Два шага до горизонта - Алексей Калугин

– Именно.

– Я уже не спрашиваю о твоих интересах, но ответь, какую выгоду от этого буду иметь я?

– Учись мыслить глобально, преподобный. Во-первых, и это для тебя, пожалуй, самое главное, Граис не встретится с наместником и твоя репутация в глазах Центия Офра останется безупречной. Во-вторых, Граис не сможет рассчитывать на встречу с наместником в будущем. Тот факт, что вольные совершат нападение на имперский обоз с единственной целью – отбить Граиса, будет совершенно однозначно свидетельствовать о его связях с бунтовщиками. И наконец, в-третьих, Граис нужен бунтовщикам, как символ борьбы против Кахимской империи, как человек, способный сплотить разрозненные отряды вольных. Однако, поскольку Граис является противником любого насилия, им не удастся найти общий язык. Вместо объединения Граис внесет в ряды вольных окончательный разлад.

– И что же произойдет с Граисом в итоге?

– Он снова покинет Йер, чтобы больше никогда не возвращаться.

– Ты как будто даже не сомневаешься в том, что все произойдет именно так, как ты описываешь, – подумав, сказал Сирх.

– А ты в этом сомневаешься? – усмехнулся незнакомец.

– На словах все складывается очень удачно. Но, как все произойдет на деле, известно только Поднебесному.

– План, который я тебе предлагаю, построен не на вере в удачу, а на точном расчете, – заверил преподобного человек в черном. – И, если ты начнешь действовать безотлагательно, то, уверяю тебя, никаких проблем не возникнет.

– А если я откажусь? – на всякий случай поинтересовался Сирх.

Незнакомец усмехнулся и покачал головой.

– Надеюсь, что у тебя сохранилось достаточно здравого смысла для того, чтобы поступить так, как я тебе советую.

Человек в черном плеснул вина себе в бокал и не спеша, с наслаждением выпил. Поставив пустой бокал на стол, он поднялся на ноги.

– Что ж, я сказал все. Теперь тебе, Сирх, решать, как поступить, – тонкие губы незнакомца изогнулись в саркастической усмешке. – Провожать меня не нужно, я сам найду дорогу.

Коротко кивнув преподобному и даже не взглянув в сторону оторопело взирающего в пустоту Миноса, человек в черном быстрой и решительной походкой направился в сторону галереи, ведущей через дом к выходу из поместья Сирха.

Неподвижно сидя в своем шезлонге, Сирх как завороженный, не отрываясь, провожал взглядом удаляющегося таинственного незнакомца. Он даже не попытался задержать его, чтобы задать все вопросы, которые, словно мигаты в жаркий полдень, роились у него в голове.

Кто был сей загадочный визитер?.. Пытаясь проникнуть в эту тайну, придешь только к тайне… Но почему-то Сирх был твердо уверен в том, что больше никогда не увидит этого поразительного человека. Несомненно, его сегодняшний гость был куда сильнее и мудрее самого Граиса… Да и человек ли он был?..

Как только дверь скрыла от взгляда Сирха незнакомца в черном, преподобный почувствовал, что к нему снова возвращается способность двигаться. Проведя ладонями по влажному лицу, Сирх встряхнул головой и потянулся было к графину с вином, чтобы с его помощью окончательно избавиться от нервного напряжения. Однако, вспомнив слова, сказанные незнакомцем относительно чрезмерного употребления алкоголя, преподобный вместо столь заманчивого графина взял в руку чашку с ягодами бельт.

Кидая ягоды одну за другой в рот и выплевывая обсосанные косточки на пол, Сирх наблюдал, как постепенно приходит в себя Минос. Вид у Миноса был, словно после трехдневной беспробудной пьянки: помятое лицо, блуждающий взгляд, неверные, как у сомнамбулы, движения.

– Выпей вина, – посоветовал приятелю Сирх.

Минос отрицательно потряс головой.

Поставив чашку с ягодами на стол, Сирх взял другую, наполовину наполненную водой, в которой еще плавало несколько небольших осколков льда, и опрокинул ее над головой Миноса. Запрокинув голову назад, Минос со свистом втянул в себя воздух сквозь крепко стиснутые зубы.

– Ну как? – усмехнувшись, поинтересовался Сирх. – Очухался?

Минос наклонился вперед и потер ладонью мокрую шею.

– Проклятие… – тяжело выдохнул он. – Что этот тип со мной сделал?..

– Ты слышал, о чем шел разговор между нами? – не обращая внимания на причитания Миноса, спросил Сирх.

– Да, – кивнул тот.

– В таком случае, ты знаешь, что тебе предстоит сделать?

– Послушай, преподобный, – Минос поднял взгляд на Сирха. – Неужели ты и в самом деле собираешься последовать совету этого… – Не найдя нужного слова, Минос неопределенно взмахнул рукой в воздухе. – Ты же видел, на что он способен… С ним опасно иметь дело!

– Тебе предстоит иметь дело не с ним, а со мной, – подавшись вперед, негромко произнес Сирх.

– Нет, – решительно тряхнул головой Минос. – Я отказываюсь в этом участвовать.

– Не смеши меня, Минос, – похлопал приятеля по плечу Сирх. – Ты, может быть, и трус, но не безумец же? Тебе ведь превосходно известно, что последует за твоим отказом… Ну?..

Обеими руками Минос откинул назад мокрые волосы и посмотрел в бездонное, ослепительно голубое небо. Во взгляде его, пронзающем пустоту, была только отчаянная обреченность пойманного в ловушку зверя.

– Когда я должен отправляться? – не глядя на преподобного, спросил Минос.

– Ты уже должен быть в пути, – ответил ему Сирх.

Глава 10

В тюрьме Граиса посадили не в камеру, а в железную клетку, толстые прутья которой были завязаны в перекрестьях узлами, словно над созданием ее потрудился некий, оставшийся неизвестным, титан. Клетка была квадратной, вдоль каждой из ее стенок можно было сделать три небольших шага. Кандалов с Граиса не сняли, поэтому он просто сел в углу, поджав под себя ноги. Трое шалеев, сменявшиеся так часто, что Граис даже не успевал привыкнуть к их лицам, не спускали с пленника глаз, как будто опасались, что он может исчезнуть прямо из клетки.

Одним несомненным преимуществом клетки по сравнению с камерой, в которой содержался Граис в столичной тюрьме, было то, что в ней не царили изнуряющая духота и смрад. К тому же и покормили пленника совсем неплохо, – той же кашей с мясом, которую ели и сами стражники, – после чего ему позволили вдоволь напиться воды.

Из разговоров шалеев Граис узнал, что на рассвете следующего дня его должны отправить в Халлат, где сам наместник вынесет ему приговор. Ксенос был спокоен – время у него в запасе еще имелось. Хотя из-за глупейшей истории с побегом из столичной тюрьмы, четыре дня ушло только на то, чтобы добраться до Меллении, увидеть Сирха и убедиться в том, что его бывший ученик превратился в слабого, больного старика.

Граису было достаточно одного взгляда, чтобы по внешним признакам поставить Сирху диагноз: цирроз печени в последней стадии. Кроме того, что попросту глупо было делать ставку на человека, жить которому осталось от силы полгода, Сирх не произвел на Граиса впечатления сильной, уверенной в себе личности, способной взяться за осуществление преобразований, конечных результатов которых ему самому увидеть было не суждено. Скорее, наоборот, – считая, что в настоящее время положение его достаточно стабильно, Сирх до последнего будет цепляться за то, что имеет.