В свободном падении - Анна и Сергей Литвиновы

– Собери всю волю в кулак, сосчитай до пяти… чтоб ее не убить. – И после паузы в добрых секунд десять произнес: – Ладно, Адель. Я тебя не неволю.

– Да что с тобой! – взорвалась она. – Можно подумать, тебе самому ребенок нужен!

– Нужен, – тихо ответил Макар. И неожиданно мягко произнес: – Давай оставим его, Адель. Пожалуйста.

На брачный контракт Макар согласился безропотно. Подписал его, а когда вышли от нотариуса, с обидой произнес:

– Я на твою квартиру и счета в зарубежных банках претендовать и не собирался. Ничего про них не знал даже.

– Но мы же современные люди! Сейчас у всех брачные контракты. Ты, кстати, тоже мог бы вписать про свою личную, неделимую собственность. Квартиру, машину.

– Ох, Адель, ты прямо бизнесвумен, – поморщился Макар. – А жить мы с тобой как станем? У меня свои деньги, у тебя – свои?

Этот вопрос она тоже продумала:

– Будем скидываться на текущие расходы. Пополам. А за крупные покупки – платить по очереди.

– Но ты ведь скоро уйдешь в декрет. Откуда собираешься деньги брать? Со своих счетов в зарубежных банках?

– Хотя бы.

– Слушай, не занимайся ерундой. Я нашел себе еще одну работу. В частной клинике, на полставки. Зарплата хорошая. В фитнес-клубе тоже останусь. И в поликлинике хоть крохи, но платят. Прокормлю уж как-нибудь. И тебя, и ребенка.

– Когда ты все успеешь? – ахнула она.

– Я мужчина, – пожал плечами Макар. – И считаю, что обязан содержать семью. Чего бы мне это ни стоило.

Похвальное, конечно, рвение, но только дома мужа теперь вообще невозможно было застать. Убегал рано утром, возвращался – не раньше девяти вечера. Когда у Адели – на девятом месяце – ужасно разболелся живот и Макару пришлось срочно мчаться домой, вместо того чтоб посочувствовать, он отругал:

– Обычные тренировочные схватки. А ты панику развела.

– Но откуда я знала? Вдруг они настоящие?! – возмутилась жена.

– Настоящие ни с чем не перепутаешь, – отмахнулся муженек. – А прием мне больше, пожалуйста, не срывай.

И уехал обратно в поликлинику.

Адель же грустно уставилась в окошко ему вслед. Что за жизнь! Вот уже третий у нее муж – а любви, как не было, так и нет.

Ребенок (здоровенький, крикливый мальчик) тоже не стал для нее особым утешением. Нет, раздражения – как бывало с посторонними детьми – Адель в отношении сына не испытывала. Когда улыбался ей, тянул ручонки, восторженно пускал пузыри – даже умилял. И спалось с ним сладко, на рекомендации педиатра Адель плевала, укладывала малыша не в кроватку, а к себе под бочок. (Тем более что Макар теперь проводил ночи в другой комнате – когда пашешь на трех работах, надо хоть минимально высыпаться.)

Но счастья – от того, что у нее растет сын, собственная плоть и кровь – Адель особого не испытывала. А до чего оказалась скучна роль молодой матери! Стерилизовать бутылочки, менять подгузники, трясти погремушкой!

Макар – когда бывал дома – искренне старался ей помочь. Пылесосил, мыл посуду, стирал распашонки, педиатр настаивала, что обязательно нужно вручную, с детским мылом. Пытался развивать младенца. Однажды (Игорьку было четыре месяца) притащил специальные, нетоксичные краски:

– Будем пальчиками рисовать!

Изрисовали в итоге ковер, стены, полы, всю одежду, лицо, да еще и живот потом у малыша разболелся – наелся все ж «нетоксичных красок».

Когда сыну исполнилось пять месяцев, Адели позвонил коллега Костик. Напросился в гости, подарил ребенку ядовито-синего цвета медведя. Бестактно заявил молодой матери:

– Выглядишь ужасно. Ты когда стриглась в последний раз?

– Еще до родов, – вздохнула она. – Некогда. Да и для кого стараться?

– Для себя, – фыркнул тот. – Кстати. Я чего приехал. «Гостиную» твою хотят Лидке отдать.

– Кому?!

– Лидке. Ассистентке твоей. Она уже и сценарий для первого выпуска написала.

– Но… – Адель даже слов не могла найти от возмущения.

Зато младенец Игорек увидел ее встревоженное лицо и отчаянно заревел.

Адель на ребенка даже не взглянула. Отчаянно выкрикнула:

– Но они не имеют права!!!

– Шеф сказал: «Когда Лопухина еще вернется. А формат у передачи хороший. Глупо не использовать».

– Вот сволочи! – Адель рассеянно сунула Игорьку соску.

– Что будешь делать? – сочувственно произнес Костик.

– Бороться, конечно! – заверила она.

