Дело трезвых скоморохов - Андрей Белянин

– Бабушка, а он сам должен сюда прийти?

– Да ты что, милок, рази ж злодей наш преступный захочет в доспехах железных ржавчиной покрываться? Он и сызмальства мыться не любил, в баньку силой не затащишь, а тут ещё и вода… бр-р-р… холодная…

– А я думал, он сам будет работу принимать.

– Небось кого другого вместо себя пришлёт, – пожала плечами бабка, подумала, посмотрела по сторонам и, перекрестясь, перелезла на шею Митьке – там повыше. – Да ты и сам глянь, Никитушка, вона какие волны побежали, поди, идёт в нашу сторону переговорщик с проверяльщиком!

С противоположного конца залы действительно показалась странная двухэтажная фигура, размахивающая белым флагом. Кое-как добравшись до нас, один человек в капюшоне, сидевший на плечах другого человека в капюшоне, ещё раз показал белую тряпочку и хрипло заорал:

– Что вы тут… э-э… себе позволяете?!

– Полы моем, – важно ответил Митька, и Яга на его плечах согласно кивнула.

– Но… э-э… вы с ума посходили, да?

– Как и было указано, вымываем весь дворец сверху донизу так, чтобы полы блестели, – вступился я. – Никаких посторонних средств, запрещённых условиями поставленной задачи, мы не использовали – только напёрсток и платок. Кстати, где он? А, у тебя, Митя, ну не сморкайся в него пока…

– Кощей вас за это всё поубивает! Он не станет… э-э… терпеть подобную наглость в собственном… э-э… доме!

– Ну, так пусть сам придёт и скажет, чем конкретно недоволен. А слушать его рабов нам неинтересно…

– Я не раб! – возмущённо взревел парламентёр.

– Раб, слуга, наёмник, лично мне, господин Труссарди, это без разницы… Нам дали задание, мы его выполняем до тех пор, пока не наступит вечер, а там гражданин Бессмертный сам приплывёт принимать нашу работу.

– До вечера мы тут все утонем!!! – совершенно теряя голову и откидывая уже ненужный капюшон, завопил бывший директор цирка.

Мы трое, без улыбки, развели руками. Дескать, что поделаешь, все так все…

– А, чёрт бы вас… э-э… побрал! Кощей велел передать, что работа принята.

– Претензий нет?

– Нет! Вы великолепно справились, только… э-э… прекратите этот водоразлив, идиоты!

На заклинание уменьшения напёрстка ушло втрое меньше времени.

Труссарди, пихая пятками своего же циркового атлета, подгрёб поближе и, едва дыша от ненависти, прошипел:

– Ваша вторая служба – до полуночи убрать… э-э… всю эту воду! Не справитесь, так… э-э…

– Греби-ка ты отсель, говорун двуличный, – сурово принахмурилась бабка. – А то, не ровён час, прилипнешь навек к своему товарищу, ить и в уборную толком не зайдёшь…

Господин директор побледнел, силач тоже, через минуту ими уже и не пахло.

Доставать маленький напёрсток со дна «озера» никому не хотелось, а по поводу разрешения второго задания мысли в голову не торопились. На этот раз золотую идею спасения выудила наша мудрая старушка. Вернее, идею стоило бы назвать оранжевой или даже багровой…

– Я ить тут, грешным делом, у Кощеюшки вещицу одну позаимствовала. Сама знаю, что нехорошо, да уж больно в хозяйстве пользительно. И печь топить, и радикулит греть, и самовар кипятить, и…

– Бабушка, что за многофункциональную лабораторную модель вы упёрли?

– Тока не ругайся, Никитушка!

– Да уж сделайте милость, Никита Иванович, а то она уж мне всю шею отсидела. Вроде лёгонькая, как стрекозка пожилая, но жёсткая… местами… где мягко должно быть!

– Цыц, охальник! – Яга мигом отвесила Митьке звонкого щелбана. – А вещица простая – уголёк негасимый. Когда злодей наш зелье секретное из кошек чёрных варит, сам дома не сидит, да вишь, огонь под котлом не тока не погаснет, а и не убавится ни на минуточку. Для того и угли негасимые имеются, я уж покуда по шкафчикам лазила, не удержалась… Отсюда и мыслишка есть…

– Хм, что сделано, то сделано, – подумав, согласился я. – В конце концов, даже незабвенный Шерлок Холмс время от времени совершал явно противоправные действия. А что за мыслишка?

– Да ежели уголёк энтот в размерах заувеличить, гореть повелеть, так он, поди, в единый час всю водицу из дворца выпарит!

– Бабушка-а. – На миг у меня перед глазами встали страшные картины варёных, как раки, монстров и нашей бесславной гибели в гигантском супе, всей опергруппой. – Вы хоть представляете, что здесь начнётся?! Да ведь мы в этой сауне и полчаса не выдержим, дойдём, как пельмени на пару!

