумное решение, — заявил Градобор. — Оно отвечает интересам смарров, а я не расположен сейчас им подыгрывать. К тому же это просто опасно — любой инка или атлант будет стрелять в тебя без предупреждения.

— А гиперборей?

— Своих я предупрежу, но…

— И на том спасибо.

— Но зачем тебе это надо? — закончил все-таки Градобор.

— Да затем, прагматик ты чертов, что иначе девочка сгорит сегодня вечером заживо! А смаррам я ее в любом случае не отдам — можешь не беспокоиться. Будет нужно — сам пристрелю, но без мучений.

Гиперборей размышлял лишь секунду.

— Достойный ответ, — заключил он. — Но помогать я тебе не смогу — все будешь делать сам. А я сосредоточусь на реакции ящеров. Возможно, ты прав, и это поможет что-нибудь прояснить.

— Хорошо. И… спасибо, тебе.

— За что?

— За то, что помог принять решение. Все. Звони, если чего…

Павел отключил трубку и перевел дух.

Алик смотрел на него глазами раба, готового пойти за хозяином в огонь и в воду. Без всякого преувеличения.

— Вот так вот… — Павел подмигнул ему. — Политика политикой, но и для нас дело нашлось. Ящер случайно не сказал, как спасти твою Анну?

— Нет, — в голосе парня звучало отчетливое обещание быть обязанным по гроб жизни. — Зато он сказал, что ты один способен с этим справиться, потому что тебя не стесняют законы и религия.

— Что верно, то верно…

Павел вздохнул. Покосился в боковое окно. По третьему транспортному неспешно струился поток машин, водители которых и не подозревали о том, что совсем рядом с их размеренным существованием ежеминутно решаются вопросы выживания или гибели целых миров.

— Как с ней связаться?

— Что? Ах да, конечно…

Алик продиктовал номер телефона по памяти, ни на секунду не запнувшись. Сколько же раз он набирал его, чтобы помолчать в трубку, слушая далекое и раздраженное «Алло?»

Гудки длились, казалось, целую вечность. Один… Второй… Тре… Нет, третьего не получилось. Вместо него в трубке раздалось то самое:

— Алло?

Совсем близкое и очень спокойное. И Павел почему-то представил себе, как, собираясь на родину, индианка только что застегнула дорожную сумку с вещами и присела, наконец, отдохнуть…

Зараза! Какая родина?! Какие вещи?! Зачем ей вещи там, куда она отправляется?!

— Анна, — проговорил он, — здравствуйте. Вы меня не знаете, но выслушайте, пожалуйста, внимательно…

— Кто вы? — этот вопрос был, вероятно, неизбежен, но голос индианки остался спокойным и даже равнодушным. Земные проблемы ее уже не интересовали.

— Я… — начал Павел и вдруг закашлялся, подавившись безликим словом «доброжелатель». От кого она может сейчас ждать добра, если собственный отец не посмел защитить ее от кровожадного бога? Кого она согласится слушать, если вся жизнь ее, все, чего она добилась и к чему стремилась, сгорит сегодня в пламени жертвенного очага? Да в ее глазах, наверное, уже стоит это пламя, заслоняя остальной мир!..

— Я тот, кто убил твою сестру, — отчеканил Павел. Если еще и могло что-то вывести девчонку из ступора — это ненависть и жажда мести.

— Павел Головин? — нет, она еще не осознала, но уже заинтересовалась… — Павел Головин?! Что тебе еще нужно от меня, белый?!

— Я хочу увидеть тебя, высокорожденная укатэ! Жаль, что я не смогу посмотреть, как ты сгоришь, но у меня есть для тебя сувенир от твоей сестрички. Она очень не хотела отдавать его — наверно, было больно, бедняжке. Когда ты получишь его, твои глаза заменят мне пропущенное удовольствие.

— Грязный такинэ! У тебя еще есть шанс увидеть мою жертву! Не хочешь им воспользоваться?

— Спасибо, но приближаться к священному пламени я не собираюсь. Через полчаса приходи к памятнику на Маяковке. Тебе ведь уже интересно, что я принесу, верно? Кроме того… Кто знает, вдруг тебе удастся меня поймать?

— Ничего не выйдет, белый. Место я назначу сама. Будь на площади у станции Девятьсот пятого года и не через полчаса, а через десять минут.

Сотовые операторы не тратят время клиента на гудки отбоя, поэтому трубка просто замолчала.

Павел неторопливо сунул ее в карман. Десять минут… Откуда она знает, что он доберется до места так быстро?

— Боги мои, ты настоящий маньяк, — сообщил Алик, ошеломленно глядя на Павла.

