Свидетели Крысолова - Игорь Пронин

— Всё в жизни глупо, только вы об этом забываете, ребята, а я — никогда. — Живец задумался. Что-то кричали из коридора, но это не имело значения. — Какой это этаж?

— Второй... Отпусти!

— Не держу. Окна где?

— В дежурке... — Охранник мотнул головой, указывая направление. Из-под толстых пальцев катились капли крови. — У меня глаза вытекут... Врача бы!

— Сейчас позову, — хмыкнул Живец и дал ещё очередь по коридору, перебежав в тот самый холл, что показался ему дежуркой.

Диваны, сейфы, экраны с наружным наблюдением, под ними пульт, всё на фоне берёзовой рощи, покачивающей ветвями... Где же окна? Живец полоснул очередью по стене, и она, пластиковая, разлетелась на куски, верхняя часть поползла к потолку. Штора, простая штора, а за ней — два забранных частой сеткой окна. Дмитрий упёр приклад в живот, повёл стволом по краю оконного проёма, в стороны полетели куски отделки, обрывки сетки, толстый пластик, заменявший стекло. Хороший пластик — такой и «рокот» не сразу возьмёт. Вот только имея в руках «Калашников-УМ», уже не назовёшь такой материал пуленепробиваемым.

Один раз он прервался, и вовремя — двое героев подкрадывались по коридору. Живец выкатился по полу, и опустить стволы парни не успели, поэтому умерли на месте.

— Ещё двое, Снежинка! — буркнул он и на всякий случай пальнул также в сторону выхода — вдруг догадались обежать кругом? — Ты, наверное, очень жалеешь, что не прикончила меня. А я вот — нет.

Он закончил с окном и быстро высунулся. До аккуратненького газона метра четыре, впереди кусты, и там уже занимают позицию двое расторопных парней. Сумерки, однако весь дворик ярко освещён фонарями. Не тратя времени, Живец кувыркнулся вперёд, исхитрившись приземлиться достаточно удачно. По нему ударили, но пули взрыхлили землю далеко впереди — стрелки осторожничали, боясь попасть по окнам. А вот Живец, перевернувшись на спину, первым делом по этим окнам от души пострелял: пусть знают, что высовываться не стоит!

По его расчётам выходило, что не менее трети магазина он уже истратил. Что ж, осталось не так уж много, если чутьё его не подводит, и уж совсем чуть-чуть, если всё-таки подведет. Дмитрий, не обращая внимания на стрелков, быстро расстрелял все шесть фонарей, потом вскочил и наугад побежал вдоль стены. Нет, не совсем наугад — его вело чутьё.

— Прекратите огонь! — загрохотал чей-то бас из невидимых динамиков. — Блокировать периметр, всем действовать по коду ноль-два!

— Давай, — разрешил Живец. — Блокируй и действуй.

Чутьё не подводило — жаль, что расцеловать его нельзя. Но ведь не только в том дело, что Дмитрий знает, куда бежать, ещё и непонятное везение... А может быть, даже нечто большее, чем везение... Отчего не стрелял охранник? Неужели они тут все такие идиоты? Или, что более вероятно, потом он и сам не сможет объяснить, почему.

На бегу Живец сплюнул. Ещё немного, и он уверует в помощь неких высших сил, а с таким знанием до самопровозглашения себя пророком или живым богом останется один шаг. Да ещё этот Зелёный Человек... Нет! Сейчас нельзя себе позволять обдумывать ситуацию, сейчас можно только действовать. Вперёд!

Кто-то выбежал из-за угла здания, метнулся в кустарник.

— Бесполезно! — процедил Живец, останавливаясь и упирая приклад в плечо.

Даже в темноте он заметил, как полетели во все стороны листья, мелкие ветки. Незнакомец успел ответить, но это лишь помогло Живцу отыскать его в каше из порубленной растительности. Мысленно передав Снежинке ещё один привет, он побежал опять, перескочил через труп и оказался перед низким забором, над которым, потрескивая, светились зелёные линии «колючки».

С обеих сторон затрещали «Калашниковы», Живец крутанулся на месте, отвечая, но и не подумал прятаться. Пока чутьё ведёт, в этом нет необходимости. Метров на пятьдесят левее обнаружилась калитка, рядом — пластиковая будка, за которой укрылись стрелки. Стараясь экономить патроны, Живец побежал прямо к ним.

Что должны были подумать эти ребята, глядя на увеличивающуюся мишень и почему-то раз за разом мажущие по ней? Определив по вспышкам выстрелов расположение стрелков, Живец убил их прямо сквозь покосившуюся будку. Разве это защита?..

Калитка оказалась стальной дверью, довольно массивной. Такую «Калашниковым» не откроешь... Опустившись рядом на колено, Дмитрий попытался сосредоточиться. Как поступить? Чутьё молчало.

Со скрежетом дверь начала открываться. Живец отпрыгнул, поливая пулями узкую щель, и вскоре уже выбежал на улицу. К энбэшникам, видимо, подоспела помощь — из огромного спецгрузовика сыпались автоматчики. Он застрелил ещё нескольких, потом отшвырнул оружие и на бегу подобрал новое, с полным магазином. В ответ последовал такой шквал огня, что Дмитрия будто ветром швырнуло на асфальт, покатило, оглохшего, по пустынной улице. Солидный кусок дорожного покрытия ударил в ухо, по шее заструилась горячая влага.

— Ладно! — закричал Живец, не слыша собственного голоса. Он всё ещё катился, зажмурившись и прикрывая лицо от обломков. — Ладно, ранили! Город разнесёте, сволочи!

Огонь стих так же внезапно, как и начался — автоматчики подчинялись приказам. Живец открыл глаза. Он исхитрился убраться довольно далеко от калитки, рядом начинался обычный жилой район. Автоматчикам что-то кричал офицер, но Дмитрий не мог разобрать слов, в ушах стоял гул. Извиваясь, цепляясь пальцами за оставленные пулями выбоины, он пополз прочь, к домам. Заурчал двигатель грузовика, и вскоре на то место, где смертельный град застиг Живца, упали яркие лучи фар.

Автоматчики наверняка сейчас рассредоточиваются по району, окружают его. Не успел Дмитрий подумать об этом, как чутьё будто подняло его за шиворот. Бежать не оглядываясь. Что-то произойдёт, что-то, что заставит лежащих у грузовика стрелков не заметить его, не услышать.

Ни одного выстрела вслед. Живец вскочил, прыжком добрался до угла. Всё, дальше только бежать, уже не скрываясь — шумно, от души топая и спотыкаясь. Он устал, очень устал. Пустынные улицы, фонари отражаются в мелких лужицах — недавно был дождь, а он и не заметил, что сыро. Слева донеслись крики, но относились они, похоже, не к Живцу. Что ж, пусть энбэшники займутся каким-нибудь случайным прохожим.

Когда бежать стало совсем уж невмоготу, Живец перешёл на шаг. Автомат он бросил ещё раньше — чутьё промолчало. Требовалось уйти подальше, на ходу сориентировавшись в ночном городе. Как назло, указатели не попадались, а от широких улиц Живец пока предпочитал держаться подальше. Наконец он опустился на землю, сплюнул чёрную слюну. Дворы, дворы...

Справа стояло несколько машин, и Живец, крякнув, снова поднялся. Открытых не оказалось, пришлось повозиться, выковырять камень из бордюра у детской площадки. Можно было разбить стекло и локтем, но если есть время поберечься, надо беречься. Приборная доска замигала красным, но Живец довольно быстро усмирил её и выехал со двора. Двое автоматчиков проверяли приземистый «мерседес», один тут же отошёл, замахал рукой.