Люби меня по-немецки - Агата Лель

Помощница в ужасе моргает и не двигается с места.

— Но… вы же сказали, что это ваша сестра…

— Нет, эта наглая беспринципная девчонка не моя сестра. Моя сестра — милая домашняя девочка, — и адресно Викуле: — не посягающая на чужих мужиков.

— Сучка! — шипит Вика и, толкнув секретаршу плечом, вихрем вылетает из кабинета.

Я более чем уверена, что она сдержит свои угрозы и прямо сейчас позвонит отцу. Можно было бы её опередить и позвонить первой, лишить её удовольствия выдернуть чеку́, но очень не хочется вываливать всё это по телефону.

В конце концов, может, у неё всё-таки не хватит духу… Одно дело приехать ко мне, и совсем другое — к моим родителям.

— Э… Ульяна Дмитриевна, что-то ещё? — блеет растерянная Альбина, и я киваю:

— Закажи в "Пино" столик на десять вечера. А я домой, — захлопываю крышку ноутбука и сгребаю со стола свой мобильный.

Ничто сейчас не способно испортить моё шикарное настроение. Чем тратить нервы на малолетнюю интриганку, лучше устрою забег по магазинам нижнего белья и закуплю пару десятков эротичных комплектов. Если верить угрозам чокнутого немца, мои трусики сегодня будут разорваны на британский флаг. То есть, на немецкий.

Или на русский?..

В общем, мне нужно новое бельё.

Боже, как же волнительно!

Наклоняюсь к зеркалу и дотошно проверяю, не размазалась ли губная помада.

Можно сказать, что у нас с Куртом только сегодня первое полноценное свидание. Не важно, что он уже успел побывать на семейном барбекю и в моей постели, сегодня наш первый выход в свет как пары, и мне хочется выглядеть рядом с ним девушкой минимум на миллион!

Приглаживаю вытянутые плойкой волосы, поправляю грудь, так, чтобы она как можно выгоднее выглядывала из декольте.

В "Пино" собираются исключительно сливки общества, мы должны сразить всех наповал, а с таким мужчиной как Курт сделать это будет несложно, даже если он наденет холщовый мешок. Хотя искренне надеюсь, что он ограничится классическим костюмом.

Узнав, что я проявила инициативу и сама решила, где мы проведём вечер, он мягко попросил меня в следующий раз позволить выбрать место для свидания самому. И завтра, и впредь.

О, мой властный герой! Как давно я не чувствовала себя маленькой девочкой, за которую всё решает сильный мужчина. Олега моя инициатива устраивала более чем. И, что самое печальное, меня всё тоже устраивало…

Раздаётся стук в дверь и я непроизвольно вздрагиваю.

Уже? Так рано? Но только ведь половина девятого! Мы условились, что Курт заедет за мной в начале десятого, всё как и полагается на первом свидании: кавалер забирает даму, они едут в романтичное место, чтобы под трели скрипача предаваться мечтам о светлом, разумеется совместном, будущем.

Видимо, мой кавалер слишком нетерпелив. Даже странно — педантичность у немцев в крови. Хотя он же наполовину русский.

Ещё раз поправляю грудь и тороплюсь к двери, но когда поворачиваю ключ, вижу там совсем не Курта…

Часть 31

— Папа? Что ты делаешь здесь в такой час? — сказать, что я удивлена — это не сказать ничего. Спохватившись, сторонюсь, пропуская отца в квартиру. — Не то, чтобы я не была рада, но я просто кое-кого жду. Э… Олега, у нас свидание.

— Я всё знаю, Ульяна, мне сегодня позвонила Вика и всё рассказала, — папа бросает портфель на софу и оборачивается. Родные голубые глаза из-под кустистых бровей горят праведным гневом и… разочарованием.

Нет, только не оно.

Выставляю вперёд ладони и стараюсь не паниковать.

— Пап, присядь, я всё тебе объясню. Не знаю, что именно тебе рассказала Вика, но уверена, что она преподнесла всё на свой лад. Может, выпьешь чего-нибудь? Как насчёт чая?

— Какого чая!? Ты обманула нас с мамой, Ульяна! Выставила какого-то клоуна за уважаемого человека. Зачем? Для чего? Ты никогда не была бунтаркой, даже подростком, что на тебя сейчас вдруг нашло?

Понимаю, что обманывать больше нет смысла и рассказываю чистую правду. Ну, полуправду. Намеренно умалчиваю о том, что была пьяна в дрязину в свой первый визит в "Сохо" и что не узнала Курта в той забегаловке.

— Боже, ты сама слышишь, что ты несёшь? Это какой-то абсурд! — папа послабляет узел галстука и громко сопит. — Неужели мы, твоя семья, не поняли бы и не вошли в положение? Человек задержался на работе — бывает. Мы же не изверги и любим тебя. Зачем был нужен весь этот цирк с подменой?!

— Нет, папа, не поняли бы! Снова начались бы шутки, сочувствующие взгляды, что я бедная и несчастная, — тяжело вздыхаю. — Мне казалось всё это весёлой шуткой, не более. А потом… а потом Курт мне и правда понравился. Кажется, я влюбилась.

— Ещё чего! Даже слышать не хочу! — папа повышает голос, лицо покрывается красными пятнами гнева. — Променять успешного адвоката на мальчика, поющего в барах? Ты в своём уме!? Это всё бабская блажь! Гормоны заполонили твою дурную голову, не более! Эйфория скоро пройдёт, его чары развеятся и ты поймёшь, какую глупость совершила. Поймёшь, но будет уже слишком поздно. И я, как твой отец, ни за что не допущу, чтобы ты сломала себе жизнь из-за временного помутнения рассудка! Ты сейчас же звонишь Олегу Шмелю, просишь прощения и приглашаешь завтра его к нам на ужин.

— Нет, папа.

— Что? — отец замирает, не веря своим ушам.

— Я сказала — нет. Я не люблю Олега и больше никогда с ним не буду. Прости, но я выросла, и ты больше не можешь решать за меня, как мне жить. Ты можешь не одобрять мой выбор, но пожалуйста, не вставляй палки в колёса. Мне дико стыдно сейчас свою ложь, но мы будем с Куртом вместе. Это не обсуждается.

Пятна на лице отца слились в одну большую алую кляксу. Губы сжаты, желваки играют и этот взгляд… Меньше всего я хотела бы, чтобы всё вышло