Опасный лорд - Сабрина Джеффрис

— Но я не открыл тебе глаза до конца, и это единственная причина, по которой ты мне отказала. Интересно, каков был бы твой ответ, если бы я тогда переспал с тобой? — Он положил руку на ее пылающую щеку. Большой палец скользнул на горло, прошелся по подбородку, слегка коснулся нижней губы. — Давай выясним?

Почему она не может сказать «нет»? Почему, черт возьми, это короткое слово застряло в горле?

— Я… я не думаю, что это умно. — У Фелисити кружилась голова от его прикосновений.

— С каких это пор ты стала делать только то, что умно, querida?

Напрасно разум призывал ее одуматься, чтобы потом не пожалеть.

Он расстегнул ей платье и сунул под него руку.

— Мне нравится тебя трогать, — прошептал он, опустил руку ниже и сжал ягодицы. — А тебе нравится, что я тебя трогаю, верно?

Она уткнулась пылающим лицом ему в плечо. До чего же она бесстыжая! Разумная, респектабельная женщина тут же прогнала бы его!

Но она не могла противиться искушению. Как будто ее султан вышел из снов и спустился в ее спальню. Тоскливую комнату с простой дубовой мебелью и ветхими занавесками он превратил в волшебный оазис, где любой чувственный акт становится приличным, даже желаемым.

В темных глазах сверкнуло обещание, он стал расстегивать свою рубашку. Затаив дыхание, Фелисити ждала.

— Тебе нравится то, что ты видишь?

Она задохнулась; взгляд остановился на прекрасно вылепленной груди.

— Вряд ли ты когда-нибудь видела раздетого мужчину. — Он стянул рубашку, отбросил ее. — Фелисити, трогай меня, как я тебя трогал в ту ночь.

Ее пальцы побежали по мышцам, которые от ее прикосновений напрягались под грубой кожей. Она хотела прочувствовать его всего — широкий разворот груди, ребра, тугие мышцы живота. Фелисити еще больше возбудилась, между бедрами стало влажно.

Йен выдернул шпильки из ее волос, и они рассыпались по плечам. Йен раздел ее, оставив только рубашку и панталоны.

Оглядел ее тело.

— Хорошо, что ты не носишь корсет, — проворчал он, поглаживая ее по ребрам. — Когда мы поженимся, ходи дома в одной рубашке.

Такая выдающаяся мысль ее взбудоражила и встревожила — слишком похоже на картину султана с его полуголыми любовницами.

— Мы не поженимся, — упрямо сказала она. — Не позволю добавлять себя в твой гарем.

— Гарем? — Он хохотнул. — У меня нет гарема, querida. Ты будешь моей женой, единственной женой. Привыкай к этой мысли.

Она отдернула руки от его груди, но он их поймал и прижал к ширинке.

— Потрогай меня здесь.

Под рукой было что-то твердое, она ахнула и попыталась отдернуть руку, но он ее крепко держал.

— Ни одну женщину я не хотел так, как тебя. Никогда.

— Даже… — Она хотела сказать «Синтию Леннард», но поняла, что сейчас не время. — Даже мисс Гринуэй? — зачем-то спросила она, зная, что эта женщина — не любовница Йена.

— О ней я вообще не думал. А о тебе не забывал ни на минуту, с тех пор как увидел.

Он подхватил ее на руки и отнес на кровать. Она вскочила, но он поймал ее и, подняв рубашку, оголил бедра.

— О нет, querida, теперь моя очередь тебя помучить. Когда его рука оказалась у нее в панталонах и накрыла темный треугольник между ног, она замерла.

— Йен, ты не должен… — Она сжала его руку в тщетной попытке помешать.

— Позволь трогать тебя так же, как ты меня. — Черные глаза сверкнули, он нащупал потайное местечко между бедер и начал круговыми движениями гладить его ладонью. — Боже мой, ты уже готова, — сказал он, ощутив влагу у нее между ног.

Готова? Что он хочет этим сказать? В скользкий от влаги проход вошел палец. Фелисити распахнула глаза.

— Что ты делаешь… — Вслед за первым вошел второй палец. Они стали двигаться, заставляя ее извиваться. — О, Йен… Боже мой… Йен…

— Фелисити, ты знаешь, как мужчина и женщина занимаются любовью?

— Вот так… — прошептала она.

— Не совсем так.

Он прижал ее руку к выпуклости, которая показалась ей больше, чем была перед этим.

— Вот это я хочу направить туда, где сейчас находятся мои пальцы.

— Я знаю, — сказала она, учащенно дыша.

— Хочешь сказать, что уже делала это? — прохрипел он с ноткой недоверия в голосе. Пальцы шевельнулись, и она изогнулась.

— Ч-что? — Думать она не могла, только отметила вопрос. Неистовое порхание пальцев внутри ее билось, как сердце, ускорялось. — О нет. Сын лорда Фарингдона объяснил мне, что он со мной сделает, но я не дала.

— Сын лорда Фарингдона — труп.

Увидев грозное выражение лица, она не смогла сдержать смешок.

— Ты ревнуешь…

— Вовсе нет. Ведь ты со мной, а не с ним. — Он стал целовать ее в губы в ритм с погружением пальцев, отчего пульсирующая боль между ног стала невыносимой.

Фелисити всхлипнула, когда пальцы неожиданно ушли. Он перестал ее целовать и усмехнулся.

— Не волнуйся, querida, твое страстное желание будет удовлетворено. Как и мое, слава Богу.

Он сел на кровать и быстро разделся. Затем снова склонился над Фелисити.

— Сними рубашку, — приказал он. Она вся сжалась. — Пожалуйста, — уже нежнее добавил он. — Я хочу видеть тебя всю.

Фелисити медлила, потрясенная видом его мужского достоинства, и он сам снял с нее рубашку. Застеснявшись, Фелисити закрыла грудь руками.

— Не надо, querida. Тебе нечего стесняться. — Он отвел ее руки. — Ты прекрасна.

Глядя на нее, Йен не скрывал своего восхищения. Йен убрал палец и, прежде чем войти в Фелисити, предупредил:

— На мгновение ты почувствуешь боль.

— Потому что я… — Она осеклась.

— Да, Фелисити. Ты девственница. Для мужчины это все равно что проломить стену.

— Ты должен был знать. — В голосе ее звучало недовольство.

— Но я никогда не спал с девственницами. Ладно, я справлюсь.

Боль быстро прошла, и он вошел в нее. Вошел так глубоко, что Фелисити боялась шевельнуться и затаила дыхание.

Она думала, что заниматься любовью куда приятнее, и сказала об этом Йену.

— Пока мы только проломили стену, querida. Удовольствие впереди. Наберись терпения.

Фелисити стала двигаться в одном ритме с ним, и желание снова охватило ее. Она застонала.

— Querida, ты моя. Только моя. Теперь я тебя не отпущу. Никогда.

Он как султан — держит ее в рабстве шелковыми цепями.

Но какие сладостные эти цепи! Он овладел ею, и теперь она полностью в его власти.

Боль поднималась вверх, заполняла сердце, заставляя ее извиваться под ним. Неожиданный взрыв окончательно ее сокрушил, она вскрикнула, и в следующую секунду он упал на нее, крикнув что-то по-испански. Слов она не поняла, но знала, о чем они. О страсти, о наслаждении.

— Ах, querida, — прошептал Йен, лег рядом и положил ее на себя.

Глубоко вздохнув, Фелисити прижалась щекой к его влажной груди. Дивное удовлетворение растеклось по рукам и ногам.