И тем же вечером позвонила тете Нине:

– Я хочу выйти на работу. Пойдете ко мне няней на полный день?

Домработница, конечно, начала ахать. Что с детьми у нее никакого опыта и что она уже вроде нашла себе другую работу. У порядочных людей, с высокой зарплатой. И вообще: оставлять такого малыша на весь день без мамы очень плохо. И…

– Я буду платить вам вдвое больше, чем Фриц, – перебила Адель.

Тетя Нина (хотя с виду простушка) соображала и считала быстро.

– А график какой?

– Пять дней в неделю по восемь часов.

– Договорились, – мгновенно откликнулась женщина. – Завтра буду. Говори адрес.

Адель объяснила, как найти Макарову квартиру.

Одела Игорька и отправилась – сначала в аптеку, за таблетками, чтоб остановить молоко. (Первую – выпила немедленно.) А потом пошла записываться на стрижку и маникюр. На работу надо явиться во всеоружии.

Адель всегда считала: Макар по натуре – флегматик. Плюс работа со склочными бабусями научила его всегда держать себя в руках. Однако, когда он узнал, что жена решила вернуться на телевидение, разбушевался не на шутку:

– Я на трех работах спину гну! Специально, чтоб ребенок в первый год с мамой побыл, как положено! А ты…

Все ее аргументы – что теряет фактически дело всей жизни – успеха не имели.

– Пойдет Игорек в садик – выйдешь на работу. Придумаешь новую передачу. А если ты его сейчас скинешь на няню, травма у ребенка останется на всю жизнь!

– Но я ведь не уезжаю в другую страну, – увещевала его Адель. – Утром с малышом буду, вечером буду, в выходные тоже.

– Только он все равно подумает, что ты его бросила, – пригвоздил Макар.

– Слушай, если ты такой чадолюб – сиди с ним сам! – тоже вспылила она. – А я зарабатывать хочу. Не меньше твоего!

Макар грустно взглянул на нее:

– Отец малышу нужен позже. А пока он грудной, для него именно мама – все. Тебе любой педиатр это скажет.

– А для меня все – моя собственная жизнь. И гробить ее – что бы там ни считали педиатры – я не собираюсь! – отрезала Адель.

Мало у нее сейчас хлопот на работе – отстоять свою «Гостиную», поквитаться с шустрой Лидкой, – еще Макар тут со своими претензиями.

К счастью, ссор муж больше не затевал. Только в отношениях (и без того не слишком теплых) трещина стала еще больше.

Супруг по-прежнему разрывался между поликлиниками и фитнес-клубом, возвращался, когда Адель давно уже отпустила тетю Нину и сама укладывала Игорька спать. А теперь стал пропадать в выходные тоже. Вернулся к своему забытому в связи с рождением сына хобби – фотографии. Вместо того чтоб погулять в редкое свободное воскресенье с ребенком, брал фотоаппарат и на целый день исчезал. Что получалось, Адели не показывал. Лишь однажды продемонстрировал карточку: на траве лежит птенчик. Серенький, чахлый (вроде воробушка). Глазки в ужасе выпучены. На заднем плане – изготовилась к прыжку кошка.

Саркастически прокомментировал:

– Мама, видно, тоже на работу ушла.

– А ты вместо того, чтоб птенца спасти, решил сфотографировать, как его кошка съест, – не осталась в долгу Адель.

Хобби супруга ей и раньше не слишком нравилось. Считала: абсолютно ничего нет красивого в собачьих драках или какой-нибудь плешивой, с мутными глазами корове. Учиться у животных естественности, какая ерунда! Лучше бы – раз любишь фотографировать! – ребенка снимал. У Игорька сейчас самый забавный возраст: только начал вставать на ножки. Качается, хватается за все, чтоб не упасть, рожицы корчит смешнейшие. И позы демонстрирует – любой йог позавидует. Ту же «собаку мордой вниз» покажет куда лучше любой собаки. И «кошечку» (прогибы в пояснице) делает, и ножки складывает – как заправская лягушка. Но нет: Макар снимает настоящих лягушек, котов и собак.

Раньше хотя бы по паркам животных караулил – теперь вообще стал в лес уходить, с ночевкой. Ранним утром, видите ли, можно зайца подстеречь, лося, лису. Бутерброды, термос, палатка, фотоаппарат… Турист, чтоб его!

Прав, прав был Иннокентий Степанович, когда советовал ей не спешить, ждать свою любовь! Адель, конечно, не жалела, что у нее теперь есть Игорек – мальчишка рос на радость, особых проблем не доставлял. Но вот зачем ее опять в загс понесло?! Связала себя с чужим фактически человеком.

А сейчас и рада бы развестись, но Макар не желал категорически. Когда завела однажды разговор, оборвал:

– У ребенка должен быть отец.

– А я тебе запрещать не буду к Игорьку приходить. Пожалуйста, в любое время.