Программа за Выживание (СИ) - Босс Екатерина

— Карина, подожди! — громко рявкнула, пытаясь собрать мысли в кучу. — О чем ты говоришь, о каком воссоединении? Причем здесь моя мать? — спросила, не понимая, о чем она говорит.

— Ну как, твои родители снова поженились, разве это не воссоединение семьи? — спросила Карина. — Об их свадьбе весь интернет гудит, журналисты рвут свою жо…кхм…, ну ты поняла, чтобы получить эксклюзивное интервью, — усмехнувшись произнесла она. — Тем более, на фоне предстоящих выборов твоего отца в Госдуму!

— Мои родители поженились, — прошептала, все еще пытаясь в это поверить. — Аху…

— Ага, и я о том же! — радостно поддержала меня девушка.

— Я попозже перезвоню, — сказала, сбрасывая.

Мне было страшно открывать новостную ленту или заходить в социальные сети. Прекрасно понимала, что если это не розыгрыш, то, как только зайду в онлайн, назад отмотать не получится. И была права, потому что точно не была готова к тому, что увидела.

«Любовь спустя двенадцать лет»

«Предвыборная кампания или вновь вспыхнувшие старые чувства?»

«Снова вместе РАДИ дочери?»

«Сорокин шокировал ВСЕХ! Свадьба с первой женой, когда ждать нового развода?»

«Любовь вернулась или неизбежно подкравшаяся старость, заставила подумать над ошибками молодости?»

Статей было огромное количество, а пестрые заголовки еще больше поднимали во мне ярость. Не обошлось и без фото: мама в белом строгом платье чуть ниже колена и на высокой шпильке бирюзового цвета, в руках букет в бело-зелено-бирюзовых тонах, а в ушах блестят бриллианты и папа в сером костюме-тройке с бирюзовой бабочкой в цвет карманного платка. И у обоих на пальцах обручальные кольца из белого золота, только у папы простое, а у мамы помолвочное с большим круглым бриллиантом, которое она носила еще двенадцать лет назад и тонкий обруч, в пару к папиному.

«Они и вправду поженились!»- билась в голове у меня мысль.

Не знаю, о чем думала в тот момент, если место для мыслей в ней вообще еще осталось. Я побежала к выходу с фермы, открыла калитку и, увидев рядом с воротами припаркованный черный УАЗик дяди Степы, открыла дверь ключом и прыгнула внутрь. Завела мотор и, нажав на газ, поехала в сторону выезда на трассу. Нет, я этого просто так не оставлю! Им придется объясниться и лучше будет, если причина покажется мне достаточно веской…

Глава 43

Лора Воскресенская…поправочка, Лора, вновь ставшая, Сорокина стояла у выхода из здания ЗАГСа нервно поправляя прическу, которая и так была идеальна — крупные белокурые локоны, длиной чуть ниже плеч, лежали аккуратными волнами и были покрыты тремя слоями лака для волос. Женщина снова оглянулась через плечо, посмотрев на быв… на своего мужа, Сергея Сорокина, который о чем-то беседовал со своей бывшей невестой. Лора горько усмехнулась, ей было жаль женщин с подобным характером — они были способны на сочувствие, понимание и даже принятие неизбежного, но при этом безвозвратно теряли свою гордость, если после стольких лет она у них вообще осталась. Хоть Воскресенская и не хотела этого признавать — она жутко ревновала Сергея. Его нежное поглаживание по руке, быстрое объятие и даже извиняющийся взгляд, с которым он смотрел на Оксану Дмитреву, выводил Лору из себя. Она любила его, это можно было заметить по ее взгляду, увидеть в каждом жесте и проследить в одариваемой мимолетной улыбке. Вот только Сорокин до сих пор этого не видел… Почему? Она надеялась, что это было лишь потому, что он всем сердцем любил лишь ее одну, так же сильно, как и Воскресенская любила своего мужа.

— Что ты здесь делаешь, Оксана? — удивленно спросил мужчина, отводя женщину в сторону. Ему не хотелось лишний раз нервировать жену, их семейная идиллия пока слишком шаткая.

— Пришла пожелать тебя счастья и…,- ласково проговорила Оксана, смотря на него с нежностью во взгляде.

