Испытание чучвств - Диана Морьентес

Макс небрежно кинул на нее насмешливый взгляд, и от этого Наташе стало ужасно горько. Ну, давай, скажи, что это просто мне назло, а вовсе не потому, что ты, действительно, хотел встретиться с той девушкой!!! Он молчал. Наташа глаз с него не сводила, смотрела внимательно-внимательно и очень боялась, что теряет его с каждой секундой все невозвратимее…

— Ты кушать хочешь? — спросил он наконец, правда, даже не повернув к ней головы.

— Ну, салатик бы съела, — робко обрадовалась девчонка.

— Сходим куда-нибудь?

— С удовольствием! — и только сейчас спохватилась: — А куда ушла девушка?

— Не знаю, наверно, домой, — ответил Максим с неохотой.

— Что ты ей сказал?

— Что у меня поменялись планы на сегодня.

Максим повернул ключик зажигания и, пропустив проезжающие машины, выехал на дорогу. Что-то мешало Наташе праздновать победу. Выражение его лица? Его равнодушие?

В кафе он сидел, склонившись над меню, и, похоже, даже не читал. Заказал тот же салат, что и Наташа. За квадратным столом Наташа сидела по правую руку от него и нескрываемо разглядывала его грустную фигуру. Он оставался в куртке, словно заскочил сюда на пару минут и тратить время на долгие разговоры не собирался. Сидел, устало опустив плечи, облокотившись на стол и глядя вниз.

— Наташ, я думаю, нам надо разъехаться. Я не хочу, чтобы мы жили вместе, — сказал он настолько спокойно, что Наташа не восприняла это всерьез, хотя слышать такие слова, конечно, было неприятно.

— Я останусь! — весело объявила девчонка.

— Что, я должен уехать из своей квартиры?

— Нет, ты тоже должен остаться!

Максим вздохнул. Веселиться вместе с Наташей явно не собирался. Она понимала серьезность его переживаний, просто не знала, как себя вести. Пододвинула свой стул к нему поближе.

— Макс, я понимаю, ты на меня злишься, но то, что между нами произошло — это не повод расставаться! В любой паре бывают проблемы!

— Ты хоть понимаешь, чем именно ты меня обидела?

— Да, — девушка виновато потупила взор. — Уж точно не тем, что отказалась заниматься с тобой сексом. Своей фразой, да? Макс, это просто слова!

— Это не просто слова! — возразил мужчина. — За ними стоят твои мысли! Если бы ты сказала, что попросту не хочешь меня, я отнесся бы к этому намного спокойней. Но сказать, что мне от тебя нужен только секс…

— Макс, это, правда, были только слова! Сиюминутное впечатление, и все! Я вспылила! Ты же знаешь, я иногда такая несдержанная…

Но Максим покачал головой. Повторил ей тихо и уверенно:

— Наташ, я хочу, чтобы ты вернулась к своей семье.

— Ты моя семья! — вдруг завопила девчонка и испуганно оглянулась по сторонам: не слишком ли громко?

— И кто я для тебя? Старший брат? Или папа?

— Муж! — Наташа изо всех сил постаралась вложить в свой голос уверенности. Конечно, нелепо звучит это обозначение применительно к их отношениям. — Я буду исправно выполнять свой супружеский долг. Я тебе обещаю!

— Я прощаю тебе этот долг, — пробурчал Максим. — Мне ничего от тебя не надо.

Наташа совершенно растерялась. Что можно на это ответить?! Осторожно взяла его за руку — и Максим не противился. Даже сжал ее пальчики. Глаза на нее так и не поднимал, как будто разговаривал не с ней.

— Макс, — обратилась она робко, — я тебя люблю больше всего в жизни. У меня никого нет ближе, чем ты. Если мы когда-нибудь с тобой расстанемся — сейчас из-за одной фразы, или потом из-за чего-то посерьезнее, я все равно до конца своих дней буду делать все возможное, чтобы вы с Катей были счастливы… — Наташа сделала вид, что сглатывает слезы. — Хотя, не уверена, что вообще смогу жить, потеряв тебя…

Максим слушал, слушал, и Наташа очень беспокоилась: кажется, он остался равнодушен!

— Слова ничего не значат? — спросил он с намеком на коронное Наташино мнение.

Вот и попалась! Но все-таки выкрутилась без заминки:

— Они, и правда, ничего не значат по сравнению с тем, что я действительно чувствую. Разве это можно высказать словами? — и перешла из обороны в нападение: — Я тоже могу тебя процитировать! Ты говорил, что нельзя разрушать счастье своими собственными руками. А еще, что нельзя принимать поспешных решений. У нас с тобой все хорошо! Давай просто забудем об этой ссоре!

— Ох, знала бы ты, о скольких вещах в своей жизни я хотел бы забыть! — вздохнул Максим. — Но, к сожалению, у меня очень хорошая память…

Наташа незаметно пододвинулась к нему еще ближе и положила голову ему на плечо — и Максим прижался щекой к ее лобику.

— Я люблю тебя, — тихо сказал он с таким упором, словно старался это доказать. — Мы с тобой вместе уже столько времени! Я всегда о тебе забочусь! Ухаживаю за тобой! — он смотрел исключительно в стол, и казалось, что он разговаривает с пепельницей. — Я пустил тебя к себе в квартиру! Потакаю всем твоим прихотям… Я стараюсь не кричать на тебя больше… Не ссориться с тобой по мелочам… Я дарю тебе подарки… И вовсе не для того, чтобы купить твое тело, а только потому, что ты так замечательно радуешься…

Наташа вдруг отстранилась от плеча и заглянула Максиму в лицо. Явственно увидела: это страшный открытый перелом. Оголенные провода нервов…

— …Я расчесываю тебе волосы, потому что тебе это приятно… Я перестал просить тебя делать что-то по дому, потому что это всегда только приводило к конфликтам! Я всю жизнь оправдываю тебя перед учителями: сначала, когда ты чуть ли не ежедневно торчала у меня в кабинете, потом не ставил тебе «энки», когда ты прогуливала физику, чтобы у тебя не было проблем с классухой. Я попросил Валентину Валерьевну больше не ставить тебе по истории в полугодиях четверки, потому что у тебя уже есть две, и с третьей твои мечты про медаль просто испарятся. А в сентябре ты практически не появлялась на уроках. Как ты думаешь, почему это никак не отразилось ни на твоих оценках, ни на отношениях с учителями?! Потому что я не могу себе позволить, чтобы у тебя были проблемы!!! — сделал глубокий выдох и закусил губу. — …Я две недели каждое утро умывал тебя вот этими руками! Протирал тебе глазки… — Максим посмотрел ей в глаза, и Наташа аж вздрогнула. — Я хранил тебе верность все это время… А ты говоришь, что все, что мне надо, это за-су-нуть?!

Он так пристально смотрел на нее, немного нахмурив брови, что Наташа не могла понять, то ли он сейчас заплачет… То ли просто прихлопнет ее ладонью, как мелкую ничтожную моль. Наблюдала за выражением его лица и понимала: говорить надо именно так! Чтобы боль было видно, чтобы боль было слышно, чтобы боль отчетливо отражалась в глазах…

— Ты моя девушка. Я люблю тебя. И хочу. Разве это не нормально? Тебе это кажется странным? Тебя это раздражает? Унижает?