Деза. Четвертая власть против СССР - Виктор Кожемяко

– Нет. Пытаясь «сблизить» Свердлова и Каплан, Вениамин Смехов протягивает несуществующие «ниточки». Оказывается, сестра Якова Свердлова – Сара Свердлова «дружила» с Каплан и была посредницей в организации покушения. Сколько ни искал я подтверждений этому, ничего не нашел.

В число «близких друзей» Каплан попадает и Владимир Михайлович Загорский (Вольф Михелевич Лубоцкий), секретарь Московского комитета РКП(б). Оказывается, он вместе с Каплан отбывал каторгу в Сибири. Загорского в 1902 году действительно отправили на вечное поселение в Енисейскую губернию, но он в 1904 году бежал оттуда в Женеву и больше никогда в Сибири не появлялся. Напомню, что Каплан арестовали гораздо позднее – в 1906 году. Да и расстояние между местами отбывания наказания Каплан и Загорским весьма большое…

– Видимо, такой «вольный» подход и называется свободой слова.

– Меня насмешили рассуждения о том, что анархист Гарский «подбросил Каплан пистолет браунинг и этим добавил ей 10 лет тюрьмы». Если учесть, что Каплан сначала приговорили к смертной казни, а затем по малолетству к вечной каторге, то прибавление к «вечности» десяти лет – интересная головоломка для математиков.

– А как понять отношение в фильме к показаниям руководителя террористической группы правых эсеров Григория Семенова и активного боевика Лидии Коноплевой, о которых вы подробно мне рассказывали?

– Походя там утверждается, что якобы «в показаниях этой парочки было столько несовпадений, что даже советский суд не принял их во внимание и обвинения в покушении на Ленина с них снял». Придется напомнить, Г.И. Семенов и Л.В. Коноплева были приговорены к высшей мере наказания – расстрелу. Правда, по ходатайству Верховного трибунала они были помилованы Президиумом ВЦИК и освобождены от наказания. Однако повторю то, что уже говорил: до конца жизни с них не были сняты обвинения в организации покушения на Ленина.

Сегодня можно с полной уверенностью сказать, что акция покушения на Ленина была подготовлена террористической группой правого эсера Григория Семенова и роковые выстрелы сделала Фанни Каплан. Домыслы об организации покушения Свердловым, Троцким, Дзержинским и другими коммунистическими лидерами не имеют никаких документальных подтверждений.

– Но это вы так говорите. А вот Юрий Богомолов, обозреватель «Российской газеты» (правительственной, а не какой-нибудь желтой!), посмотрев телефильм о покушении на Ленина, не только все охотно принимает, но и делает вывод прямо-таки глобальный: «Это история советской уголовщины на высшем партийно-государственном уровне». Если же читатель или телезритель встретится с «версией» автора детективных романов Полины Дашковой, то и вовсе изумится: оказывается, Ленин сам организовал инсценировку покушения на себя…

– Виктор Стефанович, все выдумки на эту тему я не смогу охватить – они сколь фантастичны, столь и разнообразны. Я же привел вам некоторые примеры «вольного» использования исторических фактов – вспомните мнимую «любовную интрижку» Дмитрия Ульянова и Каплан. А что касается Дашковой… Ну написала она очередной роман. Как я понимаю, «товар» нужно отрекламировать и запустить в продажу. Там, где бродят большие деньги, об исторической достоверности меньше всего думают. Я не могу судить о литературных достоинствах романа, однако понимаю авторскую проблему: какая самая лучшая реклама, чтобы продать подороже? Скандал. Сразу тебя зовут в газеты, на радио, на телевидение и т.д.

И вот – пожалуйста: договорился Ленин с чекистами о том, что кто-то выстрелит в небо, а он «театрально» упадет. Потом, вернувшись в Кремль, развяжет кровавый красный террор. На пули в теле вождя, на десятки свидетелей, на лечащих врачей наплевать Дашковой!

Процитирую ее: «Возможно, во время спектакля во дворе завода Михельсона он упал неудачно и сломал руку – она у него действительно была загипсована, а дальше замечательно разыгрывал из себя больного». И еще: «На мой взгляд, не стрелял никто. Выстрелил в воздух матрос Протопопов, тот самый, который во время эсеровского мятежа в штабе Попова разоружил Дзержинского. Достоверно известно, что Протопопов был задержан во дворе завода Михельсона и расстрелян в ту же ночь. Хотите подробностей, читайте роман. Всего доброго».

