Белая Роза - Валери Кир

за ужин. Перед этим открыла дверь, чтобы не задохнуться, и Ворон сел около нее на табурете, закурив.

Все так привычно. Как всегда.

В камбуз тут же вбежала Адель, готовая помогать, крутилась у ног, как счастливая юла, и делилась обо всем и обо всех, что успело произойти на корабле за такой короткий промежуток времени.

Ей, видимо, очень нравилось плавание. А я вот до сих пор боялась выглянуть и посмотреть, как это.

— Погода портится, — заметила задумчиво девочка, очередной раз выбегая на палубу.

Я нахмурилась. Уж качки мне не хватало!

Ужин был почти готов, оставалось только загнать всех поесть, но то, что волны поднимались, катая корабль, немного нервировало.

— Зови детей, покормлю их, — обратилась к Адель, и она после кивка умчалась собирать мелких.

А вскоре началась жуть. Самая настоящая непогода, заставившая забиться в угол, плюнув на ужинающих членов семьи и убежав в трюм. Только перед этим дала команду, потом всю посуду сложить в мойку, а сама даже не поела — кусок не лез.

Я бы все отдала на тот момент, чтобы оказаться на земле. Ровной, никуда не двигающейся, земле…

Сидела, уткнувшись носом в колени, полностью накрывшись шубой, а между грудью и бедрами была зажата подушка, которая была крепко обнята. Вместе с зарождающейся бурей штормило и меня, а вот людям наверху было хоть бы хны. Они даже смеялись, что-то веселое обсуждая.

Я сжалась в комок, надеясь, что скоро все закончится, что все обойдет нас стороной.

Просидела так, не считая времени, пока наверху все не затихло. Я уже было расслабилась, как раздался раскат грома, словно кувалду над головой уронили. Вздрогнула и сжалась еще сильней. Помещение озарила яркая вспышка из иллюминатора, и судно немного повело в сторону. Раздался треск дерева, от которого я, наверное, раньше времени поседела, испугавшись.

Мысли в голове лихорадочно пронеслись, где среди хаоса были вполне разумные — про крепления, которые держали ящики и бочки, про шкафы и холодильник, которые были закрыты плотно, на щеколды. А так же понадеялась на Адель, которая посуду нормально убрала, чтобы не было потом грязи в камбузе.

За грохотом снаружи я совсем не расслышала шум у себя в трюме. Все так же продолжала сидеть, свернувшись в углу на матраце, пока около ног не почувствовала движение. С опаской выглянула, заметив устроившегося на полу Ворона, который стянул с себя мокрую шубу, стряхнув ее и обдав меня брызгами, после положил ее рядом и смахнул с головы ярко-алую бандану, бросив к верхней одежде. Остался в слегка влажных брюках и рубашке, отдающей морской солью, и с растрепанными светлыми волосами, с которых стекали капельки воды. Вард рукой взлохматил шевелюру, снова обрызгав, и вздохнул.

Когда он закрыл глаза и откинул голову, я вернулась в свой домик. И только потом заметила, что стало как-то тихо, только корабль дергался, не давая толком расслабиться.

Снова эта странная тишина. Она исходит от него? Он — Носитель? Но все считают, что у мужчины нет способностей Кристалла. Скрывает? Почему?

— Боишься? — тихо спросил, положив ладонь мне на голову, тем самым выбив ворох мыслей.

Я кивнула.

Вард погладил по волосам и убрал руку.

Мило с его стороны. Хочет утешить и не знает как.

Я вздохнула и придвинулась ближе, прижавшись к нему боком. Он минуту не двигался, а потом неуверенно приобнял за плечо.

Ну, если утонем, то утонем вместе.

— Роза? — тихо позвал.

— М? — пробубнила, не показываясь из убежища.

— Будь внимательная с офицерами.

— Я знаю, я слышала их разговор.

Почувствовала, как ладонь на плече крепче сжалась.

— И не ушла?

— По что я вас брошу? — возмущенно отреагировала, косо глянув на мужчину.

— Либо ты мазохистка, либо что-то задумала.

Я усмехнулась.

Мой ключ к успеху — импровизация!

А если честно, то я не имела понятия, что делать с теми засранцами. Так просто оставлять все не хотела на волю случая, и поставить всех на места надо. Только пока идей, как это сделать, никаких.

И уважать себя я заставлю. Конечно, подчинение старшему есть подчинение, но вот так переходить на личности…

Удавлю.

А Вард… он переживает, заботится. И это приятно. Дико приятно, аж до состояния «я сейчас растаю».

— Ты прелесть, — выпуталась из шубы и обхватила его шею руками, обнимая. Поцеловала в щеку и вернулась на свое место, подняв на плечи свой фетиш.

Ворон удивленно смотрел на меня, держа ладонь на месте поцелуя. Улыбка на его губы легла внезапно, красивая, добрая, заставляющая улыбаться в ответ.

Он такой милый. Я хочу его заобнимать.

Совсем неожиданно обнаружила, что корабль больше не качался. Небо в иллюминаторе не напоминало ночное, и даже отдавало алыми бликами заката.

— Закончился, — облегченно выдохнула, и звуки сразу же вернулись. — Надо пойти прибраться в камбузе.

Ворон кивнул и поднялся, а я вслед за ним. Выглядел он довольно счастливым.

Убирать оказалось не так много. Видимо, Адель была научена и легко справилась сама, мне же осталось помыть посуду и разобрать остатки еды в холодильнике. Так что уже к ночи я освободилась.

— Роза.

— Чего, волчонок? — не отрывалась от протирания посуды, чтобы сразу разложить по ящикам.

— Можно я у тебя буду жить? Я не хочу с ними.

Я оглянулась на Двейна, который был слишком мрачным, с большим свертком в руках и пытался спрятать взгляд от меня. Цилиндр был влажным, как и одежда в целом.

— Да, конечно, места хватит, — пожала плечами.

Мальчишка сразу исчез в трюме, и когда я после всех дел вернулась туда, то застала его уже спящим. Он разложил свою постель, рядом сложил одежду и укутался в одеяло до носа, тихо подрагивая. Я положила ладонь на бледный лоб, уловив, что ребенок замерз. Не удивительно-то, после мокрой одежды, да и шторма. Не знаю, что там творилось у них на палубе, но и представлять не хотелось.

Подхватила одежду и развесила на перекладине стоек, чтобы подсохла. Туда же присоединилась влажная шуба Ворона и его бандана.

Главное, чтобы ребенок не заболел, поэтому накрыла его сверху еще и ставшей моей шубой, чтобы согрелся, а сама села на свой матрац, дальше читать книгу и узнавать о себе новое.

Текст толком усваивать не удавалось, глаза начали слипаться, а качка убаюкивать. Я широко зевнула, посмотрев на мило спящего Двейна, и