Параметрическая локализация Абсолюта - Пилип Липень

Мама была по образованию дизайнером и занималась батиком, делая на шёлке копии картин известных живописцев, точнее даже не копии, а фантазии на тему, «инспайэд пэйнтин», как она говорила. В её комнате стоял целый книжный шкаф с альбомами репродукций, и Владимир, оставаясь дома один, тайком штудировал их в поисках обнажённых женщин, погружаясь заодно в историю искусств. Кроме художеств, мама умела печь замечательно вкусные пироги с виноградом, и каждую субботу Владимир с папой соревновались, кто больше съест, после чего проигравший отправлялся в магазин за кока-колой.

Несмотря на то, что и папа, и мама были далеки от точных наук, а может и благодаря этому, они благоговели перед математикой и физикой и пытались привить Владимиру интерес к ним. После зарплаты папа приносил домой то микроскоп, то дальномер, то спектрометр, и, поставив несколько опытов, они вооружались отвёртками и разбирали устройства на запчасти, чтобы разобраться в принципе действия. Собрать приборы назад часто не получалось, но папа считал, что главное – это научный дух. Владимир охотно проникался научным духом, и хотя школьная математика была далека от домашних опытов, она ему нравилась, а физику он с нетерпением ожидал в следующем году.

Мама считала нужным поощрять успехи подарками – и когда он получал несколько отличных оценок подряд, вела его в отдел игрушек в супермаркете. Он подолгу простаивал перед полками, тщательно выбирая и сравнивая. Больше всего по вкусу ему были тематические наборы, например «Спецназ против террористов», «Ниндзя против терминаторов» или «Киборги против мутантов» с тщательно изготовленными фигурками героев, разнообразным оружием и продуманной техникой. Стоили они недёшево, но мама знала, что Владимир бережёт свои вещи и никогда не отказывала. И комната Владимира постепенно заполнялась воинственными персонажами, ежевечерне ведущими тяжёлые междоусобицы.

4. Перед сном

Перед сном, наслушавшись металла и замерев под тяжёлым одеялом, Владимир мечтал быть киборгом – наполовину человеком, наполовину роботом. Чтобы в висок был вживлен модуль спутниковой связи и лазерный прицел, а в плечо – крупнокалиберный пулемёт, желательно с разрывными пулями. Или ещё круче – пулями со смещённым центром! И антигравитационный ранец в спине, чтобы летать. И, конечно, мощную защиту, толстую, но не тяжёлую. Мутантом тоже очень хорошо быть – у них кожа, как броня, пули рикошетом отскакивают и летят обратно во врагов! Но мутанты зелёные как жабы, это противно. И больно, когда тебя облучают, чтобы ты мутировал. И киборгам больно, когда голову разрезают, чтобы подключить к мозгу микрочипы. Сверлят в черепе четыре дырки, перепиливают между ними перегородки, и получается дверка в голову. А пулемёт в руке? Это значит нужно достать из руки кость и вместо неё встроить ствол. Ужасно больно! Тогда уж лучше сразу плазматрон, если такую боль терпеть. Стреляет раскалённой плазмой, из которой состоят звёзды!

Ещё Владимиру представлялся специальный сканер, инфракрасный и ультрафиолетовый, позволяющий видеть в полной темноте. И у этого сканера была особая кнопка, включающая режим «без одежды». Одежда просвечивалась, становилась почти прозрачным облачком, и все люди оказывались голыми. Люди о сканере не догадывались и вели себя как обычно, а Владимир, спрятав оружие, осторожно шёл по улице и разглядывал прохожих. Взрослые не привлекали его и даже пугали, и он сворачивал к школе, к знакомым девочкам. Они были такие красивые и странные, как в маминых альбомах, и передвигались в сантиметре над землёй, потому что обувь тоже просвечивалась. Навстречу шла Вероника, и он краснел, отводил глаза, хотел свернуть, но она уже замечала его и ловила взгляд. И он поспешно отключал сканер, облегчённо улыбаясь. И все вокруг куда-то сворачивали, вдруг пропадали, и они оставались одни. Вероника клала тонкую ладошку ему на предплечье, туда, где вспучивался плазматрон, и гладила. Больно? Пытаясь почувствовать, как это будет, он приподнимал коленями одеяло и гладил себя по руке.

Что делать с Вероникой дальше, Владимир не знал, он включал антигравитационный ранец и взмывал в облака, где уже сгущались армады врагов. Прорвавшись сквозь свистящие пунктиры пуль, он врывался в гущу противников, весь в синем пламени от атмосферного трения, и враги, узнав его, сталкивались, роняли оружие и со значительными потерями отступали на базу. Трусили от одного только имени: Владимир.

