Ралли «Конская голова» - Елена Ванслова

Но затем ситуация изменилась самым непредвиденным образом. Казалось, чудовище обретало с каждой минутой силу и скорость, а человек, хотя и выглядел по-прежнему спокойным и полным самообладания, все чаще вынужден был защищаться, и вот он все-таки получил удар рогом, еще один, кровь хлынула из раны, но он все еще сражался, вот на него обрушился град новых ударов, защищаться стало трудно, и вот он уже неподвижно лежит на песке с раздробленными голенями, пытаясь отражать удары хотя бы мачете. В этом месте оцепенение отпустило Кристу. Она смогла отвернуться, уткнувшись лицом в подушку. Она и так знала, что происходит сейчас на экране — уже не единоборство даже, всего лишь судорожные, отчаянные попытки защититься человека, добиваемого эффектно и не без системы. Такое впечатление, будто чудовище осознало наконец свое превосходство и теперь намерено добить противника его же методом, продемонстрировав свое понимание правил игры. Смерть подступала к гладиатору открыто, не внезапно и не из-за спины, она постепенно отвоевывала участок за участком, разрушала не столько тело, сколько гордость и уверенность в себе поверженного на землю человека, с неизбежностью осознавшего, что он побежден и что это конец.

Когда Криста открыла глаза, экран уже не светился. Альф задумчиво сидел на тахте. Криста собралась с духом, чтобы скрыть волнение. Она встала, прошлась по комнате, села рядом с Альфом.

— Ты все внимательно рассмотрел? — спросила она.

Альф кивнул.

— Он проиграл, — сказала Криста.

Они помолчали.

Наконец она решилась:

— А тебе не хочется бросить все это?

Альф изумленно взглянул на нее:

— Но почему?

— Неужели ты ничего не заметил? Паук был явно сильнее. Ты же видел сам: все вдруг переменилось, зверь научился уклоняться, сам же наносил удары точно в цель. Ты не боишься, что вот так будешь однажды побежден и ты?

— Я смотрел очень внимательно, — ответил Альф. — Человек просто устал. Он сражался отважно, вне сомнения, но где-то не дотянул. Ты должен расти вместе с противником — ему это не удалось. Кое-что он упустил и тут же поплыл по течению. Он заслужил свою смерть.

— До чего же ты жесток, — прошептала Криста.

— Я должен быть жестоким, иначе мне не победить.

— И ты не бросишь, если я тебя об этом попрошу?

— Нет, — ответил Альф.

Это был всего лишь четвертый его поединок — явно недостаточно, чтобы попасть в любимцы публики. Но каждый поединок приближал его к заветной цели, и уже сейчас он ощущал спокойствие опытного профессионала. Приготовления протекали привычно, он осуществлял их почти механически; шаги к шлюзу, через который гладиаторы попадали на арену, он мог бы проделать даже во сне.

И вот он на арене, под ногами хрустит песок, на нем броня, в руках мачете, электрический кнут и огнемет. Без промедления направился он в центр круга. Словно издалека донеслись крики толпы, приветствовавшей его появление. Это было удивительное ощущение, без него он уже не смог бы существовать, как наркоман не может существовать без наркотика.

Сердце его, как всегда, билось ровно, он мог хладнокровно наблюдать себя со стороны, анализировать свои действия, решения, эмоции. Он был прирожденный гладиатор и знал это. Разве выдержит такое тот, кто мечтает лишь о благосклонности публики, о выгодных сделках в рекламе, в шоу-бизнесе?

Он поднял кнут и щелкнул так, что посыпались искры… Ему хотелось раздразнить зверя, затаившегося на противоположном краю арены, вывести его из равновесия.

И вот он пришел в движение, паук-рогоносец, огромнее даже того, что был вчера на экране. На восьми ногах заскользил он по песку, словно транспорт на воздушной подушке, и хотя он двигался вокруг Альфа по спирали, повернувшись к нему боком, впечатление было такое, будто все пары жутких красноватых глаз уставились прямо на него.

Альф вновь щелкнул кнутом, затем быстрыми шагами двинулся животному наперерез. Паук замер, лишь волоски на коже равномерно колыхались. Потом со скоростью, превышающей скорость всех известных на Земле существ, устремился вперед. Он был почти три метра в высоту и около шести в диаметре, ноги его по охвату превосходили человеческие в несколько раз.

Альф дал короткий залп из огнемета; он бил по длинным членистым конечностям, стремясь сразу лишить паука свободы маневра. Он попал в цель. Паук на мгновение остановился, поднял раненую ногу, однако на остальных семи двинулся вперед так же проворно, как прежде, и прямо на него.

На этот раз Альф использовал кнут и в тот же миг должен был увернуться от нацеленного на него страшного рога.

Лишь теперь началась настоящая схватка — предшествовавшее было лишь легкой разминкой. Альф был в ударе. Залпы из огнемета, щелчки кнута, точно рассчитанные броски с мачете, мгновенное парирование, изящные отходы, уклоны, пасы… игра шла так, как направлял ее он. А он был спокоен, сосредоточен, несмотря на воодушевление, и хотя оглушительный рев толпы доносился до его ушей как сквозь слой ваты, на обочине сознания постоянно присутствовала мысль, что его поддерживают желания и надежды многих тысяч людей, и это окрыляло и придавало сил.

Но тут вдруг он осознал, что поединок длится намного дольше, чем все предыдущие, и сейчас самое время поставить победную точку. Он вскочил, поднял мачете, и в тот же миг на него надвинулся рог… В сотую долю секунды — никто из зрителей даже не заметил этого момента — он получил сильнейший удар в бедро, рог подкинул его высоко вверх, и он упал на песок. Несколько секунд он пытался перевести дух, шум на трибунах умолк, он лежал неподвижно лицом вверх, и в ослепительной яркости отражающего солнце верхнего купола на мгновение причудились ему рассыпавшиеся золотистые волосы Кристы, они переливались в солнечных лучах, и не хотелось уже ничего, только лежать и наблюдать за этой игрой…

Зловонное дыхание паука вывело его из сомнамбулического состояния, зловонное, вызывающее омерзение дыхание против воли вернуло его в чудовищную, немыслимую реальность. Он словно очнулся, и очень вовремя, — прямо перед ним показалась сетчатка красноватых глаз, ряд внушающих ужас резцов, служащих для раздирания пищи, теперь эти резцы готовились отхватить кусок его плоти. Он собрал все силы и рывком откатился в сторону; на том месте, где он только что лежал, взметнулся песок.

Альф вскочил. Паук чуть дал назад и теперь надвигался снова. И тут Альф по-настоящему ощутил боль в боку, нехватку воздуха в легких, слабость в ногах…

Паук снова навис над ним, и уже не было времени приготовить мачете, только отпрыгнуть подальше, на безопасное расстояние. Но рог вновь зацепил его, на сей раз от удара безжизненно повисла рука. Он уронил огнемет.