Огненный волк - Елизавета Дворецкая

— Его состарили княжеские заботы! — насмешливо отозвался Огнеяр, но чуткое ухо старика разобрало в его голосе обиду и презрение. — Так он сказал тебе, что он княжич?

— Нет. — Красноносый помолчал, прежде чем ответить, вспоминал, склонив голову к плечу. — Пожалуй, прямо не сказал. Но мне так подумалось. Он был у меня от имени князя Неизмира и так держался… Как наследник.

Огнеяр ответил презрительной и враждебной усмешкой, и старик решил не говорить больше о Светел е.

— А как же тебя зовут? — спросил он.

— Смотря кто, — уклончиво ответил Огнеяр. — Князь и Светел обыкновенно зовут меня Дивием.

— И обыкновенно они правы, — с торжественной печалью отозвался красноносый.

В странном и смешном старике не было вражды, не было глупого самодовольства, а было дружеское расположение и интерес. У Огнеяра как-то потеплело на душе от взгляда этих по-детски ясных и по-старчески мудрых глаз. Он даже вспомнил Милаву. Но тоска по ней уколола стрелой, и он поспешно прогнал ее образ.

— А как тебя зовут? — спросил он у старика.

— Скудоумом кличут, — простодушно ответил красноносый. Огнеяр догадался, что это не настоящее имя, ну да пусть его — настоящее имя первому встречному только дурак откроет. Он ведь тоже своего не назвал.

Кмети их тем временем, убедившись, что предводители беседуют мирно, вытерли и убрали оружие, надежно связали пленных, перевязали и уложили в сани раненых, переловили личивинских лошадок, обыскали трупы врагов. Взять у них было почти нечего — только оружие и украшения, которые личивины выторговали или награбили у самих говорлинов.

— Однако ты и правда сильно помог нам, княжич Дивий, — сказал красноносый, оглядев поле недавней битвы. — Не подумай, что старый Скудо-ум не умеет благодарить или что его старая шея не гнется. У стариков шеи часто гнутся лучше, чем у молодых, да?

Он посмотрел на Огнеяра с лукавой усмешкой — догадался, что его молодой собеседник совсем не умеет кланяться.

— Это большое искусство, — тоже усмехаясь, ответил Огнеяр. — Ему обучаются с годами, когда уже нет сил держать оружие.

— Не, т, ему можно обучиться и раньше, если не любишь пускать оружие в ход. Кня… То есть Светел Державич владеет этим искусством в совершенстве, а ведь он старше тебя лет на пять, не больше, да?

Огнеяр усмехнулся — о Светеле он даже говорить не хотел.

— Князь должен уметь это с детства, — добавил старик.

— От моего деда я такого не слышал.

— Потому его и звали Гордеславом. Ну, так услышь это хотя бы от меня. Ты можешь тут же забыть слова старого глупца, но я все-таки подарю тебе еще одну мудрость: добро обычно вознаграждается. Я прошу тебя быть моим гостем. У меня тут неподалеку славный городок с крепкими стенами.

Огнеяр не был провидцем, но он чувствовал, когда говорят от души. Этот смешной и странный старик нравился ему все больше и больше. Еще раз качнув в руке свой боевой топор, он протянул рукоять старику. Тот в ответ подал ему свой меч. Теперь если окажусь вероломным — меня поразит мое же оружие. Немного есть проклятий страшнее.

Едва взявшись за рукоять меча, Огнеяр ощутил, что в руки ему попало старинное и очень ценное оружие. На клинке виднелись знаки древней грамоты волхвов, из которых Огнеяр не знал ни одной резы[87], но испытывал при виде их легкий благоговейный трепет. Далеко не каждый клинок бывает ими отмечен, а только прошедший особую закалку и заклятый именем Сварога. Рукоять украшал тонкий серебряный узор с синими глазками бирюзы.

Пока Огнеяр рассматривал меч, старик смотрел туда же — на клинок. Огнеяр этого не заметил, а старик удовлетворенно кивнул и разгладил усы. Ему подали высокую шапку с широкими меховыми отворотами, и в ней он стал казаться еще выше. Усевшись в седло, он приобрел совсем внушительный вид, только куньи хвостики на его коричневой свите подрагивали на ходу в лад с длинными усами, и Огнеяр украдкой забавлялся, поглядывая на него.

— Как же ты, почтенный, на личивинов наскочил? — спросил он дорогой.

— Очень просто. Я собирал свою дань, а они чужую, то есть тоже мою. Вот мы и встретились.

— Они больше не будут! — с усмешкой ответил Огнеяр. Краем глаза он поймал взгляд Скудоума, брошенный на его сверкнувшие белизной клыки. Ну, бойся, старичок, если страшно.

Но на лице Скудоума не отразилось страха.

— Эти не будут, — согласился он. — Но это еще не все. У Волков теперь плохие дела — они поссорились с Медведями, у них голодный год. А в прошлом году их вожак, Кархас, возымел наглость посвататься к моей дочери. Я, конечно, выгнал его поганой метлой, но теперь и моего скудного умишка хватает на то, чтобы ждать от него бед. Он обещал все равно ее получить! — Теперь старик разволновался, добродушие на его лице сменилось негодованием. — Как будто моя единственная дочь, глиногорская княжна, пойдет шестнадцатой женой в дымную нору грязного дикаря!

— Чего, чего? — Огнеяр непочтительно заглянул в лицо старику. — Твоя дочь — княжна?

— Ах да! — Старик виновато посмотрел на него. — Я забыл тебе сказать, что последние пятнадцать лет сижу князем в Глиногоре.

Как ни невероятны были эти слова, Огнеяр не усомнился в их правдивости. Он просто удивился.

— Я не слышал о князе Скудоуме, — ответил он, мучительно пытаясь вспомнить, как же зовут смолятинского князя. Раньше его не занимали соседи.

— Но ты не огорчайся! — утешил его старик. — Я тоже не слышал о княжиче Дивии. Я слышал, что сына Добровзоры зовут Огнеяром. А Светел а я считал младшим ее сыном от Неизмира. Ну да я стар и глуп…

— Так ты… ты — Скородум Глиногорский? — Огнеяр наконец вспомнил.

— Некоторые люди называют меня и так, — подтвердил старик. — Но люди также говорят, что ты оборотень, поэтому им не следует верить.

— Но я и правда оборотень! — заверил его Огнеяр, даже опасаясь, что ему не поверят. — Ты еще подумай, почтенный, пускать ли меня в твой дом.

Скородум опустил глаза и еще раз осмотрел свой меч в руке Огнеяра.

— Посмотри — резы не горят! — возвестил он. — Они загораются от возмущения, если меч берет недостойный. А раз мой меч признал тебя достойным, могу ли я противиться?

— И часто ты спрашиваешь совета у меча? — спросил Огнеяр. Ему вдруг стало очень легко и хорошо рядом с этим смешным стариком, который не лез к нему с назойливым любопытством и не бежал прочь с криками ужаса. Еще кто-то увидел в нем человека!

— Часто, — охотно подтвердил Скородум. — Всякий раз, когда моя голова отказывается давать совет. А это бывает часто. Ведь моя голова похожа на котел — она блестит снаружи, но пуста внутри!

В доказательство старик приподнял свою шапку и показал Огнеяру лысину. И Огнеяр с удовольстви-ем улыбнулся. Он был рад, что встретил этого старика, который притворяется дураком, как Неизмир притворяется умным.