Выбор принцессы - Александра Первухина

Убедившись в том, что противники выбыли из игры, принцесса перевела взгляд на застывшего как статуя парня, из-за которого всё это и затевалось. Его вид заставил её забеспокоиться по-настоящему. Бескровное лицо, напряжённое до боли в мышцах тело и глаза с огромными зрачками, едва обведёнными тоненькой каёмкой радужки. Саан загрызи все эти планы! Эра торопливо подошла к Сейналу, осторожно прикоснулась пальцами к его щеке – и тут же пожалела об этом. Повинуясь вбитому на сотнях тренировок рефлексу, она не убирала оружия в ножны до тех пор, пока ситуация не будет полностью под контролем, то есть пока Служба безопасности не оцепит здание, а рядом с ней не окажется парочка опытных телохранителей, и соответственно дотронулась до человека левой рукой, совершенно забыв о том, что её покрывает кровь наёмника, которому она минуту назад выпустила кишки. Юноша дёрнулся и впился в её лицо лихорадочно блестящими глазами, Эра, стараясь исправить ситуацию, улыбнулась ему как можно более дружелюбно… Сейнал пронзительно закричал и грохнулся бы на мраморный пол музея, если бы она не успела его подхватить. Недоумевая, чем вызван подобный всплеск эмоций, принцесса осторожно уложила его на холодный камень, придерживая одной рукой, во второй по-прежнему оставался меч на случай непредвиденных обстоятельств, и тихо спросила:

– Ты чего кричишь? Вс-с-сё уже закончилос-с-сь.

– Это… это ты? – В голосе юноши звучали страх и неуверенность. – Я тебя не узнал с открытым лицом… и в крови…

Эра помянула про себя всех демонов Сана разом, проклиная собственную невнимательность. Это надо же было забыть, что её жених в шоке и не видел свою наречённую без покрывала, к тому же художественно перемазанную кровью. Действительно, после того как она перекусила одному из наёмников горло, физиономия у неё должна быть живописная!

– Как… как тебя зовут? – Сейнал собрался с силами и попытался встать. – Ты второй раз спасла мне жизнь, а я даже не знаю твоего имени.

– Эра. – Принцесса решила, что скрываться больше нет никаких причин, в конце концов, как справедливо заметила её мать, своё решение она приняла уже давно, поэтому нет смысла продолжать маскарад. Реакция на её сообщение оказалась более чем ожидаемая. Юноша секунду смотрел на неё широко открытыми от изумления глазами, а затем с тихим стоном упал в обморок. Эра снова его подхватила, на секунду выпустив из рук меч, и нажала кнопку вызова на коммуникаторе, прикреплённом к её запястью, подавая заранее оговорённый сигнал. Через мгновение в зале стало тесно от диинов. Первая стадия операции была успешно завершена, оставалось самое сложное.

Эфа подняла взгляд от компьютера и вопросительно посмотрела на зашедшую в кабинет дочь. Эра была живописно перемазана кровью, но обоняние подсказывало Императрице, что девочка не пострадала, следовательно, причин для беспокойства за физическое здоровье принцессы нет. А вот с душевным дело обстояло не так хорошо. Отчётливо ощущались тревога и какая-то глухая подсознательная боль. Ни первое, ни второе не имели никакого отношения к недавнему бою, впрочем, и не могли иметь, в конце концов, хищник, мучающийся угрызениями совести из-за убитых им жертв, это нонсенс, и сам он прекрасно это сознаёт. Однако их существование внушало беспокойство, значит, случилось что-то, что смогло расстроить наследницу, закалённую в эмоциональном отношении не хуже её самой. Впрочем, особо гадать не было нужды, скорее всего, Эра соприкоснулась с сознанием Сейнала после того, как он упал в обморок, и безумные всполохи страха, перемежаемые другими чувствами, больше не размывали картину. Видимо, дело ещё хуже, чем она предполагала…

Встав из-за стола, женщина подошла к застывшей у дверей дочери и молча обняла её, предлагая понимание и поддержку. Девочка глубоко вздохнула и зарылась носом в тёмную ткань рубашки, вдыхая привычный чуть горьковатый запах матери, с детства ставший для неё синонимом безопасности. Эфа стояла неподвижно, позволяя ей успокоиться после первой в её жизни схватки с настоящим противником и в преддверии нового испытания. Эра на секунду прижалась к матери всем телом, благодаря за понимание, а затем отстранилась и тихо выдохнула:

– Ты была права, мама. Он дейс-с-ствительно подвергс-с-ся пс-с-сихообработке.

Императрица хмуро кивнула. Жаль, а она так надеялась, что хотя бы в этот раз ошиблась в своих предположениях и неадекватное поведение Сейнала всего лишь последствия стресса из-за перспективы жениться на существе, которое подпадает под определение «человек» только условно. Хотя зачем себя обманывать, эта надежда давно была отведена ею в разряд несбыточных мечтаний, и Императрица относилась к ней как к возможному явлению Саана: хотелось бы, конечно, но вряд ли.

– Я пос-с-стараюс-с-сь это ис-с-справить. Но не уверена, что у меня получитс-с-ся.

Эфа никогда не скрывала правду от своей дочери. И уж тем более не собиралась делать этого теперь. Девочка должна знать, что ожидает её избранника, и быть готовой к любым последствиям. Эра молча кивнула, не поднимая глаз, и сменила тему:

– С-с-сейнал с-с-сейчас-с-с в охраняемой палате дворцовой больницы, к нему никого не пус-с-скают. Он по-прежнему без с-с-сознания, я запретила врачам приводить его в чувс-с-ство во избежание с-с-серьёзных пс-с-сихичес-с-ских рас-с-стройс-с-ств. Его подключили к аппарату ис-с-скус-с-ственного с-с-сна.

Императрица улыбнулась предусмотрительности дочери и вышла из кабинета. Ей предстояла срочная и сложная работа, ради которой она ночью прилетела из летней резиденции в столицу. Работа, от результата которой будет зависеть очень многое. Эфа кивнула диину, охраняющей двери императорских покоев, и коротко прикоснулась к её сознанию, передав просьбу найти Рейта и попросить его побыть с дочерью. Она не хотела оставлять девочку одну в такой момент.

Спускаясь по многочисленным переходам в крыло дворца, отведённое под больницу, Императрица тщательно обдумывала свои действия, проклиная особенности человеческого мозга. По какой-то неумной шутке природы люди могли без последствий перенести проникновение в их сознание только одного существа, если одновременно там оказывалось два и более посторонних, результатом становилось тяжёлое расстройство психики. Благодаря этим ограничениям Эфе предстояло в одиночку исправить все повреждения сознания, причинённые психокоррекцией, поскольку доверить такую операцию Хальзару она не могла из-за слабой осведомлённости диина о том, что является для человека естественным, а что нет. Если бы брат Хизы принялся устранять вмешательство в психику Сейнала, то с очень большой вероятностью мог убрать следы на его взгляд искусственного вмешательства и в результате превратить юношу в диина, запертого в человеческом теле. Так рисковать Императрица не собиралась. В отличие от Хальзара, она хотя бы относительно представляла, что делается в голове нормального человека, благо Рейт не стеснялся периодически позволять ей проникновение в своё сознание и разрешать жене оставаться там по нескольку часов, правда, далеко не всегда.