– А чего? Банька бы не помешала, – робко вступился Митяй. – Глядишь, от парку ядрёного кое у кого косточки помягчеют, а то ить у меня шея не казённая…

Второй щелбан он получил с тем же непокорным видом. Но что-то в его словах заставило меня призадуматься, а потом и вовсе кардинально поменять мнение.

– Простите, вы, кажется, говорили, что гражданин Бессмертный с детства не любил мыться и в баню его не загонишь?

– Так, Никитушка, истинно.

– Ну, у нас в отделении иное отношение к личной гигиене. И Митя прав, именно сейчас было бы очень неплохо подогнать парку. Сколько мы выдержим?

– Да уж часа два преспокойственно, – переглянувшись, решили мои сотрудники.

– Отлично! Бабуля, включайте агрегат.

Яга с ухмылочкой достала откуда-то из-за пазухи иссиня-чёрный кусочек угля размером со спичечную коробку. Чуть раскрыла рот и неожиданно резко ударила угольком по своему знаменитому зубу! Вопреки моему невольному оханью, клык не сломался и не вылетел, а, наоборот, от посыпавшихся искр уголёк стал наливаться малиново-багровым сиянием. Наша эксперт-криминалистка быстренько покидала его с руки в руку, усиленно дуя на пальцы, и зашвырнула подальше в воду. Мы, вытянув шеи, ждали результата…

Над местом падения ещё не успели разойтись круги, как показались первые пузырики. Волшебство, конечно, но ведь для нас главное, чтобы работало! Бабка, чуть поёрзав на Митькиной шее (видимо, тоже отсидела всё, что могла), распростёрла руки, вновь повторяя увеличительное заклинание. Текст практически тот же, только, по-моему, было что-то ещё добавлено про земные недра, полезные ископаемые и роль угольной промышленности в развитии человеческой цивилизации. Когда уголёк изрядно подрос, едва не высовываясь из воды красным боком, я остановил Ягу:

– Достаточно, иначе будет даром греть воздух. Сколько времени ему понадобится на кипячение такого количества литров?

Бабка сделала страдальческое лицо и просто попросила нашего младшего сотрудника сунуть лапоть в воду. Митька осторожнейше, дабы не опрокинуть распорядительную пенсионерку, сполз на сиденье трона и ещё осторожнее проверил носком левой ноги температуру:

– Тёпленькая!

– Тогда ждём.

И ждали мы не меньше часа… Представляю, какой большой дворец был у гражданина Бессмертного. Понятно, что в точке нагрева температура достигала наивысшего пика, но пока забурлило, пока заклубился пар, пока крики нечисти возобновились с удвоенной силой…

– Чёй-то жарко мне, вспотел весь! Сижу тут, как кура мочёная, уж и терпеть моченьки нет! Ну, Никита Иванович, ить всё одно ждём, дозвольте хоть в горячей водице искупаться?! Душа просит!

– А-а… пропади оно всё пропадом – айда вместе!

Митяй легко ссадил бабку на подлокотник, и мы оба, под смущённое хихиканье отвернувшейся Яги, скинули одежду, с наслаждением бултыхнувшись в обжигающую ванну. Нет, свариться не сварились, но уж пропарились за все невзгоды сразу! Всё-таки баня – это наша национальная, русская система антидепрессанта и биостимулятора в одном флаконе. Из головы мигом выпарились все серьёзные мысли, тело казалось удивительно лёгким, на сердце не было ни боли, ни обид, ни разочарований. Мне стало совершенно не важно, победим ли мы Кощея, зато когда я вновь увижу Олёну, то предстану перед ней бодрым, вымытым и свежим! Если только, конечно, она не придёт вот прямо сейчас, сию минуту…

– Ой, прощенья просим… Может, мы не вовремя, батюшка сыскной воевода?! – Кокетливый девичий голосок застал нас врасплох…

Это всё из-за густого пара, иначе бы мы их, разумеется, сразу увидели. К нам бесшумно подплывал… гроб! Ей-богу, настоящий гроб, крепкий, лакированный, борта высокие, по бокам ручки в виде оскалившихся черепов. Хотя чего удивляться: что под рукой оказалось, на том и приплыли. Можно было в тазу или в сундуке, например, или даже в том же котле для варки кошек…

– Говорить буду я! Господин Ивашов, вынужден… э-э… сообщить вам неприятное известие – Кощей в гневе!

– Олёна, ой! Вы извините, что я так… Это Митька предложил, вот и… Бабушка, ну вы мне хоть головной убор киньте!

– Не отвлекайтесь, господин участковый, – рыдающим голосом взвыл бывший директор цирка. – Что вы тут опять… э-э… устроили?! Хозяин сказал, что казнит вас всех сию же минуту!

– За что? – нагло улыбнулся я, стоя по грудь в воде и надевая милицейскую фуражку. – Был приказ убрать воду…

– Но вы её кипятите?!!

– Мы её вы-па-ри-ва-ем! – по слогам объяснил я. Митька с Ягой согласно кивнули.