— Да, — согласился тот задумчиво. — Наверное, я мог бы стать неплохим маньяком. Но там нужно крепкое здоровье, а у меня в последнее время нервы никуда…

Алик громко сглотнул и благоразумно не стал ничего уточнять. Он только спросил:

— Мы едем?

— Едем ли мы? — Павел покосился в его сторону. — Девочка приведет с собой весь личный состав инков плюс сводную группу. При контакте будет сопротивляться, как бешеная кошка, и к тому же ненавидит меня всей душой, но другого случая вытащить ее с фабрики уже не будет. Как ты думаешь, едем мы или нет?

Не дожидаясь ответа, он надавил на газ.

5

Постоянный цейтнот становился нормальным состоянием для сегодняшнего дня. Десять минут — отнюдь не то время, за которое можно подготовиться к акции, особенно если половина сознания занята выбором оптимальной траектории движения в плотном потоке транспорта. Значит, оставалось уповать на собственную наглость, внезапность и способность к экспромту. Как и всегда, впрочем, тщательное долгосрочное планирование никогда не было сильной стороной бывшего спецназовца, которому не помеха законы и религия…

Он успел вовремя, значит, помятые крылья и поцарапанные бампера не в счет. Парковка на Пресненском валу у пересечения с Красной Пресней в разгар рабочего дня не такое уж простое занятие. Но это для нормальных людей, которым кажется, что угроза штрафа — самая большая неприятность в жизни. Игнорируя возмущенные возгласы пешеходов, Павел притопил педаль, и джип, взрыкнув мотором, послушно забрался на тротуар, ведущий между торговыми павильонами к площади перед вестибюлем станции.

Чертыхнулась какая-то бабушка с сумкой на тележке, вынужденная обходить препятствие. Громко и нецензурно выразился не вполне трезвый гражданин, добавив увесистый хлопок по капоту…

Павел не обращал на это внимания, его взгляд был прикован к площади в конце прохода.

— Видишь ее? — проговорил он.

— Где?.. — Алик судорожно огляделся, потом понял, вытянулся на сиденье, хотя высота джипа и так позволяла смотреть поверх голов. — Да!

Простое слово было наполнено нежностью и болью, как будто он выговорил: «Люблю…»

Одинокая неподвижная фигура в белом до самосвечения одеянии, словно риф, делила не слишком плотный пассажиропоток на две части. Устраивая заминки и водовороты, толпа обтекала девушку, оставляя вокруг нее несколько шагов чистого пространства. Что видели люди в ее взгляде? Яростную и безнадежную ненависть или пламя очага, в которое она готова шагнуть?..

С расстояния в сотню метров понять это было невозможно. Павел перевел дух и вытащил из-за пояса лучемет.

— Держи.

— Что? Мне?.. — Алик несмело коснулся рукоятки.

— Да. Вылезай из машины и отходи к тому ларьку. Когда начнется заваруха, выстрелишь один раз… — Павел пошарил взглядом по обочине и остановился на потрепанном зеленом «Мерседесе». Годится — драндулету и так уже пару лет как пора на свалку… — Выстрелишь вон в ту машину. Один раз — запомни. И бегом обратно — я тут тебя подхвачу. Да, еще, — настрой «паузу» на автосинхронизацию.

— Ладно. На какой радиус?

— Радиус?

— «Пауза» захватывает или все внутри заданного радиуса, или только явно указанные объекты. Остальное замирает.

— Ясно. Тогда, кроме меня, не забудь указать Анну и эту машину.

Алик кивнул и потянул ручку двери.

— Помни — энергии мало, — предостерег он. — Не больше пяти минут субъективного времени.

— Вполне хватит, чтобы сдохнуть, — буркнул Павел. — Иди и следи за обстановкой. Если «пауза» заработает, значит, началось…

Алик выскользнул из кабины, и Павел на секунду смежил веки. Наглость и внезапность, говорите? Ну что же, попробуем!

На сигнал и педаль газа он надавил одновременно и только после этого открыл глаза. Пешеходы как будто ждали именно этого — толпа бросилась к стенам павильонов, давая дорогу отморозку за рулем дорогой иномарки. С криками, с проклятиями, с матом вдогонку… Какая-то мамаша, прижав к себе ребенка, метнула зонтик, и его металлический носик наметил будущую трещину в углу лобового стекла. Ерунда. Главное, что никто не попал под колеса, а индианка все еще продолжала стоять в центре площади. Стоять и смотреть на приближавшуюся машину. Нет — прямо Павлу в глаза. А ведь ей достаточно лишь поднять руку с таким же белым, как ее одежда, округлым предметом… Да, вот так! А теперь очень плавно надавить на кнопку…