Операции владивостокских крейсеров в русско-японскую войну 1904-1905 гг. - Всеволод Егорьев

Н а о-в е Хоккайдо, в качестве береговых объектов, доступных в то время со стороны Тихого океана, надо отметить: 1) порт Муроран и 2) железную дорогу от Мурорана на Саппоро и Отару и в северную часть острова, доходившую тогда до Сибецу.

На протяжении около 70 км наиболее южный участок ее от самого Мурорана до станции Томакомай проходил вдоль самого берега моря, будучи прижат к нему гористым рельефом острова.

Подходы к этому участку с моря чисты от подводных опасностей, но изобата в 100 м расположена в 7-10 милях от берега.

Однако, берег здесь совершенно открыт от волны с Тихого океана. Летом юго-восточные муссоны разводят громадную зыбь.

Порт Муроран находился в начальной стадии развития.

В английской лоции 1904 г. говорится: «Предполагается, что угольная горно промышленная компания о-ва Иезо сделает Муроран главным портом для вывоза угля и протянет железную дорогу на строившийся в 1902 г. пирс в гавани., чтобы осуществить непосредственную погрузку угля из вагонов в трюмы пароходов» (стр. 727).

Порт расположен в укрытом заливчике, лежащем в юго-восточной части обширного залива Уциура (или Ибури). Весь Ибури доступен для постановки мин того времени. С юго-восточной стороны низменного перешейка, отделяющего Муроран от океана, изобата в 100-м проходит в 10 милях.

Порт имел постоянный запас угля на складах, пароходы принимали его с лихтеров. Максимальный отпуск в сутки – до 4 500 т. Склады связаны с угольными копями железной дорогой. В городе несколько более 8 000 жителей.[218]

Ограничение задач Владивостокского отряда. Из изложенного видно, насколько важными и разнообразными являлись возможности активных действий русских крейсеров в Тихом океане.

Из всех упомянутых объектов надо было выбирать главные. В конечном счете этими объектами были избраны 1) подходы к Токийскому заливу и 2) железнодорожные виадуки и мосты у Хамамацу.

Цугарский (Сангарский) пролив. Нижеследующие сведения дают представление об условиях плавания в Цугарском проливе, через который предстояло прорваться русским крейсерам.

Проход через пролив в условиях мирного времени, при хорошей видимости, для кораблей с достаточно мощными механизмами, в навигационном отношении особых трудностей не представлял. Он достаточно глубок, а подводные опасности лежат только в непосредственной близости от выступающих мысов. На протяжении 60 миль (от входа из Японского моря и до выхода в океан) в проливе лишь две узкости. Первая – шириной в 10 миль – близ крайней западной части его, вторая – в восточной – с шириной чистого от выступающих прибрежных рифов пространства в 8 миль. В средней части северного берега – оживленный торговый порт Хакодате с батареями береговой обороны. В этом месте ширина пролива 13 миль. Предполагалось, что батареи не перекрывают артиллерийским огнем всей водной полосы, хотя достоверных сведений о них не было. С южной стороны от пролива ответвляется вход в обширный залив Мутсу (Рикуоку). В заливе торговый порт Аомори (население в то время 28000 жителей); а в северо- восточном углу залива – порт Оминато, на который, как предполагалось, базировалось несколько японских кораблей из числа легких (и вероятно устарелых).

Большие глубины Цугарского пролива обеспечивали, исходя из техники того времени, почти полную безопасность от мин противника, тем более, что в проливе наблюдается постоянное от 1,5 до 5 узл течение – из Японского моря в океан. Во время отлива наблюдается предельная из указанных скоростей, а у выступающих мысов, при условии благоприятного по направлению ветра, скорость увеличивается до 7 узлов. Взаимодействие приливо-отливных и постоянных течений ведет к образованию «сулоев» (завихрений).

В июне-июле в Хакодате по данным английской лоции того времени наблюдалось в среднем 4-5 дней в месяц с туманами. Значительно более частые летние туманы известны у океанских берегов Хоккайдо и у Курильских проливов.

Крейсерство. 17 июля крейсеры «Россия», «Громобой» и «Рюрик» вышли из Владивостока и направились к берегам Японии (схема 9). 18-го, незадолго до полудня, отряд застопорил машины, и командующий отрядом собрал на флагманском крейсере совещание командиров кораблей.

Первой задачей крейсеров было форсирование Цугарского пролива. Предполагалось пройти через него «по возможности ночью».[219]

Это позволяло наилучшим образом обеспечить внезапный для противника проход крейсеров в океан и давало некоторые шансы на проход их под покровом темноты незамеченными.

Если бы проходящие русские корабли действительно остались необнаруженными, дальнейшие действия отряда в океане сулили бы большой успех.

