Коммунисты – 21 - Геннадий Зюганов

Инновации по Чубайсу

– Когда столько проблем в образовании, как можно рассчитывать на динамичное развитие науки, на прорывные исследования и разработки?

– Между успехами в образовании и прогрессом в науке – самая прямая связь. Данные свидетельствуют: за последние пять лет российскими учеными опубликовано 127 тысяч работ, или 2,6 % от общемирового количества. Это меньше, чем в Индии, у которой почти 3 %, и меньше, чем в Китае, на который пришлось 8,4 %.

Все страны мира наращивают объемы исследований, а в России наука едва выживает. Удерживать позиции все сложнее, поскольку с начала либеральных реформ мы потеряли тысячу организаций, выполнявших научные разработки. Общее число их сократилось на четверть. Исчезло около ста конструкторских бюро. В 11 раз уменьшилось количество проектных и изыскательских организаций. Их осталось лишь 42 из тех 495, что работали в советское время. Численность персонала, занятого исследованиями и разработками, уменьшилась вдвое. Из полутора миллионов исследователей осталось 760 тысяч.

Мизерная зарплата, отсутствие финансирования выгнали из России тысячи ученых. Ища возможность продолжить свой научный поиск, они разбрелись по всей планете. Одновременно стал снижаться образовательный уровень выпускников вузов. В результате резко ослабла подпитка науки подготовленными кадрами.

В какой-то момент президентом Медведевым была заявлена необходимость создания инкубаторов научных кадров. И они стали возникать. Потратились на помещения и на их оснащение. Однако никто толком не финансирует эти заведения. В итоге где-то их помещения сдаются в аренду, где-то все сводится к охране директора с его мизерным штатом. Как выращивать в этих инкубаторах новое талантливое потомство, никто не знает. Не вполне ясно, и куда их девать при сокращении финансирования науки. Телега явно была поставлена впереди лошади. Ведь сначала требовалось определиться, какие специалисты нам нужны. Затем следовало найти наставников для их подготовки. Вот тогда бы и инкубаторы могли пригодиться. Да только для этих целей в стране есть аспирантуры, ординатуры, интернатуры. И подготовка ученых в них ведется более основательно, чем в каких-то странных инкубаторах.

– Сможет ли ставка на инновации стать своего рода спасательным кругом для российской науки?

– Ставка на инновации нужна не на словах, а на деле. Необходима реальная поддержка науки по всем ее отраслям. Однако финансирование российской науки остается на самом низком уровне. Бюджеты самых престижных НИИ составляют не более 3–5 % от того, что имеют такого же профиля исследовательские центры в США. Отраслевая наука вообще потеряна. Скажите, как можно строить инновационную экономику в этих условиях?

Согласно официальным данным, некоторые инновации пришли сегодня только в сферу добычи полезных ископаемых, в обрабатывающие отрасли, в сферу связи, в производство и распределение электроэнергии и газа. Но правильнее было бы сказать, что в эти отрасли дошли государственные деньги на новации. В 2008 году на эти цели было затрачено 276 миллиардов рублей. Какова отдача от этих вложений, статистика не показывает. Однако объемы производства упали во всех отраслях экономики. Исключение на тот момент составило сельское хозяйство, которого, однако, вливания на инновации не коснулись.

Инновационная деятельность в России продолжает обрастать коррупцией. В 2010 году 50 ученых проанализировали проекты, которые правительство включило в перечень для реализации, и пришли к твердому мнению: ни в одном нет даже намека на инновации. Многим идеям, как оказалось, по сотне лет.

В ближайшие годы финансирование инноваций вообще пойдет на спад. И это не предположение. Это запланировано бюджетными расходами государства. В 2011 году на фундаментальные исследования предусмотрено выделить 86 миллиардов рублей, а в последующие два года – 83,3 и 83,5 миллиарда. На прикладные исследования в 2011 году будет выделено 13,7 миллиарда рублей, в 2012-м – 12,3 миллиарда, а в 2013 году – 6,9 миллиарда рублей. Между прочим, это значительно меньше, чем на одно только Сколково. На этот проект запланированные расходы по годам выглядят так: 15 миллиардов, 22 миллиарда и 17 миллиардов рублей.

– И что же делать?