Сергей старался не обращать на это внимание, был отстранённым и равнодушным. По крайней мере, именно это он и чувствовал к стоящей напротив него женщине, если это, конечно, можно было назвать чувствами. Сорокину было стыдно, что, прожив с Дмитревой почти год, он так и не смог ее полюбить, хоть и собирался жениться на ней. Если быть до конца честным — он так и не смог полюбить ни одну женщину после Ларисы, его сердце окончательно и безвозвратно было отдано двадцать семь лет назад, когда он впервые увидел стройную блондинку в летящем небесно-голубом платье, поднимающуюся по ступенькам института.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Оксан, не нужно, — покачал головой мужчина, сделав шаг назад. — Мне стыдно за свой поступок, но…но я наконец-то счастлив, — улыбнувшись произнес Сорокин, бросая быстрый взгляд на свою жену. Лариса была прекрасна, в белоснежном платье с круглым вырезом, открывающим лишь длинную лебединую шею и часть ключицы. Юбка была прямая и чуть ниже колен, но стройные ноги женщины можно было увидеть благодаря разрезу спереди, а на высокой бирюзовой шпильке Сорокина выглядела еще эффектнее и моложе. — Надеюсь, что и ты найдешь свое счастье. Просто…просто это не я, — покачал головой Сергей, с сожалением смотря Дмитревой в глаза.

— А я нашла свое счастье, Серёжа, — прошептала она в ответ, а ее глаза начали медленно наполняться слезами. — Еще двадцать семь лет назад, когда впервые увидела тебя в том кожаном пиджаке, который был тебе слишком велик, — грустно улыбнулась она, не отрываясь смотря в его полные сожаления глаза. — Но я все понимаю, — кивнула Оксана. — Еще двадцать пять лет назад поняла, когда увидела ее в белом платье и то, как ты смотрел на нее, — губы женщины снова тронула грустная улыбка. — Ни на одну женщину ты больше так не смотрел, как на нее.

— Окса-ан, — протянул Сорокин, не найдясь с ответом. Женщина, стоящая перед ним, плакала, но он был поражен не этим. Сергей думал о том скольким он испортил жизнь, пока врал самому себе. Сколько разрушил, пока шел напролом и не желал признавать очевидное. А ведь надо было еще двенадцать лет назад крепко сжать в объятиях одну строптивую блондинку и никогда больше не отпускать.

— Я любила тебя, Сережа, — прошептала Дмитрева, а мужчина, поддавшись порыву, взял ее дрожащие холодные ладони в свои и крепко сжал. — Так долго, что растворилась в этом, потеряв себя. Но я не та женщина, которая будет биться за мужчину, если его сердце уже давно принадлежит другой, — Сергей улыбнулся, услышав эти слова, ведь он и вправду, давно и безвозвратно отдал своё сердце Лоре Воскресенской.

— Мне жаль, — искренне произнес Сорокин. Ему и вправду было жаль, что он раньше не смог разобраться в собственных чувствах, заставив прекрасную женщину, достойную намного большего, чем жизнь с безразличной сволочью, страдать.

— Я пришла пожелать тебя счастья и попрощаться, — улыбнулась Оксана. — Мне пришло предложение о работе в Питере, они предлагают мне должность Главного редактора телеканала. Подумав, решила согласиться, — пожала она плечами. — Спасибо за все, — кивнула Дмитрева и, быстро обняв мужчину на прощание, вышла через запасной выход, не став сообщать о своем визите журналистам.

А их уже была целая толпа. Они поджидали из ЗАГСа жениха и невесту, новоиспеченных молодоженов, чету Сорокиных. Лариса и Сергей прекрасно понимали, что уже через час весь интернет будет пестреть язвительными заголовками и их фотографиями в свадебных нарядах. Они делали это ради Насти… Возможно, с самого начала именно так и было, но сейчас их авантюра сменила направление и приобрела иной характер. Теперь, даже если Лариса и Сергей еще не готовы были произнести это вслух, они семья и им придется поменяться ради себя и ради друг друга, чтобы, наконец-то, обрести счастье.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты готова? — спросил мужчина, подходя к жене.

— Ты во мне сомневаешься? — усмехнувшись спросила Воскресенская в своей привычной манере.

— Никогда, — покачал головой в ответ Сергей, взяв женщину за руку.

— Я всегда готова, если рядом ты, — прошептала Лора, смотря на мужчину с любовью во взгляде. — Всегда, — повторила, будто пытаясь доказать истинность своих слов.