Русский хан - Владимир Лошаченко

Рядом с маленьким дровосеком на большом чурбаке восседал приставленный к сыну дядька из гвардейских унтеров. О нем разговор особый.

Сашка по прозвищу Мартовский Кот, или просто Кот, кличку заслужил по двум причинам – сильно охоч до женского пола и передвигался мягко и бесшумно, по-кошачьи. Выученик самого Савелия Хвата – один из лучших рукопашников гвардии, к тому же обладал феноменальной реакцией. Роста среднего, широк в плечах и весь перевит жилами-мускулами. На морде – шрам во свою правую щеку, на левую ногу слегка прихрамывает. Страшную рану в бедро от монгольского копья он получил в битве с Шейбани-ханом. Ему повезло – попал в мои руки, а так мог и ногу потерять. Лечил я его основательно, но хромота осталась. Многие не понимали, за что его девки любили – он их вроде не особо и завлекал. Они сами к нему, как мухи на мед, липли. Я так думаю, за его легкий и веселый нрав и душу нараспашку. В то же время Сашка слыл одним из первых рубак, о его храбрости ходили легенды, а честен был до неприличия – правду резал прямо в глаза, невзирая на чины. Став дядькой при моем Ванюшке, он как-то сразу остепенился. Научившись грамоте, оказался запойным книгочеем, все удивлялись. Вот и сейчас одним глазом следил за Ванюшкой, другим поглядывал в открытую книгу.

– Что читаешь, Сашка?

К моему изумлению, гвардеец в руках держал философский трактат.

Сашка вскочил было кланяться, но я его остановил:

– Сашка, ты когда женишься? Всех Владимирских девок, поди, перепортил?

У нас с ним своего рода ритуал, я вопрос этот задавал постоянно, на что получал стереотипный Сашкин ответ: «А когда зуб вырастет». И лыбился своим щербатым ртом. Мы как всегда погоготали, и я ушел с тиграми в палаты.

В кабинете адъютант под мою диктовку написал грамоту для Карчи, которую я заверил, шлепнув печаткой по сургучу. Задумался о сыне, славный растет парнишка. Вот и с дядькой ему повезло. Сашка для него и нянька, и наставник, и телохранитель. Как говорит Скуратов, три в одном.

За ужином в трапезной собрались все свои, да князь Святослав с женой. Карчи по своему обыкновению смешил народ – травил байки. Поели, попили, и мы втроем отправились в кабинет. Без лишних слов я вручил Карчи грамоту и серебряную пайцзу.

– За время моего отсутствия будешь заправлять всеми делами в государстве.

– Надолго нас покидаешь, Владимир?

– Не знаю. Месяц, два Семен будет со мной. Через три дня выезжаем в Казань.

Большим санным обозом, в сопровождении двух тысяч гвардейцев, двинулись по льду рек. Для тигров соорудили специальные теплые фургоны, поставленные на полозья. Погода стояла отличная, мягкий морозец, снежок сыпал изредка, и то больше по ночам. За десять дней до Нового года прибыли в Казань.

Город не узнать. Большую часть терема окружала высокая зубчатая стена. На восточном конце города возвышался белоснежный минарет мечети. Населения прибавилось втрое, что очень радовало.

Предчувствие не обмануло, в тереме меня дожидалась Людмила. Она бросилась мне на шею, не стесняясь стоявшей рядом жены. Марьяша лишь понимающе улыбнулась. Я вгляделся в любимое лицо – она и так красавица, а тут расцвела вовсю. Догадавшись, спросил:

– Кто?

– Сын, Володечка. У нас с тобой сын.

– Как назвала?

– Александром, в честь своего отца, ты не против?

– Ну что ты, милая. Он с тобой?

– Конечно, мы ведь вдвоем бежали.

– Ладно, подробности потом, быстрее сына показывай.

Я почти бежал до гостевой комнаты. Малыш лежал на огромной кровати и довольно осмысленно обозревал потолок. Подхватил его на руки и закружил по комнате – вот радость великая.

– У меня еще один сын! Вы хоть понимаете, что это значит?

Все засмеялись, а Марьяша не удержалась:

– Ты, папаша, совсем ошалел от радости. Положи ребенка. Ему, поди, спать нужно.

– И то правда, давайте выйдем. Людмила осталась покормить мальца.

– Людмила, мы ждем тебя в малой столовой.

Наша компания вывалилась из гостиной комнаты, а я задержался на минутку. Тигры с любопытством обнюхивали маленького человечка.

– Ребята, этой мой второй сынишка, охранять его будете по очереди.

Сынок с Малышкой, сидя на задницах, внимательно меня слушали.

– Ведь все понимают, – восхитилась Людочка.

– А то. Пошли, Сынок.

