За дурною головой - Виктория Иванова

– Да? Точно? – не отставала Рони.

– Точно, точно… – недовольно пробурчала я, пристально разглядывая закопченные балки потолка.

В таверну вошли отводившие лошадей в конюшню Викор и Ланик. Что–то они долго туда бродили. А вот интересно…

– Тогда расскажи–ка нам, отчего это Эрланион не эльф! – победно провозгласила Рони, прерывая мои вялые размышления на тему очередной гадости со стороны Ланика.

Я чуть с лавки не навернулась.

– Чего–чего вам рассказать?! – если учесть нагло плюхнувшийся рядом предмет обсуждения, весьма странно косившийся на меня… Нет, жизнь прекрасная штука и я не хочу обрывать ее в самом начале!

– Ну, почему ты сказала джик'хатам, что Эрланион не эльф, – обстоятельно уточнил гном. – И ты сама в это не веришь. – Бефур требовательно уставился на меня.

Вот влипла… От гнома просто так не отделаешься.

– Ээээ… – я покосилась на пристально разглядывавшего меня Ланика, – а может как–нибудь потом, а?

– Не боись, подруга! – перегнувшись через стол, хлопнул меня по плечу Ламар, – Мы за тебя отомстим! Клянусь!

– Иди ты в славный город Нафиг! – обиделась я, – Вот ничего теперь не скажу!

И гордо отвернулась, почти уткнувшись носом в темную, серо–зеленую куртку. Блин, я и не думала, что он так близко сидит…

– А мне расскажешь? – на удивление мирно поинтересовался сам предмет разговора.

– А тебе на кой? – от удивления чуть Ваню не уронила.

– А за надом! – теперь я уже сама чуть не навернулась с лавки…

Рони прыснула, но быстро справилась с собой и попросила:

– Лан, ну расскажи! Ну пожа–а–алуйста.

– Ладно, – тяжело вздохнула я, чуть подвинулась в бок, пристроила на освободившийся уголок Ваню и приступила к рассказу.

– Ну, эта… – в затылке отчаянно зачесалось. Это мысли, что ли, полезли? – Эльфы, они…

Я задумчиво уставилась в потолок. Как бы это чего не ляпнуть, а то придушат – и пискнуть не успею…

– Ну–ну? – ехидно вопросил Ланик. – По потолку лазают?

– Баранки гну! – огрызнулась я. – Не сбивай с мысли!

– Было бы с чего сбивать! – высокомерно хмыкнули мне.

– Ах так… – прищурилась я, – Так вот, ребята, эльфы в первую очередь – вежливые. И не обладают гипертрофированной нарциссоманией!

– Чем–чем не обладают? – переспросил Монк.

– Они не самовлюбленные типы, которые упрямо не хотят замечать всех окружающих! – расшифровала я для орка.

– А еще? – Ламар аж подался вперед, навалившись локтями на стол.

– А еще они хорошо поют и танцуют, – задумчиво произнесла я, косясь на Ланика.

– И по деревьям лазиют, – добавил Бефур.

– Ага, аки Тарзаны, – кивнула с умным видом я.

– Аки кто? – настороженно прищурился Ланик.

– Э–э–э–э… – вот ведь, и как ему это объяснить? – Ну, жил был такой чудик. В лесу жил. И звали его Тарзан – принялась объяснять на пальцах я. – Он вообще–то был человеком, но воспитали его… ээээ… мартышки.

Понятия не имею, есть ли в этом мире мартышки, но по–другому сказать не могу.

– Мартышки – это что? – с горящими от любопытства глазами уточнила Рони.

– Эта животные такие. На деревьях живут… – угу, объяснила слепому цвет солнца…

– И ты хочешь сказать… – нехорошо протянул Ланик.

– Ничего я не хочу сказать, а кто чего подумал – его личные болячки! – и я пристально, снизу–вверх, уставилась в глаза эльфу.

– Лан, ну что там дальше? – нетерпеливо заерзал на месте Монк.

– Где? – недоуменно моргнула я.

– Ну с этим… Кагалом.

– ?! Кем?!

– Ну, тем, кто по деревьям бегал! – это уже Ламару неймется.

– С Тарзаном чтоль? Да что с ним станется! Побегал, побегал, поорал дурным голосом, влюбился, человеком стал, а не мартышкой, женился и детей завел, – отмахнулась я, больше всего занятая поиском шпилек для одной остроухой заразы.

– Действительно? – иронически приподнял брови Викор. – Женился и человеком, говоришь, стал?

И он как–то странно поглядел на Ланика. Тот впервые на моей памяти стушевался.

– Мы эльфов обсуждаем или Тарзана? – недовольно высказался он.

– И того, и других! – сладко протянула Рони.

– Народ, это вы об чем? – я в упор не понимала, что происходит.

– Об эльфах, Лана, исключительно об эльфах, – ответил мне Бефур. – Так чем они там еще знамениты?

Я настороженно поглядела на остальных. Чегой–то тут не так…

– Чем еще знамениты… – задумчиво протянула я, – Да в общем я уже сказала. Культура, вежливость, искусство и магия. Там мелочи остались – сила, ловкость, меткость.

– Ничего ж себе – мелочи! – возмутился Ланик.

– А тебе что – сила есть – ума не надо? – тут же пошла в наступление я.

– Ух ты, Лана! Здорово сказано! – восхитился Буфур.

– Это не мое, – потупилась я, – Это народное…

– Но все равно – здорово! А еще? Какие у них роды бывают, кланы там, семейства…

– Семейство у них одно – длинноухие! – ехидно ответила я, – а подразделяются на ельфов, пильфов, спальфов, дральфов и прочих льфов!

– Кого?! – брови Ланика полезли куда–то в район затылка. – Да это…

Что за «это» было, я так и не поняла, поскольку неожиданно эльф вздрогнул, приложил ладонь к груди и переглянулся с Викором. Это еще что за радость на букву «г»?..

– А скажи, Лана, – преувеличенно бодрым голосом начал он, но тут я почувствовала, что из–под меня пропадает лавка.

Испуганно взвизгнув, а схватила Ванятку и дернулась в сторону Ланика, норовя за него уцепиться. Но судьба решила преподнести мне очередной сюрприз и тихо заныкала куда–то пол… Я в который раз зависла в свободном падении… Боги, или кто тут вместо них! Как мне надоело пада–а–а–а–ать!!!

Удар пришелся по пяткам. Скошенные каблуки сапог не смогли удержать меня. Я почувствовала, что опрокидываюсь на спину, и со свистом в ушах юзом проехалась на пятой точке по скользкому полу, ощутимо приложившись спиной обо что–то весьма жесткое. Что это было – сказать не могу, так как в испуге зажмурила глаза.

Сверху на меня свалился какой–то обруч, повиснув на одном ухе, ощутимо стукнул по макушке какой–то жезл или дубинка и с головой накрыло громадным куском материи.

Я, сжавшись в комочек и прикрывая руками Ванятку, замерла, ожидая очередного «подарка» свыше. Ничего больше не падало и не пропадало. Рука, сперва ощупав пол, нащупала стукнувшую меня дубинку и осторожно приподняла сим предметом край материи.

Я находилась в просторном, но очень пыльном помещении, заставленном всевозможными шкафами, столами, столиками и заваленном всяческими свитками и странными предметами. В центре этой комнатки вращалась какая–то воронка, из которой медленно выходили мои друзья–товарищи, похихикивая. А возле нее, глядя на меня широко раскрытыми глазами и с отвалившейся челюстью, стоял высокий и седой дедок.