– Инновациям в России сегодня мешает все. Государство не регулирует эти процессы. Научные разработки и их внедрение не согласуются между собой. Большая часть разработок не реализуется. В стране нет закона об инновациях. Проблемы с получением патентов приводят к тому, что только 20 % инновационных разработок остаются в стране. Все остальные достаются иностранным патентополучателям. Положение дел нужно менять. Прежде всего, необходим закон, регулирующий все аспекты инновационной деятельности.

Далее. Венчурные фонды в науке не приживаются. Они рождаются и исчезают почти мгновенно, не оказывая влияния на финансирование важных и нужных проектов. Необходимо отрегулировать эту деятельность нормативными документами и сделать ее привлекательной для всех участников.

Увы, российский бизнес вполне устраивают доходы, которые он имеет благодаря росту цен. Пока сохраняется эта ситуация, он не будет стремиться к снижению издержек при производстве продукции за счет вложений в научные разработки. Та же Стратегия развития России до 2020 года предусматривает рост тарифов на газ, электроэнергию, железнодорожные перевозки на 8—30 % ежегодно. О каких инновациях можно мечтать, если государство само обеспечило безбедное существование крупных компаний на 10 лет вперед? Зачем им заказывать дорогостоящие научные разработки, если доход и без того гарантирован?!

Вот почему мы настаиваем на государственном регулировании ценообразования. Оно не только обеспечит социальную защиту малоимущих граждан. Оно может стать важным рычагом, стимулирующим повышение качества продукции.

На сегодняшний день 90 % руководителей крупных хозяйств в России безразлично относятся к научным разработкам. Их устраивает сиюминутное совершенствование производственных процессов. Нести расходы на длительные научные исследования они не хотят. И это исключительно острая проблема в управлении производством. Ее решение напрямую связано с программным требованием КПРФ о национализации ключевых отраслей экономики.

Переход крупных, базовых для экономики производств в государственную собственность необходим уже для того, чтобы решать вопрос о замене в их руководстве по-бухгалтерски мыслящих экономистов на людей, способных осуществлять стратегическое планирование. Это раскупорит каналы для научно-технического прогресса. Еще Фридрих Энгельс писал: «Профессиональные купцы, как и профессиональные адвокаты, легко привыкают смотреть на дело, которым они непосредственно заняты, лишь с одной, наиболее выгодной для них стороны, между тем как при занятии научными предметами необходимо прежде всего отделаться от этого свойства».

Увы, но сегодня в России владельцы и крупные менеджеры даже очень больших компаний по уровню мышления тянут лишь на обычных купчиков. Это же касается и правительственных органов, отвечающих за экономическое развитие. На смену Кудрину, Чубайсу, Кириенко и другим купи-продай-менеджерам должны прийти серьезные специалисты, которым наука будет интересна не в базарном смысле слова.

– Может быть, нанотехнологии нас спасут?..

– Нанотехнологии – исключительно перспективное направление научных исследований, позволяющее создавать материалы с заданными свойствами. А это обещает много интересных открытий. Но, чтобы иметь успех в этом деле, не говоря уж о первенстве, во главе этой научной отрасли должен стоять большой ученый, специалист по атомно-молекулярной физике. Ведь Курчатов, Королев, Келдыш сначала были крупными учеными в своих отраслях и только потом руководителями-администраторами. Но в России главным «нанотехнологом» умудрились определить Анатолия Чубайса. Под его предводительством все пошло так, как и должно было пойти: тема нанотехнологий стала превращаться еще в одну темную лошадку, ставки на которую надувают, как в тотализаторе.

Госкорпорация «Роснанотех» уже на старте своей деятельности запросила 180 миллиардов рублей. Только вот на сами нанотехнологии в 2011 году Чубайс планирует потратить лишь 5 миллиардов. Так что разработку нанотехнологий нашим ученым и дальше придется вести на голом энтузиазме, без весомой государственной поддержки. Первенцы новой продукции наверняка будут созданы. Только вряд ли мы станем здесь лидерами, какими были на старте космической эры. А если и будут Нобелевские премии у уроженцев Иркутска, Рязани или Ростова, то их получателями окажутся специалисты научных центров, расположенных где-нибудь в Лондоне или Стокгольме.

Стратегия развития вместо «стандарта невежества»

–  Значит, если всесторонне оценивать ситуацию, власть совершает систематические ошибки?