За ужином вели себя сдержанно, с расспросами к гостье никто не лез. Марьяша сама отправила меня к Людмиле:

– Иди, у нее беда, успокой девушку, – не забыв больно ткнуть кулачком под ребра.

– Спасибо, дорогая, я всегда знал, что ты добрый и отзывчивый человек.

Маленький Сашка спал в Ванюшкиной детской кроватке. С любимой ночь пролетела незаметно. На рассвете она поведала печальную историю.

– О, женщины, всю жизнь страдают из-за своего длинного языка и никак не уймутся.

Людочка, конечно, проболталась бабушке о своих приключениях в тринадцатом веке, а та ляпнула, где не надо. Дошло до ушей госбезопасности. Тетка и бабушка погибли – их расстреляли в своих квартирах. Тетка, пока гэбье ломилось в дом, по телефону успела предупредить Людмилу об опасности.

– Я, в чем была, сына на руки и сюда. Хорошо, что хронопередатчик сработал четко. Как быть и что делать, Володечка?

– Успокойся, все будет хорошо, – успокоил я любимую и зарылся лицом в ее роскошные пепельные волосы.

Проснувшись, полюбовался на прильнувшую ко мне богиню – мать моего сына. Поцеловал в красивый розовый сосок и, не выдержав, взял ее полусонную. Людмила окончательно проснулась и на мою попытку потихоньку смыться отреагировала бурным и темпераментным протестом. В результате подъем задержался на час.

– Вот теперь можешь идти, а то воспользовался спящей девушкой, и в кусты.

– Я люблю тебя, Людочка.

– А я тебя.

– Ты поспи, милая, мне и правда делами предстоит заняться.

Я прикрыл ее одеялом, оделся и отправился в баню.

После водных процедур заперся в кабинете. Ситуацию в Людмилином две тысячи двадцать пятом году так и так надо разруливать. Погонял по компу программы материального обеспечения и нашел для выполнения своей задумки несколько интересных вещей. Имелось только одно большое «но» – не хватало информации. По моим расчетам, в ближайшее время на горизонте должен появиться безопасник Стас. Я как в воду глядел – он нарисовался в моем кабинете через два дня.

Я наехал на него, не здороваясь.

– Вы почему, мать вашу, допустили государственный переворот? Мой сын и моя любимая женщина чуть не погибли из-за вашего бездействия. Доигрался, сукин сын. Вот натравлю на тебя тигров – будет больно.

Стас примиряюще поднял руки:

– Ваше Величество, мы не имеем права вмешиваться в ход истории.

– Ах ты, поганец, а я, значит, имею. Моими руками хотите жар загребать? Убью, сволочь! – АПС плясал в моей руке.

Две пули ушли впритирку с его головой, на выстрелы вбежали телохранители.

– Вон отсюда!

Конечно, я не собирался убивать безопасника, просто я нуждался в особой информации и готов был выбить ее из него любым способом. Стас стоял с побледневшим, но внешне спокойным лицом. Хорошо держится, гад.

– Садись, в ногах правды нет.

Пояснил ему суть проблемы. Он оказался готов к нашему разговору. Ну не сволочь ли? Ловким движением фокусника достал из куртки пластиковую папку.

– Здесь вся основная информация: состав и фамилии правительства, Большого совета, фамилии олигархов и банкиров, поднявшихся за последние десять лет. Крупные чиновники, как гражданские, так и военные, разворовывающие госказну. План Московского кремля, система и численность охраны. И самое важное, вам поможет один человек, Раков Алексей Георгиевич – бывший начальник ГРУ, генерал, патриот России. Имеет множество полезных связей, ушел в подполье с несколькими близкими соратниками. Почти все руководители спецслужб погибли. Спецназ, как ГРУ, так и ГБ работать на новую власть отказался и исчез из поля зрения.

– Адрес генерала-подпольщика есть?

– Да, конечно, все в папке, Ваше Величество.

Минут десять он выкладывал мне информацию по теме, затем сухо попрощался и исчез в зеленой вспышке. Часа два я работал с документами, запомнил все, до единой занятой. Через адъютанта вызвал Скуратова. Усадил за стол и дал ему папку.

– Семен, прочитай внимательно все бумаги, скоро мы с тобой туда рванем. Будем наводить порядок в государственной власти. Ты, кстати, чего последнее время смурной ходишь?

– Жена Аня померла. Простыла где-то и сгорела от болезни за пару недель. Соседи сказали.

– Извини, брат, не знал. Ты давай делом займись – лучше всякого лекарства и утешения будет.

Оставив Семена, пошел к Марьяше, сообщить о своем отъезде. Чем хорош сей век: муж сказал, надо, значит, надо. Никаких возражений ей и голову прийти не могло.

– Марьяша, Карчи с самыми важными вопросами к тебе обратится – твоя подпись на указах главная. Позаботься о Людмиле и маленьком Сашке.

– Володечка, ты там осторожнее, береги себя.