«Солидный» журналист, пытаясь придать весомость измышлениям Дашковой, подсказывает ей: «На такой роман и такой сложный по объему, по охвату, по фактологии, наверное, большая группа специалистов с вами работает?» Однако писательница откровенно рассказывает ему о тайнах своей «творческой лаборатории»: «Никаких специалистов. Знаете, я на самом деле зареклась обращаться к специалистам». Выясняется, в архивах Дашкова не работает, несколько каких-то книжек прочитала да со знакомыми врачами поговорила. Нетрудно понять, что нет у нее необходимых исторических знаний, а со специалистами, как видим, дела иметь не хочет.

– Но «открытие» Дашковой широко и активно пропагандируется! Значит, кому-то это очень нужно?

– Это верно: я сам слышал и читал множество ее выступлений и интервью на телевидении, в газетах и по радио. Что, например, телеведущий канала ТВЦ Алексей Пушков, приглашая автора детективов в свой «Постскриптум», не понимал, что Полина Дашкова не может быть компетентным консультантом по делу Каплан? Или на «Эхе Москвы» этого не понимали, или в «Комсомольской правде»? Конечно, понимали. Только отбор выступающих по этой теме идет в определенном направлении, которое к правде истории не имеет никакого касательства.

– Если бы только по этой теме!..

– Согласен. Много лет идет активное и планомерное «размывание» русской истории. В данном случае, кроме всего прочего, я думаю и вот о чем. Ведь «главный историк» сериала «Дело темное» Олег Норинский – школьный учитель с 25-летним стажем. К своему участию в телепередаче он отнесся по-хлестаковски – «с легкостью в мыслях необыкновенной». А это значит, что при подобной подаче исторических фактов уже 25 выпусков его учеников несут в своих головах легкомысленное и извращенное представление о нашей истории…

Глава третья

Страсти вокруг донской эпопеи

Враги нашей Родины упорно вдалбливают русскому народу комплекс неполноценности, подвергая сомнению или даже категорически перечеркивая многие великие его достижения, открытия, победы, принижая и замалчивая истинных его гениев в науке и культуре. Один из вопиющих примеров – отношение к гению Михаила Александровича Шолохова, автора эпохального творения «Тихий Дон», а также ряда других талантливейших произведений, в которых ярко отражено время и пронзительно живет душа русского человека.

Об этом – следующая глава моей книги, которую я начинаю беседой с выдающимся отечественным литературоведом и историком Вадимом Кожиновым.

Его гений сомнению не подлежит

Виктор Кожемяко. Вадим Валерианович, за последнее время в нескольких газетах опять прошли материалы о «плагиате Шолохова». Казалось бы, все копья уже давно переломаны в этих баталиях, Шолохов – лауреат не только Сталинской и Ленинской премий, но и Нобелевской, что в восприятии противников должно быть вроде серьезным аргументом в его пользу. А все-таки травля продолжается! Продолжается даже теперь, когда его нет… Как вы думаете – почему?

Вадим Кожинов. Причин много. Обращу внимание хотя бы вот на что. Снова и снова возобновляя этот вопрос об «авторстве», то есть о том, кто написал «Тихий Дон», бросают тень и на сам «Тихий Дон», косвенно его как-то дискредитируют, принижают. А тем самым, простите, принижают и русскую литературу, к которой это величайшее произведение принадлежит, но у которой, как и у России, в мире много недоброжелателей.

Действительно, речь идет об одном из величайших произведений мировой литературы – произведений поистине вершинных. Это признано многими честными исследователями на Западе, и можно без конца цитировать такие признания.

Ну вот возьму для примера из книги современного американского литературоведа Дэвида Стюарта «Михаил Шолохов», в которой сказано, что «Тихий Дон» – «это эпос в самом прямом значении слова», что он «так же, как и эпос Гомера, являет собой воплощение жизни народа и его культуры». А дальше? «Это народное и в то же время великое творение; эстетическое и нравственное нерасторжимы в нем, и такого единства не достигают западные писатели ХХ века… В этом творении мы обретаем могущественное чудо жизни, которое гомеровские греки ощущали в любом своем мускуле, а также могущественную тайну смерти…»

Вик. К. Словом, Шолохов ставится рядом с Гомером.

Вад. К. Именно так, что я и хочу подчеркнуть. А потом у Стюарта появляется еще одна характерная литературная параллель – он пишет, что Григория Мелехова «следует сопоставлять с шекспировским Гамлетом, а не с литературными героями ХХ века… Он реально живет теми противоречиями и силами, которые охватывают целостность мира, между тем как остальные современные герои только размышляют о них».