В пути к Цугарскому проливу около 21 часа 18 июля отряд попал в туман, который продержался до 4 часов 19-го. В тумане пришлось уменьшить ход до 7 узлов.

19 июля к 18 часам обнаружили японские берега и определились по о-ву Ко сима и вершине горы Ивакияма (близ северо-западной оконечности о-ва Хонсю). Отсюда до входа в пролив оставалось 40 миль, плавания по проливу до выхода в океан-еще 60 миль, т. е. около 100 миль в целом, равно столько, чтобы, идя, например 16-узловым ходом, проскочить пролив в середине ночи или, во всяком случае, под покровом ее (см. схему 10).

Дальнейшие действия отряда протекали иначе, чем это предусматривалось планом.

В рапорте Иессена говорится:

«По приближении к японским берегам, они оказались покрытыми густым туманом, однако, после трех часов пополудни, туман стал рассеиваться. Открылся о-в Косима, подойдя к которому к заходу солнца на 20 миль, пришлось повернуть обратно в море, чтобы не выдавать заранее своего присутствия; тем более, что ночь была лунная, светлая. Во входе же в пролив в это время стояла ночная мгла».

«Лишь по заходе луны», – пишет далее Иессен,-«и наступлении полной темноты повернули обратно ко входу, подойдя к которому в 3 часа утра, убедились, что все японские маяки зажжены, чем и воспользовались для точного определения своего места».

Ближайшие события развивались так:

«Идя ходом сначала 15, а затем 14 узлов, – пишет русский адмирал, – с рассветом были уже в проливе. Берега были застланы туманом и мглой и, лишь подойдя к крепости Хакодате, туман рассеялся настолько, что отряд мог быть замечен с берега… Имея попутное течение до 3-4 узлов, отряд весьма быстро пронесся мимо крепости и уже в 6 часов утра вышел из пролива в Тихий океан».[220]

«Перед выходом в пролив была пробита боевая тревога и орудия были заряжены, говорится в другом источнике».[221] «Подходя к Хакодатскому рейду, заметили несколько каботажных пароходов и миноносцев,[222] которые стремительно уходили под защиту крепостной артиллерии. Утро было светлое, ясное и тихое».

Пролив был пройден русскими крейсерами вполне благополучно. Некоторые затруднения навигационного порядка испытывались вследствие «сулоев», которые выбрасывали русские крейсеры из кильватерной колонны.

«Трудно себе представить, как бросал сулой наши огромные крейсеры – пишет Г. К.,[223] – все время приходилось перекладывать руль с борта на борт».

Крейсеры прошли в океан; западную часть пролива они проходили в «светлое, ясное и тихое» утро. В течение всего утра 20 июля они находились на виду с японских берегов,-а это должно было сделать обнаружение русских кораблей противником совершенно неизбежным.

Так это и случилось.

По словам Мальтцана, донесение о проходе пролива Цугару тремя русскими крейсерами «поступило в верховное командование в Токио в 4 ч. 30 м. до полудня». И немедленно были посланы предупредительные телеграммы всем кораблям, находившимся в плавании вдоль восточного побережья Японии и приказание войти в ближайшие порты».[224]

Дальнейшая успешность действий крейсеров на океанских коммуникациях Японии была в значительной мере подорвана.

Таким образом, ночной проход проливом не состоялся, хотя зажженные маяки, казалось бы, благоприятствовали этому. Если бы при крейсерах был быстроходный «Богатырь» или предварительная разведка была бы произведена иными средствами, – факт открытия маячных огней мог бы быть обнаружен раньше.

Еще проще было бы предусмотреть, будет или не будет светить луна.

Внезапность появления русских в проливе с рассветом сохранялась, а это привело к тому, что японцы не успели организовать здесь никакого сопротивления.

Отказ от ночного прохода знаменовал собой почти сознательный отказ не менее, чем от 50% возможных встреч у юго-восточных берегов острова Хонсю с пароходами под неприятельским и нейтральным флагами. Он приводил к полной невероятности встречи в океане с войсковыми транспортами, уничтожение которых было поставлено в качестве первоочередной задачи Владивостокскому отряду.

Нельзя не отметить досадной потери отрядом нескольких часов времени, затраченных на отход и возвращение к проливу, перед входом в него. Эту потерю времени нельзя приписать всецело одному лишь туману. Некоторые обстоятельства (как, например, лунная ночь) должны были быть предусмотрены, как отмечалось, заблаговременно, соответственно позже мог быть произведен выход из Владивостока, и, следовательно, был бы сохранен драгоценнейший для этого похода уголь в ямах. Чем в конечном счете был вызван отказ командующего отрядом от первоначального намерения: «к заходу солнца дойти до входа в пролив, чтобы его пройти по возможности ночью» – остается неясным.