Пожиратель звезд - Галина Вайпер

– Ну, не все так страшно, – примирительно заметил Лори. – Сейчас собрался Совет в полном составе. Идут выборы нового председателя, хотя это чистая проформа. И так ясно, что им будет Брайкир. Он уже давно, хоть и без шума, являлся правой рукой Боснекки, как в свое время она точно так же выросла под крылом престарелого Даймири. Думаю, теперь будут реализованы оба варианта – и полет к Рикате, и подготовка к эвакуации.

Один-то уже точно реализован. Боснекки нет. Больше никто не в состоянии встать Элии поперек дороги.

Лори вздохнул:

– Знаешь, зря ты так сердишься на нее…

Я разве сержусь? Сейчас в этом нет ни малейшего смысла, ее больше нет.

– Характер у нее, конечно, омерзительный. Редкостная стерва, что и говорить. Но в свое время именно благодаря Боснекки спокойно и без натуги провели эвакуацию и Сириуса, и Ригеля. Она была великолепным организатором.

– Конечно, конечно… И еще безответно влюбленной женщиной… Женщиной?

– Что-что?

– Не обращай внимания, так, показалось, сболтнула спросонья.

Лори с изрядным подозрением уставился на меня, но докапываться не стал – мы уже причалили к грузовику. Я кое-как попрощалась с Лоуренсом, мы даже немного пообнимались на прощание – обниматься в скафандрах можно совершенно безбоязненно, никаких последствий. И меня с многочисленными извинениями за отсутствие на грузовике комфорта отвели в микроскопическую каютку. Там как раз хватало места для нас с чемоданом, а больше мне было и ни к чему.

Тупо уставившись в пространство, я отрешенно размышляла, что мне уже в третий раз приходится приспосабливаться к совершенно новой жизни. Хотя чего переживать? Пока эта жизнь есть вообще, нужно просто жить, вот и все. Эта псевдооптимистичная мысль не то чтобы позволила успокоиться, но хотя бы дала возможность задремать.

В таком же дремотном состоянии я вышла из шлюза, вяло обрадовалась Лильке и Саймону, меня с чемоданом затолкали в машину, и мы отправились к оранжерее Дарли. В отличие от меня Лилька была очень даже веселой и жизнерадостной. Саймон по-прежнему сосредоточенно слушал музыку, изредка снимая наушники и по мере сил участвуя в беседе. Лилька соскучилась и трепалась безостановочно.

Самой животрепещущей новостью была, конечно, смерть Боснекки.

– Хорхе сказал, что этого следовало ожидать, – сказала Лилька. – И сказал, что она и так уже была не совсем живая. Я так и не поняла, что имелось в виду, а объяснять он не захотел.

Я-то как раз поняла, но желания обсуждать чужие дела у меня тоже не было нисколько, поэтому я только пожала плечами. Лилька с недоумением посмотрела на меня.

– Какая-то ты дохловатая, – удивилась она.

– Устала, – отмахнулась я от нее.

Но Лилька фонтанировала энергией и останавливаться не собиралась.

– Слушай, Жень, а ты знаешь, кто усмирял этих, взбесившихся на Альтаире? Наши, земляне, представляешь? Вместе с ригелианами.

– Наших же там по пальцам пересчитать можно было, – я зевнула. – Как они справились? Я видела новости, там же черт знает что творилось.

– Ой, там просто кошмар был какой-то, – оживилась Лилька, хотя больше вроде было некуда. – Погибшие есть, они и своих там немало потоптали, и нашим перепало. Но там, оказывается, несколько ребят было, знаешь, из тех, кто в горячих точках побывал. Они этого, как его… мессию тихонько скрутили, нескольких особо голосистых тоже… оно и завяло постепенно. Ну, еще какой-то успокоительный газ нашли, распыляли над толпами понемногу, чтоб народ поутих. Так что пока обошлось.

Я покивала головой. Обошлось, и ладно… Еще бы разобраться с источником всех наших проблем, и этих в том числе. Но Лилька уже не могла остановиться.

– Представляешь, у нас ведь тоже небольшая паника была, в крупных городах, правда, всех быстро скрутили, не дали разбушеваться. Как объявили, что началась плановая подготовка к эвакуации, так многие испугались. И тут еще на Альтаире безобразия… Слушай, да что с тобой, Жень? Ты не заболела?

Не знаю. Может, и заболела.

Саймон поглядел на Лилькино встревоженное лицо, снял наушники.

– Ты себя плохо чувствуешь, Женя? Весьма некстати. Вот что, достань свои наушники, посиди в них. Иногда здорово помогает.

Не знаю, спасут ли они меня от душевных расстройств? Но вот от Лилькиной болтовни точно должны избавить. Я благодарно покивала Саймону и полезла в чемодан.

Сначала была слышна лишь глухая, безграничная, пустая тишина. Потом робко стукнуло раз, и два, и… И вдруг на меня обрушился истерический взвизг тромбона, как глас трубы ангела смерти… И стих… И стали слышны журчание воды, треск пламени в костре, завывание ветра, и все это – в молчании покоя.

На боль, как на нитку, нанизывались все события моей не такой уж длинной жизни. Кап – одна бусина, кап – другая… Лица, слова, прикосновения, запахи, сны… И прозрачные звуки рояля, как последние капли дождя, как последняя надежда… А я привыкла думать, что больше никаких надежд у меня не осталось. Но не может человек без надежд, ох, не может, одна, последняя, остается всегда. На что я надеюсь?

Снова запел тромбон… да, жизнь не кончилась. Я приду в себя, отдышусь и снова смогу смеяться, а может быть, даже и плакать… Смущенная улыбка и молчание… тихий перестук легких шагов… сияние Венеры на черном вечернем небе марта… черный Пожиратель звезд, стремительно приближавшийся, чтобы сожрать и мою жизнь тоже…

Я закрыла лицо руками. Застонала скрипка, охнул контрабас… Одиночество бесконечное и беспредельное, вот что мучительно терзает меня. Но ты ведь сама не хочешь, засмеялся Лори. Не хочу! Чего же ты хочешь? А ничего, оставьте меня все в покое! Я сдернула наушники с головы, потому что поняла, от чего бешусь.

Меня бросили без предупреждения, просто так, как ненужную вещь. Но я не намерена терзаться этим всю оставшуюся жизнь, вот что! Три глубоких вздоха, три выдоха – начинаем все по новой. Одна, так одна… Дело привычное. Внутренне встряхнувшись, как мокрая собака, я открыла глаза и через силу рассмеялась.

– Все, я в норме!

– Одобряю, – улыбнулся Саймон. – Мы как раз приехали.

Дарли весело приветствовал нашу компанию, мы быстренько перекусили и отправились в ту же бытовку, где я когда-то медитировала над диагностическим комплексом оранжереи. Лилька оказалась благодарной ученицей. Схватывала она не сразу, зато, если уж до нее доходило, чего требуется сделать, можно было быть уверенным – это навсегда.

Вернувшись в привычную колею, я ожила. Мы с Лилькой повспоминали поездку в Африку, похихикали. Душевное устройство этой девицы меня восхищало – для нее все было хорошо. Пожиратель так Пожиратель… Она не допускала и мысли, что с ней хоть что-то может случиться. Конечно же, все успеют улететь, и все будет, как надо. И у Проциона люди обязательно устроятся не хуже, чем у Солнца. А уж как ее восхищал Хорхе! Она преклонялась перед его способностями, и, похоже, собиралась служить его величию всю свою жизнь. Ну что же, прекрасно, великолепно, я ей даже позавидовала – мне бы так научиться принимать окружающую действительность.