5. Урок математики

Сказать прямо, чтобы Александра Александровна не называла его Вовой, Владимир робел. Во-первых, его бы дружно обсмеяли, во-вторых, Александра Александровна запомнила бы такую дерзость и отомстила отметками, так он думал. Он пошёл к доске, стараясь иметь независимый и недовольный вид, для чего сутулился и шаркал ногами по полу. Александра Александровна зачитала задачу из домашнего задания, и он стал писать решение на доске. Так, так, – приговаривала Александра Александровна, – правильно, правильно. Владимир понемногу приободрялся, но тут сухой цилиндрик мела вдруг хрупнул, раскололся надвое, и оба куска полетели на пол и поскакали под учительский стол, оставляя на полу белые следы. Владимир наклонился было лезть за ними, но массивные ноги Александры Александровны смутили его – попросить её встать или молча подвинуть? Пока он мешкал, послышались смешки. Александра Александровна велела ему вернуться к доске и достала из портфеля новую пачку мелков.

– На. А если одной рукой не можешь удержать, держи двумя!

Хахаха! – грохнул класс. Им только повод дай поржать, – злился Владимир. Он знал, что злость ведёт к ошибкам, и повысил внимание, и дописал задачку правильно.

– Молодец. Голова думает. Но руки дырявые, сутулишься, ногами шаркаешь – настоящий пенсионер! – класс гоготал. – Садись. Кто следующий?

Все съёжились, затихли и больше не смеялись, но Владимир вернулся на место униженным и злым. Он вызывающе повернул голову к окну – всё равно сегодня уже не вызовут. К доске пошёл Миша, за ним Саша. Владимир, не отрываясь, смотрел в окно, на качающиеся верхушки каштанов, и ненавидел школу. Что я здесь делаю? Дурацкие уроки! Пока открываются новые материки, мы здесь сидим. Слишком мирное время, всё решают в министерствах, а воевать боятся. Появились новые континенты, а никто даже не удивился – как будто в магазине появились новые пельмени! Скука. Владимир покосился на Веронику, но она что-то писала, прикрыв рукой. От нечего делать он раскрутил ручку, достал из неё пружинку и, сжимая, катал между пальцами, пока на них не появились розовые бороздки.

Вдруг Вероника тронула его за локоть и подвинула сложенный вдвое листок в клеточку. Записка? Что там? От волнения перестав дышать, он быстро взял, раскрыл, прочёл: «Володя, что тебе нужно для счастья?»

Немного разочарованный – хотя он не смел даже помыслить те слова, которые ему хотелось бы прочесть – он вставил пружинку обратно, скрутил ручку и стал обдумывать ответ. Снова эти девчачьи тесты, гадания и дневники! Но интересная игра. Какой у неё красивый почерк. Нет, что тут думать! «Хочу, чтобы была война», – написал он крупно и подвинул листок назад Веронике.

6. Государственные интересы

И тут же рамы задрожали от пульсирующего рёва и свиста пропеллеров. Вертолёт! Вертолёт садится в школьный двор! Александра Александровна нахмурилась и встала. Все вытянули головы к окнам, а Владимир храбро приподнялся и видел отлично, как берёзки гнуло и трепало мощными воздушными струями. Здоровенный, явно военный, весь в пятнах хаки, он с трудом помещался в школьном дворе, и сел только со второго захода, пристроив хвост на дорожке к стадиону. За выпуклым стеклом кабины пилоты в шлемах и тёмных очках показывали друг другу большие пальцы, а из откинувшейся сзади платформы к школе бежал крепкий штурмовик в тельняшке, перетянутой ремнями и обоймами.

Александра Александровна велела всем сидеть тихо, а сама пошла узнавать, что случилось. Дети зашептались, загомонили. Вероника тронула Владимира за локоть: ну, как тебе? Пока он соображал, как странно совпали записка и этот вертолёт, вернулась Александра Александровна, за ней взволнованно вошёл директор школы, а за ним, нагнув стриженую голову под косяком двери – крепкий штурмовик.

– Владимир! – вызвала Александра Александровна, как будто снова к доске. Владимир поднялся, сердце колотилось. – Вот он.

– Владимир, – резким голосом, привыкшим приказывать, обратился к нему штурмовик. Глаза – холодная сталь, на бритой щеке – старый шрам, серый от времени. – Владимир, извини, что отрываю тебя от занятий, но дело срочное и нешуточное. На границе Беландии произошёл вооружённый конфликт, грозящий перерасти в масштабные военные действия. Стране требуется твоя помощь! Вылетаем прямо сейчас, собирай портфель. Александра Александровна, прошу простить за нарушение учебного процесса. Государственные интересы.