Мастер полета - Мария Борисовна Быстрова

— Милорд, мы с вами точно прежде не встречались?

Старик обернулся, поглядел на меня изучающе и снова улыбнулся:

— Я бы запомнил вас, мисс Брайл. Всенепременно.

Лестница привела в помещение с гробами, столами-каталками и камерами для кремации. По полу клубился холодный пар, и я плотнее запахнула плащ. Синий свет тревожил.

— У вас, наверное, появились вопросы по прочитанному материалу? — Некромант открыл одну из створок на стене и вытянул из ячейки тело.

— Да, появились.

Труп накрывала простыня, судя по маленьким ступням, под ней лежала девушка. Против воли в ауру потекла сила — инстинкт самосохранения никто не отменял. Вот там, в уголке, кажется, тоже мертвец, еще один около печи. Быстрее бы все закончилось, и… Спать хочется.

— В вашей книжечке написано, что подчинение неупокоенного похоже на контроль живого сознания. Но в чем разница? Ведь она есть?

— Разумеется. — Старик задвинул щеколду и дождался, пока тело опустится на каталку. — Не приведи боги вам взять управление над сознанием трупа. Никогда! Это плохо для вас кончится. Если зверь обороняет свой разум агрессией, то мертвец не станет вам мешать проникать ему в голову. Наоборот, он только и ждет возможности показать, чем является на самом деле. Знаете, что там?

Откуда?

— Нет, конечно.

— Безумие. Вызванное деструктивными последствиями магии некроманта. По сути, неупокоенный — это магическая мутация мертвой материи. При воздействии на мозг структурами заклинатель запускает биологические процессы и начинает их раскачивать. В результате мы видим агонию разлагающегося мозга.

Я поморщилась.

— Неприятное зрелище, но это, — он ткнул пальцем в девичье плечо, — всего лишь пустой сосуд без души. Смотрите, тонкие тела разрушены, но в голове все еще хранится необходимая нам информация, а также инстинкты животного начала. Ими и руководствуется тело при поднятии.

— А как с этими, которые долговечные?

— Тут ситуация иная. Я полагаю, что большинство из них были убиты непосредственно перед ритуалом. Стабильность и разумность таких максимальны.

— О боги…

К горлу подкатило. Из памяти выплыл образ паренька, лежавшего на столе в лаборатории Хкина.

— Иногда задумываешься о том, что воленстирцы поступают толково в отношении своих усопших. Мертвым мертвое, поэтому все тела они кремируют на четвертый день, а любые обряды считают осквернением.

Я покосилась на покойницу. Красивая. Была. Пожалуй, напишу завещание, чтобы меня тоже предали огню после смерти.

— Но вместе с тем темнокожие теряют невероятные возможности. Представьте, умрет внезапно царь Тамико и не скажет, кто из двух его сыновей должен унаследовать трон. И все. Смута у нашего воинственного соседа… А так — подними тельце, спроси о последней воле правителя, и в стране мир. Так что неизвестно еще, что лучше.

Лорд ласково погладил покойницу по волосам:

— Девочка моя хорошая, уже недолго.

От этой противоестественной нежности мне вновь резко поплохело. Коньяк запросился обратно. Неужели у кого-то может быть предрасположенность к подобной магии?!

— Есть одна вещь, заставляющая труп прекратить агрессивное поведение. Свежая кровь. Хорошо, если она его собственная или взята у близкого родственника, в таком случае никакого особого контроля не требуется, неупокоенный легко подчинится и без магии. Но если его кровь недоступна, а обычно она недоступна, то некромант использует свою. Сейчас покажу как.

Интересно, жители Лиэрбата добровольно отдают свои тела для последующих экспериментов или местным не повезло особо?

— Контроль осуществляется через схемку на лбу. Ее вы и наполните силой. Видите? Это простой символ — подчинение голосу. Я подниму, а вы потом переключите малышку на себя.

Димитрий достал кинжал и порезал себе палец.

— А если нарисовать такую структуру на живом человеке?

Размазав кровь по ладони, некромант расположил ее над лицом покойницы. Зазвенела его энергия.

— Вы про лорда Филиса? Да, такое возможно. Но сопротивление живого ума слишком велико. Нужно обладать поразительной волей, выдержкой и потенциалом, чтобы удерживать управляемую схему, и не факт, что твой противник окажется слабее ментально. Чужой разум способны подчинять ордоки, но люди… Никогда о таком не слышал. Что касается лорда Филиса, так он был, по сути, мертв и не мог сопротивляться. — Старик посмотрел на меня в упор поверх очков. — Не стоит недооценивать магию крови, мисс Брайл. Кровь — это могущество и власть. Наблюдайте.

Алая капля скатилась по его пальцу и шлепнулась прямо на покусанные губы неупокоенной. Глазищи тут же распахнулись.

— Говорить нужно медленно, иначе мертвец не поймет и кинется на заклинателя.

Девушка принялась биться затылком о каталку.

— Тихо! Тихо! Сядь… — шептал маг. — Сядь, девочка…

Она подчинилась, движения были дерганые, механические, глаза смотрели прямо на раскрытую пятерню лорда.

— А теперь вставай, красавица моя…

Опухшие ноги опустились на каменный пол. Покойница оскалилась и враждебно уставилась на меня. Магия звенела все громче, а символ на лбу тускло засветился. Димитрий провел кровью по ее губам, та откусила кусок собственной плоти.

К горлу мгновенно подкатила тошнота, и я зажала рот ладонью. Спокойно, вдох-выдох. Ничего мерзкого. Просто труп. Мир закачался, и я с силой потерла глаза. Сейчас разик попрактикуюсь — и спать в свою комнату. А через пару деньков прилетит Гарс и заберет меня из этого храма смерти!

— Видите, она вполне стабильна. Попробуйте сами. — Он протянул мне кинжал. — Крови нужно совсем немного. Я ослаблю контроль, когда она учует вас. Вливайте в символ силу.

Поморщившись, я не глядя ткнула острым кончиком в палец. Девица-труп тут же распахнула покусанные губы, высунула язык и тихонько зарычала. Схема некроманта все еще работала, не позволяя ей атаковать меня. Внезапно перед глазами потемнело, и я потрясла головой, разгоняя мрак. Не время для слабости.

— С вами все в порядке, мисс Брайл? — участливо осведомился директор.

— Все в порядке.

— Дайте ей понять, что готовы кормить добровольно.

И он отпустил неупокоенную. От страха сердце застучало быстрее. Эта милашка могла броситься на меня в любой момент и отгрызть ладонь. Впившись взглядом в управляющий символ, направила к нему поток энергии. Тварь содрогнулась, попыталась вывернуться, но я не позволила. Наконец знак ярко засиял, а покойница, ссутулившись и зыркнув исподлобья, осторожно приблизилась к моей ладони и лизнула ее. На краю разума возник чужой голод. Девочка хотела крови, много крови, такой теплой, согревающей, способной залить сводящий с ума холод.

— Хорошо, — кивнул некромант. — Не отпускайте, иначе накинется. Прикажите что-нибудь, будьте ласковой.

Легко сказать — не отпускайте. Разделенное сознание испытывало непривычный дискомфорт. Я не хотела ей ничего приказывать, я хотела швырнуть в нее огнем и прекратить бессмысленные страдания.

— Отойди.

По лбу катился пот. Девица отходить не желала, но, утробно зарычав, отступила.