Сотни украденных жизней - Ирен Ресс

интересная женщина. Она вроде взрослая и серьёзная, но у неё столько разных увлечений. Её сын самый воспитанный парень во вселенной, я жалею, что у меня не было таких милых одноклассников. Но всё равно я постоянно чувствую себя не спокойно. И из-за полиции, и из-за родителей, которых оставила, и из-за тебя. У меня такое ощущение, что вот-вот что-то невероятное случится. Будь пожалуйста осторожна, хорошо?

– Я постараюсь.

– А за меня не переживай. Мне осталось подождать две недели до дня рожденья. Мы обсудили это с тётей, и я решила, что не вернусь в школу. Тем более у меня нет документов из предыдущей, я взяла только аттестат за среднюю школу и всё. Но мы нашли прекрасную альтернативу. У меня так же есть диплом из художественной школы, которую я ещё два года назад закончила, если ты помнишь. Я решила попробовать сдать вступительные в художественное училище.

– Ты просто чудо, ты знаешь?

– Что, почему это?

– Ты так быстро начала строить своё будущее на новом месте, а у меня до сих пор каша в голове. Кажется, будто я одна ничего не понимаю.

– Ха-ха, я же даже не уверена, что у меня получится что-нибудь приличное нарисовать. Это просто попытка, я тоже ни в чём ещё не уверена. У меня есть идея, давай пообещаем кое-что друг другу: я, что смогу начать новую жизнь, а ты, что решишь свою проблему и тоже уедешь из города. Как тебе идея?

– Я согласна. Когда я всё решу, давай обязательно увидимся?

– Естественно.

Я посмотрела на время и вспомнила о своей цели учиться каждый день. И на что я потратила весь день? Я не делаю ничего бесполезного, но и с тем, что нужно, не успеваю. Я лишь просмотрела свои прошлые записи, в надежде, что они лучше запомнятся, закинула книги на завтра в рюкзак и упала на кровать. Глаза сами начали медленно закрываться, и я заснула.

Я шла по, как обычно, серой и мокрой улице. Домой возвращаться совершенно не хотелось, и я решила погладить бездомных котят, но нигде их не нашла. Это даже к лучшему, может кто-то забрал их домой. Я долго сидела на качелях. Вокруг совершенно никого не было, но так случалось часто в плохую погоду. Я поплелась по тротуару к центру города, но там тоже было пусто. Я огляделась: начало темнеть но ни в одном из окон домов не загорался свет. Меня охватила паника. Я забежала в один из магазинов поблизости: дверь открыта, но внутри никого, а на кассе лежит толстый слой пыли. Я стучусь в другой магазин закрыто, ещё один – пусто. Меня начинает нести по разным улицам, я бегу туда-сюда и со всей силы кричу одной и то же: "Кто-нибудь! Пожалуйста ответьте, тут есть кто-нибудь!?" Ничего не выходит. У меня кончаются силы, я останавливаюсь и смотрю по сторонам: город пуст.

Я резко вскакиваю с кровати и пытаюсь отдышаться – ужас перехватил дыхание. Сумев сделать глубокий вход, я резко одёргиваю штору у окна: в доме напротив в одном из окон горит маленький светильник. Я вернулась в кровать и, сжавшись в комочек, снова заснула.

Уже через пару часов пришло время собираться в школу. Я приготовила себе огромный завтрак, и это быстро подняло мне настроение. Выйдя на холодный воздух, я встретила Давида и широко ему улыбнулась. Он не смог не поймать частичку моей беспричинной радости и тоже странно, но теперь уже искренне улыбнулся.

Снова шёл снег. Крохотные снежинки летали в воздухе, и всё вокруг становилось немножко белым. Мы вместе прошли по тому самому месту, где вчера меня окружили одноклассники, но я не почувствовала ни обиды, ни страха. Мне даже пришло в голову, что если бы я была на их месте, тоже считала бы себя странной, хоть это и не повод ловить меня после школы. Что они собирались сделать, если бы я не сбежала? Неужели избить? Как кому-то в голову может прийти идея кого-то избить? Это всё казалось таким глупым и нереальным. Всё же, хоть мы и находимся рядом, постоянно видим друг друга в школе, я и мои одноклассники живём в совершенно разных мирах.

Мы зашли в школу, и я взглядом столкнулась со стоящей внизу директрисой и поздоровалась. Было ещё почти полностью пусто, но она уже стояла, чтобы самостоятельно посмотреть, насколько решилась проблема с толпой, валяющимися куртками и воровством. Сдавая вещи в гардеробную, я услышала, как о директрисе шепчутся дежурные. Она им явно не нравилась: не ездила на работу на велосипеде, заставляла всех соблюдать дисциплину и даже не заговаривала ни с кем просто так. В общем делала всё не так, как прошлый директор. Ученики видели только обложку и не понимали, что избавились от серьёзной угрозы.

Мы стали подниматься по лестнице и я тихо шепнула своему спутнику: "Только не уходи никуда сегодня, посиди со мной за одной партой." Так, до самого звонка мы сидели, положив головы на парту и смотря друг другу в глаза. Не было смысла в том, чтобы говорить что-то и рушить приятную тишину. Отопление в школе ещё не включили и было холодно. Я даже пожалела, что сдала куртку в гардероб. Меня спасал только уже любимый пиджак. Постепенно коридор за дверью класса начал наполняться звуками, а мои вчерашние обидчики стали заходить по одному. Они чувствовали себя неуютно, ёрзали на одном месте, поглядывали на меня. Давид с жалостью посмотрел на них. Мне показалось, что он смотрит на голодных и облезлых собак, которые хотят покусать его близкого человека, но не могут. Я же закрыла глаза и притворилась спящей.

Со звонком в кабинет вошла классная и сказала, что первого урока не будет. Вместо него у нас классный час. Я спрятала голову за подставку для учебника и лишь слегка прислушивалась. У нас было много о чём поговорить. В первую очередь о вчерашней встрече с полицией и том, как плохо все себя вели, что учителям стыдно. Большую часть этого разговора я пропустила мимо ушей, но потом Татьяна Николаевна перешла к нашему пробному экзамену. Я бы и не хотела об этом слышать, но мой ум сам ловил каждое слово. Я накрыла голову руками в надежде спрятаться.

– В целом, работы не плохие, не без помощи телефонов, конечно. Вы знаете, что мы к вам все лояльны. Но если во время настоящего экзамена к нам приедут учителя из других школ, не ждите, что они будут закрывать